Исцеление от гнева

Познает счастье и здесь, и в иных мирах».

В шестой строфе говорится о ценности и преимуществах терпимости и терпения. Чем больше мы размышляем о разрушительных последствиях гнева и ненависти, а также о благих последствиях терпимости и терпения, тем яснее это познаём, и тем больше у нас будет осторожности. Мы будем стараться держаться подальше от гневных или полных ненависти мыслей. Тем самым у нас появится стремление к терпимости и терпению. И это само по себе окажет значительное воздействие на наше сознание. У нас возрастёт энтузиазм к развитию в себе качеств терпимости и терпения, а также укрепится наша реальная практика терпения.

Как только у нас появится сильный энтузиазм к выполнению практики, мы должны к ней приступить, то есть совершенствоваться в терпимости и терпении. Вначале необходимо найти и исследовать причинные факторы и условия, которые порождают в нас гнев и ненависть. Это вполне соответствует общему буддийскому подходу к разрешению проблем и трудностей.

Например, в буддизме принцип причинно-следственной взаимосвязи считается законом природы, и, если мы взаимодействуем с реальностью, нам необходимо учитывать этот закон. Если в нашей жизни возникают те или иные неприятности, лучший способ предотвратить их в дальнейшем – не создавать условий для их появления. Подобным образом, если мы хотим, чтобы в нашей жизни возникло определённое событие или переживание, логичнее всего искать и накапливать причины и условия для его появления.

То же самое относится к состояниям ума и внутренним ощущениям. Если мы желаем получить определённый опыт, то должны найти причины его возникновения. Если же мы не хотим страдать или болеть, нужно сделать так, чтобы причины и условия для этих неприятных переживаний больше не возникали.

Очень важно ценить этот принцип причинно-следственной взаимосвязи. Если у нас появилось желание уменьшить в себе проявления гнева и ненависти или вовсе избавиться от них, то, если мы просто будем хотеть этого или молиться о том, чтобы гнев и ненависть более не возникали, исчезли, этого не случится. Помимо этого, если мы попытаемся побороть гнев или ненависть, когда они уже завладели нашим умом, наши действия вряд ли принесут пользу, поскольку мы уже находимся во власти этих эмоций. В этот момент было бы глупо пытаться применять противоядия от омрачений, т. к. мы уже почти собой не владеем.

Итак, лучший способ – это в первую очередь распознать, что именно приводит к возникновению гнева и ненависти.

«Недовольство, возникающее во мне,
Когда нечто происходит вопреки моей воле,
Или препятствует исполнению моих желаний, —
Это пища для гнева, меня разрушающего».

В этой строфе говорится, что фактор, который подпитывает гнев или ненависть, – это, в данном переводе, недовольство, но, думаю, лучше сказать «неудовлетворённость». Постоянно преследующая нас неудовлетворённость, ощущение, что что-то происходит не так, – пища для гнева и ненависти. Мы должны предотвратить порождение этого топлива…Обычно неудовлетворённость возникает, когда мы считаем, что с нами, с нашими любимыми людьми или близкими друзьями обращаются несправедливо или же нам угрожают. В этот момент появляется неудовлетворённость или обида. Также, когда нам мешают достичь ту или иную цель, нам кажется, что на нас нападают, и мы гневаемся. Итак, здесь важно дойти до сути проблемы, понять всю цепочку причинно-следственной взаимосвязи, которая неминуемо приведёт к эмоциональному взрыву – гневу или ненависти. Лучше пресечь это на раннем этапе, чем дождаться, пока гнев или ненависть одержат над нами верх. Например, если мы хотим остановить течение реки, надо добраться до её устья и что-то предпринять – например, повернуть её течение в другое русло.

«И поэтому я должен лишить пищи
Этого недруга,
Ибо он только и делает,
Что причиняет мне вред».

Здесь под «недругом» имеется в виду наш внутренний, злейший враг: ненависть. Эта ненависть не только лишает нас покоя ума здесь и сейчас, но также ввергает в состояние смятения. Из-за неё мы попадаем в очень сложные ситуации, когда нас постоянно обуревают смятение, проблемы и трудности.

Итак, здесь говорится, что ненависть, наш внутренний враг, может только нам вредить – больше ничего. Она просто нас уничтожает, как сейчас, так и в будущем.

