Ты в моем фокусе

– Нет. Я не ты. И сейчас не понимаю тебя, ведь я в лоб говорю, что ты мне не нравишься. Более того, ты меня пугаешь. О каких отношениях может быть речь? Насильно? Будешь давить на меня так же, как и твой отец?

Олеся замирает напротив и не сводит с меня своих глаз. Потом вздыхает и это выходит настолько обреченно, что я даже подумала, что перегнула палку.

– А знаешь, ты права.

– Что… что ты имеешь в виду?

С настороженностью наблюдаю за тем, как она вытаскивает мой телефон из карманов джинс и набирает номер.

– Дэн? Привет милый, это я. Нам надо обговорить кое-какую важную вещь. Никаких лишних вопросов. Только ты, я и Арина. Спускайся на четвертый, тринадцатая квартира.

– Олеся? – зову ее и вздрагиваю от того, насколько она сейчас выглядит спокойной. Но я-то знаю, что это затишье перед бурей. – Что сейчас будет?

– Я поняла, что ты изо всех сил противишься мне.

– Мне не нравится твоя резкая смена решения. К чему ты клонишь?

– Между нами всегда будет Дэн. По тебе видно, как ты тянешься к нему. И из нашего любовного треугольника всего один выход.

– Какой?

– А мы сыграем с вами в игру. – С этими словами она достает такой же сладкий батончик и кладет его в общую вазу. А затем перемешивает все содержимое. – Теперь один из них отравлен. И мы по очереди будем есть их, а там как кому повезет.

24.

– Ты больная, ты знаешь об этом? – смотрю прямо ей в глаза. – Ты что творишь, дура?!

Вскакиваю на ноги, но она меня тут же толкает обратно.

– Олеся, приди в себя, прошу! Остановись! – взываю к ней, но остекленевшие глаза девушки говорят о том, что она не со мной. И даже не на этой планете.

– Олеся!

– Что? – как ни в чем не бывало, спрашивает она.

– Ты хоть понимаешь, на что ты идешь? Это убийство! Думаешь, тебе все сойдет с рук?

– Сойдет. – Уверенно отвечает она и смотрит на звенящий в руках телефон.– О, а вот и наш Дэнни. Алло. Я надеюсь, ты один? Умница, я сейчас открою дверь. И без фокусов, ясно?

Как только она скрывается в прихожей, я судорожно рыщу по столу и по полкам, но все безрезультатно. Квартира нежилая, здесь везде пусто. Сердце в таком бешеном темпе рвется наружу, что кажется я его сейчас от страха и вовсе выплюну. Но еще больше меня накрывает, когда Денис проходит на кухню следом за Олесей. Он быстро оценивает всю ситуацию и глазами будто спрашивает, как я. А я… смотрю и прошу его уйти. Потому что одно дело смириться с тем, что оказалась один на один с сумасшедшей. Но все совсем иначе, когда ты понимаешь, что можешь не умереть. Наоборот. На твоих глазах умрет любимый человек.

– Вот мы и все в сборе, – Олеся включает хозяйку и перед парнем оказывается чашка с чаем. – Как чудесно. Теперь можно поговорить по душам. Да ты не стой, присаживайся.

И место ему выбирает как раз напротив меня, будто специально. Чтобы нам открывался чудесный вид друг на друга, а еще, чтобы контролировать нас. Ведь сама Олеся усаживается посередине.

– Что ты хочешь? – Денис скрещивает руки на груди. – Зачем все это?

–Для начала я хочу попить чаю, как все цивилизованные люди. Ты, кстати, тоже бы не сидел зря. Остынет же. Арина, тебе долить?

– Спасибо, но мне и этого хватило.

– Если это поможет нам побыстрее разрешить конфликт, то можешь налить хоть десять чашек. – Денис залпом опустошает чашку. – Что дальше?

– Конфетку?

– Не смей! – выпаливаю, ударяя ладонью по столешнице. – Она отравила одну из них!

– Вот же… – Вздыхает Олеся. – Невтерпеж было раскрыть наш с тобой секретик? Так нельзя поступать… ты же понимаешь это?

– Что? – непонимающе смотрю на нее. И тут же взвываю от боли. Потому что Олеся вгоняет мне в ногу небольшой кухонный нож и удерживает его за рукоятку. Мне кажется, что меня сейчас вырвет от вида собственной крови, а потом я отключусь. Или наоборот. Или все разом. Поднимаю глаза на Дениса и часто-часто моргаю, чтобы разглядеть его окаменевшее лицо.

