Ваша справедливость мертва

– Мы пришли с добром, – только сейчас Карисена заметила, что на подоле её собственного платья багровели пятна. При свете золотистых крыльев они были особенно заметны. Волосы растрёпаны, палочка судорожно зажата в кулаке, да и выражение лица, наверное, было совсем не благостным. Карисена оглянулась – Рикайя и Арсанта выглядели немногим лучше. Охотницы, растерзавшие уже трёх хищных зверей!

– С добром? – непонимающе переспросила служанка. – Но…

– Мы тебя сейчас погрузим в сон. Только не бойся. Утром всё будет хорошо, – заверила её Карисена, преисполнившись жалости, но только подняла палочку, как служанка преобразилась. Лицо её исказилось, мелькнули клыки, рука метнулась вперёд…

– А-а-а! – Грудь обожгло болью, Карисена полетела куда-то вниз. Её подхватили, и в ушах зазвучало яростное:

– Пер-кусса!

Кажется, это был голос Арсанты. Карисена попыталась вздохнуть – и не смогла. В груди жгло невыносимо, и она застонала, сквозь пелену слёз видя, как хибри упала, как ноги в шерстяных чулках и грубых башмаках задёргались на полу. Ещё один выстрел, и тело служанки замерло.

– Бо-оль… бо-оль… – прохрипела Карисена и почувствовала, как феи теперь уже вдвоём поддерживают её. Наверное, сломаны рёбра… но она ведь Наставница… сейчас вылечит себя…

Топот сапог, встревоженные голоса, приближающийся свет факелов. Соратницы поспешно вскинули палочки.

– Что происходит?! Именем Его Величества Танриэна объясните, что здесь происходит! – суровым тоном потребовал широкоплечий стражник с лысиной, блестевшей в полумраке. Рядом стоял другой – ниже ростом, моложе, с пушистыми светлыми усами и бородой. Наверное, так удобно скрывать чешуйки над верхней губой и на подбородке!

– Убейте, – пересилив себя, выдохнула Карисена. Сама же направила палочку на грудь, разбитую кулаком служанки, и приготовилась читать заклинание. Процесс исцеления был таким же, как и в случае с оторванными крыльями, только гораздо быстрее и без выписывания восьмёрок в воздухе.

– Что?! – вырвалось у младшего стражника.

– Да это не служители Кэаль! – Старший кинулся на фей с горящим факелом, не тратя времени на то, чтобы вытащить меч. Карисена увидела, как факел, перерубленный надвое лучом, упал на труп служанки. Её платье и чепец мгновенно занялись огнём.

– Беги! – заорал старший стражник младшему, всё-таки рванув клинок из ножен. И тот побежал. Сверкнули золотистые крылья – пролетев над головой старшего, Арсанта устремилась следом за парнем. А рука Карисены замерла – что-то было не так. Хибри повели себя… как люди?

– Стой! – бессильно прохрипела она, но Рикайя не услышала. Луч вошёл в горло стражника, и тот беззвучно опрокинулся на спину. Из коридора донёсся крик и оборвался мучительным стоном. У Карисены ещё сильнее заболело в груди, она застонала и выругалась:

– Тхагасса, тхагасса!

– Что случилось? Тебе плохо? – Рикайя поспешила к ней, но молодая Наставница отмахнулась, ткнула дрожащей рукой в мертвеца:

– Проверь его… посмотри!

Рикайя потушила труп служанки с помощью особенного таланта – вызывала воду, когда хотела, – и сожгла останки хибри в золотистом магическом пламени. Тот уж точно не перекинется на стены.

– Зачем его проверять? – небрежно откликнулась она. – Неужели думаешь, что это человек?

– Боюсь, – еле пошевелила губами Карисена. Из коридора вернулась Арсанта, коротко объявила:

– Уничтожен.

Рикайя, тщательно оглядывавшая стражника с ног до головы, подняла растерянное лицо:

– Он… он и правда человек. Кари… Наставница… это что же теперь, мы Равновесие нарушили не хуже, чем дети Мааль?

– Мы не знали, – испуганно пискнула Арсанта. – Мы не знали! Не знали!

«Это моя ответственность. Я же Наставница», – мысли причиняли ещё больше боли, нежели сломанные рёбра. А может, те просто начали заживать. Карисена вздохнула и пробормотала:

– Мей-ди-ора, – и до тех пор держала палочку перед грудью, повторяя эти слова, пока не исцелилась полностью.

Рикайя с Арсантой так и парили в воздухе с опущенными головами, ожидая распоряжений.