Ненависть коренным образом отличается от обычного врага. Хотя человек, которого мы считаем своим врагом, может нам вредить, по крайней мере, у него есть другие заботы: ему нужно спать, есть и т. д. Поэтому он не способен двадцать четыре часа в сутки строить планы на то, как нас уничтожить. С другой стороны, у ненависти нет никаких других функций или целей, кроме как нас погубить. Осознав этот факт, мы, как практикующие, никогда не должны позволять этому врагу – ненависти, одержать над нами верх.

Вполне возможно, что при стычке с ненавистью, у нас может возникнуть мысль: «Ненависть – неотъемлемая часть моего ума. Это часть моей психики. Как я могу бороться с частью собственного ума?» В данном случае полезно знать, что человеческий ум не только сложен, но и очень искусен. Он способен найти различные пути решения разнообразных ситуаций, и может занимать разные точки зрения.

Например, в буддийском сочинении Украшение ясных постижений объясняется медитация, связанная с Первой благородной истиной, истиной о страдании, в которой мы рассматриваем своё собственное тело в качестве врага и затем вступаем с ним в своеобразный диалог. Подобным образом, в практиках бодхичитты, когда мы развиваем в себе альтруизм, также существует медитация, в ходе которой мы ведём диалог со своим себялюбием. И, хотя ненависть и гнев являются частью нашего ума, мы можем воспринять эти омрачения в качестве противников и вступить с ними в схватку.

Помимо этого, в повседневной жизни мы часто себя обвиняем. «Ой, тогда-то, в такой-то день, я потерпел неудачу». И тогда мы на себя злимся. В действительности у нас нет двух разных «я»; существует лишь поток бытия одной личности. Тем не менее, критиковать себя – осмысленно. Здесь также происходит своеобразный диалог. Это все мы знаем, по своему личному опыту. Даже несмотря на то, что в действительности существует лишь одна личность, мы рассматриваем её с двух разных сторон. Когда мы говорим «я поступил плохо», то критикуем себя. «Я», которое критикует, действует с точки зрения восприятия себя в качестве единого существа, а критикуемое «я» является той же личностью с точки зрения определённого переживания или события. Итак, существует возможность общения с самим собой.

Здесь может быть полезно размышлять о различных аспектах собственной личности. Приведу в пример тибетского буддийского монаха. У этого человека может быть чувство: «Я – монах». Кроме того, он может чувствовать свою национальную принадлежность, которая никак не связана с монашеством. Он может думать про себя: «Я тибетец». Затем у этого же человека, на другом уровне, может быть ощущение самого себя, не связанное ни с его монашеством, ни с национальностью. Он может думать: «Я – человек». Итак, личность каждого из нас многогранна. Это указывает на то, что, когда мы умозрительно с чем-то себя отождествляем, то способны рассматривать один феномен с разных сторон, но обычно поступаем весьма избирательно. Мы сосредоточиваемся на определённом аспекте этого феномена и занимаем жёсткую позицию.

«Что бы ни выпало мне на долю,
Пусть неизменной будет радость моя.
Ибо в печали я не достигну желаемого,
И мои добродетели истощатся».

В девятой строфе говорится, что, как практикующие терпение, мы должны поклясться: «Что бы ни выпало мне на долю, пусть неизменной будет радость моя».

Внутренняя радость – это состояние покоя или устойчивости ума, которое противодействует неудовлетворённости или несчастью. Зачем нам пребывать в неизменной радости? Дело в том, что, когда мы несчастны и неудовлетворены, мы не можем исполнить свои желания. Поэтому в несчастье нет никакого смысла. Оно также разрушительно, поскольку утрата радости и внутренней устойчивости приводит к ситуациям, когда наши добродетели будут уничтожены порождением гнева и ненависти.

«К чему печалиться,
Если всё можно ещё поправить?
И к чему печалиться,
Если ничего уже поправить нельзя?»

Здесь Шантидева приводит ещё одну причину, почему нельзя расстраиваться: если ситуацию или проблему можно исправить, не нужно о ней печалиться. С другой стороны, если данную трудность невозможно разрешить, так же нет смысла об этом беспокоиться.

В одиннадцатой строфе Шантидева перечисляет факторы, которые обычно приводят к несчастью и неудовлетворённости. Она гласит:

«Ни себе, ни своим друзьям
Ты не желаешь страданья и презренья,
Бесчестья и оскорблений.
Врагам же – наоборот».