– Дернешься в мою сторону и я проверну лезвие так, что рана не закроется и она истечет кровью в два раза быстрее. Будет жаль, если Арина так быстро выйдет из нашей беседы. Да, Дэнни?

– Внизу твой отец. И два наряда ментов, – цедит он сквозь побелевшие губы. – Ты можешь одуматься и выйти отсюда сама. Или тебя вынесут. Решать тебе.

– Иллюзия выбора, когда его на самом деле нет. – Хмыкает она. – Но попытка была хорошей.

25.

-Стоит мне выйти отсюда, как отец снова упечет в больницу. Он предупреждал, что еще раз сорвусь и окажусь там навсегда. Ребят, вот честно, мне туда совсем не хочется. – Олеся грустно усмехается. – Как и за решетку. И вообще, я не вижу смысла для дальнейшего существования.

И от этих слов у меня по коже проходится мороз. Забываю даже о ноже в ноге, фактически перестаю дышать, смотря на то, как спокойно говорит девушка. Судя по тому, как застыл Дэн, он тоже не был готов к такому.

– Это не жизнь, а сплошное выживание. Где нет ни капельки поддержки. Я- белая ворона в семье. Точнее, не так. Я – позор семьи. И вместо того, чтобы понять меня, знаете, что делали мои родители? Лечили. Мама библией, а отец лекарствами. Они думали, что это поможет. Но что будет, если здорового человека начать лечить от того, чего у него нет? Правильно, они в хлам уничтожат весь твой внутренний мир и ты будешь считать себя больным. Представляете, я даже голоса начала слышать после процедур в больничке. И это просто жесть. Ты каждую минуту озираешься по сторонам и ищешь доказательства, что ты не сошел с ума.

– Я этого не знал, – подает голос Дэн. – Если бы…

– Нет, Денис, – она резко поворачивается в его сторону всем корпусом. – Если бы ты знал, это все равно бы не помогло. Они все устали от меня. Думаешь, для чего отец так рьяно способствовал тому, чтобы мы съехались? Потому что он перенес тяжелую ношу со своих плеч на чужие. Он снова посчитал, что это поможет. Представляешь? Что член в твоих штанах вернет меня на путь истинный. Но и тут они промахнулись. Я как была красивой, но сломанной куклой… так ею и осталась. И всем вокруг плевать на мои чувства. Даже вам.

Последнюю фразу она почти злостно выплевывает.

– Я завидую вам, ребята. Особенно вашей любви. Меня никогда так не любили и даже не дали шанса так полюбить. Я никому не нужна. Так зачем дальше мучиться? Зачем продолжать эту иллюзию жизни?

– Так уйди красиво и с достоинством, – предлагает ей Денис и я бросаю на него предостерегающий взгляд, но не смотрит на меня. – Не впутывай нас.

– Э, нет, – скалится Олеся, – я не хочу уходить сама. К тому же, вы стали последней каплей в моей чаше терпения. Я не смогла построить своего счастья и вам тоже не дам. Так же нечестно. Так что мы уйдем вместе, чтобы мне было необидно.

– Там всего одна конфета, – выдавливаю из себя, потому что чувствую подвох.

– Глупая Арина, – девушка запрокидывает голову и смеется. – Неужели ты действительно думала, что я кого-то из вас отпущу? Это только в низкосортных фильмах злодей сначала кается и его убивают, а потом его жертвы счастливо живут после того, как добро побеждает зло. Я пошутила про конфету. Мне же надо было отвлечь ваши мысли и внимание. На самом деле, яд уже в нас троих. Разве ты не чувствуешь этого?

Ошарашено опускаю взгляд на связанные руки, которые Олеся переместила из-за спины вперед, чтобы я могла брать чашку…

Рука дергается и чашка слетает со стола, разбиваясь об пол и расплескивая остатки чая.

– Ты отравила чай, – шепчу, но достаточно слышно для остальных собеседников.

– Не переживай, все будет безболезненно. Наверно. – Она переводит взгляд на Дэна. Точнее на то, как он заторможено стирает пену из своего рта. – Пусть это будет моим подарком для вас. Ведь сначала я хотела наказать вас и заставить страдать за то, что не дали мне того, что я от вас хотела. Хотела помучить. А потом подумала, что вы и так уйдете в печали, ведь кто-то выпьет больше яда и быстрее отключится. А второй будет смотреть на это, пока сам не уйдет в мир иной. Так что с вас и этого наказания.