– Полетели дальше, – мрачно произнесла Карисена, взмахнув крыльями. – За всё это ответит правитель Танриэн, и горе ему, когда мы, наконец, до него доберёмся!

И соратницы подхватили: «Горе!»

Завернув за угол, они услышали чьи-то стоны; голос был слабый, старческий, и Карисена переглянулась с подругами:

– Танариэн. Это он, и, кажется…

– Умирает, – прошептала Рикайя и устремилась вперёд. Карисене вспомнилось недавнее «Именем Его Величества Танриэна» из уст стражника – выходит, дни второго правителя были сочтены? Кому же перейдёт власть, если у близнецов нет детей? Отбросив ненужные сейчас размышления, Карисена подлетела к дверям спальни Танариэна, которые никто не охранял, и чётко проговорила:

– Пер-тэ!

Двери плавно и бесшумно отворились, впуская фей; Арсанта тут же закашлялась, а Рикайя прикрыла нос рукавом:

– Как воняет!

Эту спальню, казалось, не убирали месяцами – толстый слой пыли на столе, стульях и, разумеется, на полу. Повсюду разбросаны засаленные тряпки и одежда, остатки еды в каких-то деревянных мисках, кувшин с застоявшейся водой. Старый правитель, брошенный всеми – братом, слугами и стражниками – лежал на грязной кровати, сбив ногами простыни в кучу, метался и бесконечно, душераздирающе стонал. Преодолевая отвращение, Карисена подобралась ближе и, зависнув над несчастным, дотронулась до его лба. Тут же отдёрнула руку:

– Да он весь пылает! Болен, видать… Что же нам теперь делать? – вырвалось у неё.

– Что скажешь, то и сделаем, Наставница, – пожала плечами Рикайя. Они с Арсантой держались у дверей, иногда выглядывая, чтобы не пропустить появление нечисти или хибри. Те ведь могли подкрасться бесшумно.

Карисена наморщила лоб, раздумывая, а потом заткнула свою палочку за пояс, приняв решение. Правителю всё равно недолго оставалось жить, и всё, что феи могли сделать – это облегчить ему уход в чертоги Кэаль.

– Ну-ка, возьмите меня с двух сторон за руки, – велела Карисена соратницам. После недолгих колебаний они повиновались, и теперь с правой стороны руку с палочкой сжимали прохладные пальцы Арсанты, а слева Карисена чувствовала цепкую хватку Рикайи.

– Я буду петь провожающую песнь, а вы – подпевать мне. Поняли? – Не дожидаясь согласия, молодая Наставница начала тихим, не очень благозвучным, но уверенным голосом. Рикайя повторяла за ней слова, Арсанта пела задумчиво и мелодично, как птичка.

Танариэн перестал метаться, задышал ровнее, и выражение его воскового лица сделалось спокойнее. Карисена закончила песнь, глядя, как золотистое сияние, идущее от неё и соратниц, становится всё сильнее и окутывает старика, убирая на время все недуги, позволяя ему умереть без боли и страданий.

– Всё, – Карисена умолкла и разжала пальцы сначала Арсанты, потом Рикайи. Золотистое сияние постепенно уменьшилось, и вдруг Танариэн открыл глаза. У него оказался удивительно ясный взгляд, какой был, наверное, лет десять тому назад. Голубые глаза остановились сначала на Карисене, а потом на Рикайе и Арсанте.

– Фея. Я знал, что увижу фей… перед смертью, – прозвучал его дребезжащий голос. Карисена не отрывала глаз от правителя, надеясь услышать что-то важное, ради чего ему стоило задержаться на этом свете. Но Танариэн молчал, а затем утомлённо прикрыл веки. Карисена снова дотронулась до его лба:

– Постойте! Скажите ещё что-нибудь, Ваше Величество… Вы знали, что ваш брат – черномаг? Вы знаете, где может быть его комната с зельями? И как нам побыстрее до него…

– Кари, – Арсанта сжала её плечо. – Он мёртв.

Отпрянув, Карисена сердито выругалась и тут же зажала нос. Тело правителя вздрогнуло в последний раз и расслабилось, и запах стал поистине невыносимым. Не отрывая ладони от лица, Карисена полетела к выходу, буркнув:

– За мной!

Рикайя и Арсанта с видимым облегчением выбрались из мерзкой спальни.

– Что ж, – Карисена огляделась, – поищем спальню Танриэна, хотя я уверена, что его там нет. Ночь – благоприятное время для экспериментов с нечистью и приготовления всякой гадости, не правда ли?