Здесь идёт речь о восьми мирских заботах. Говоря в общем, мирской подход – это радость от того, когда происходят приятные события, и несчастье, когда случается что-то неприятное. Мы радуемся, когда другие нас хвалят, и расстраиваемся, когда нас оскорбляют или говорят о нас что-то плохое. Подобным образом, мы радуемся, когда приобретаем желанные для нас материальные вещи, и огорчаемся, когда нам не удаётся ими завладеть. Мы счастливы, когда к нам приходит слава, и несчастны, если попадаем в опалу. У нас возникают те же самые чувства в отношении этих восьми феноменов, когда подобные события происходят с нашими близкими друзьями, членами семьи или любимыми людьми.

Однако когда то же самое случается с нашим врагом, – это совершенно другое дело. Здесь всё происходит наоборот. Нам не нравится, когда наш враг преуспевает в жизни, и нравится, когда у него всё не ладится. Мы несчастны, когда наш враг становится знаменитым, и рады, когда он теряет известность. Таков наш обычный подход.

Это указывает на то, что у нас есть естественная склонность не любить страдание, несчастья и проблемы, и мы само собой стремимся к радости, удовольствиям и счастью. Поскольку именно в связи с этой естественной потребностью у нас возникают чувства неудовлетворённости и несчастья, Шантидева подчёркивает, что наше отношение к страданию нужно изменить. Страдание может оказаться не таким уж плохим, как мы считаем.

Следовательно, важно понять, как буддисты относятся к основной теме страдания. В самом начале Будда публично проповедовал принцип Четырёх благородных истин, первой из которых была истина о страдании. В ходе этого учения он уделил наибольшее внимание постижению страдающей природы бытия. Размышление о страдании столь значимо, потому что существует выход из этого положения, альтернатива, то есть возможность освобождения от страдания. Именно по этой причине осознание нашей страдающей природы насущно необходимо. В противном случае, если бы у нас не было никакой надежды, никакой возможности избавиться от страдания, то простые размышления о нём были бы своего рода извращением, в них не было бы ничего хорошего.

Здесь Шантидева призывает нас: чтобы мы избавились от страданий в будущем, нам необходимо занять определённую позицию, чтобы выносить трудности и лишения ради этой высшей цели.

«Причины счастья редки,
А причины страданий весьма многочисленны».

Мы можем убедиться в том, что существует множество факторов и условий, причиняющих нам в жизни боль и страдания, в то время как условий для радости и счастья относительно мало. Поскольку такова реальность нашего бытия, разумнее порождать в себе больше терпимости. Страдание – часть нашей реальности, естественный факт нашей жизни. Нам приходится его претерпевать, нравится нам это или нет. Мы можем, по крайней мере, научиться мириться со страданием, чтобы на психическом уровне оно не оказывало на нас большого влияния. Если у нас не будет такой терпимости, жизнь пройдёт в одних мучениях. Например, если мы плохо спали ночью, эта ночь показалась нам вечностью, ей не было конца… Подобным же образом, если мы не научимся терпеть страдания, наша жизнь станет невыносимой.

Когда человек растёт в богатой семье, с обилием материальных благ и без трудностей, он становится избалованным, и зачастую даже не может вытерпеть ни малейших проблем. Мой покойный старший брат, Лобсанг Самтен, который много лет прожил в Америке, как-то сказал мне, что, если там отключают электричество на некоторое время, много людей могут умереть с голоду, поскольку вся их жизнь связана с электроэнергией. Это морозильные камеры, холодильники, электрические кастрюли и так далее: уровень жизни в современном мире достиг высокого уровня. Во многих небоскрёбах в больших городах есть лифты, и, если отключается электричество, эти лифты перестают работать. Тогда люди, живущие на верхних этажах, должны либо приготовиться к длительной медитации, либо, если это произошло зимой, они могут замёрзнуть и погибнуть.

Последние две строки двенадцатой строфы гласят:

«Но без страданий невозможно освободиться
из колеса бытия,
Так будь же стоек, мой ум!»

Эти две строки говорят нам, что не только важно медитировать на страдание, но это также приносит огромные преимущества. Размышления о страдании имеют колоссальную значимость, потому что только благодаря осознанию его природы можно породить в себе истинное отречение, подлинное желание освободиться от этих оков.

Например, практикующий буддист должен размышлять не только о страдании, связанном с непосредственной и явной болью, но также о самом своём существовании как имеющем природу страдания и неудовлетворённости. До тех пор пока мы находимся во власти кармы и омрачений, мы остаёмся в состоянии страдания и неудовлетворённости. Поэтому мы можем воспринять очевидные страдания, такие как боль, трудности, телесные повреждения и так далее, как явное указание на базовую неудовлетворительную природу нашего бытия. Всё это – факторы, напоминающие об этой основополагающей природе.