Йони и Шош

Йони и Шош
Дан Берг

Сюжетом настоящей повести послужила история из Книги пророка Даниила, известная под названием “Сусанна и старцы”. События происходят в древней Вавилонии в период пленения иудеев царем Навуходоносором. Автора привлекли характерные черты детективного жанра в рассказе о разоблачении старцев пророком Даниилом. Последний изображен в повести узнаваемым профессиональным сыщиком.

Дан Берг

Йони и Шош

Вместо предисловия

Сюжетом настоящей повести послужила история из Книги пророка Даниила, известная под названием “Сусанна и старцы”. События происходят в древней Вавилонии в период пленения иудеев царем Навуходоносором.

Согласно Библии, праведный юноша Даниил изобличил неких двух престарелых судей в клевете на молодую честную женщину Сусанну. Впоследствии мудрый Даниил стал пророком.

История Сусанны и старцев многократно обыгрывалась в различных видах искусства: в европейской, русской и арабской литературах, в музыке, в живописи. Писатели, композиторы и художники посвящали свои таланты нравоучительным, благородным, эстетическим и уродливым аспектам этого предания.

Автора привлекли характерные черты детективного жанра в рассказе о разоблачении старцев пророком Даниилом. Последний изображен в повести узнаваемым профессиональным сыщиком.

Имена упомянутых персонажей Ветхого завета и географические названия фонетически соответствуют первоисточнику на иврите. Добавлены вымышленные автором герои.

Дан Берг

Мой дорогой друг, всё, что требуется Эркюлю Пуаро –

это удобно расположиться в любимом кресле и хорошенько подумать.

Агата Кристи, “Немой свидетель”,

глава 6, “Поездка в Литлгрин-хаус”.

Глава 1

Летнее солнце щедро шлет горячие лучи на землю благодатных долин, что раскинулись меж двумя великими реками. Жарко и людям, и зверям, и птицам, и рыбам, и пальмам, и траве, и садам, и воде. Изнывают от зноя, и потому неспешно текут реки Хидекель и Прат, да и время в тех краях движется медленно – из древнего прошлого неторопливо вступило оно в зыбкое настоящее, и, несомненно, продолжит ленивый свой путь к неведомому будущему.

Люди справляются со зноем лучше всех прочих творений Божьих. Куролесящим в душах неугомонным страстям нет никакого дела до погоды.

Было так, что славный монарх и знаменитый завоеватель Навуходоносор покарал взбунтовавшихся жестоковыйных жителей Иудейского царства, переселив их в свою страну меж Хидекелем и Пратом. Очутившись на новом месте, беспокойное племя пришельцев не отступилось от заведенной на родине бурливости жизни. Вот и вера-то у иудеев особенная, не языческая, и устои своеобычные, да и представления о праведности и греховности не всем понятные. Много благодеяний привнесли иноплеменники в страну Вавилонию. Однако и преступлениями не преминули они отметить жизнь на чужбине. Как видно, есть мир у огня с водою!

Последнее обстоятельство входило в сферу интересов Даниэля, знатока Торы и почитаемого иудейской общиной дознавателя. Когда случалось среди израильтян некое сомнительное деяние, каковое подозревалось в беззаконии или постыдном нарушении заповедей Господа, главы общины немедленно призывали на помощь Даниэля. Его умение расположить к себе людей, проникая в глубины душевного склада правых и виноватых, острая интуиция и безупречная логика – вот достоинства, ведшие его от успеха к успеху в самых сложных расследованиях.

Отец Даниэля, мир праху его, слыл человеком богобоязненным и сына воспитал в духе преклонения пред Законом. Отрок тянулся к знаниям, запоминал истины, примерял их на себя и готовился судить других. Когда повзрослел, узнал жизнь, научился угадывать темное и светлое в сердцах, тогда и открылся его талант дознавателя.

Даниэль человек зажиточный. От отца достался ему дом с садом в предместье города Ниппур, где и происходили события, описанные в настоящей повести. Он счастливо женился и породил троих ребятишек. Авишаг, супруга Даниэля, преданно любила его, но, к огорчению своему, не избалована была вниманием мужа, ибо последний если не занимался дознанием, то поспешал в дом учения, дабы освежить духовный багаж в беседе с пророками.

В свете этого может показаться странным, что нет-нет, да и посещала его голову мысль взять в дом вторую жену, моложе первой, но всякий раз вмешивались опасения: а не откроются ли неизвестные доныне неприятные черты характера у миролюбивой Авишаг?

А так ли уж странна была мерцавшая в сердце Даниэля мысль о второй жене? Он далеко не беден, ему тридцать пять лет, расцвет зрелости, и наделенный фантазией муж законно стремился к эмоциональной новизне. Отцовское наследие Даниэль преумножил, получая прекрасные вознаграждения от богачей, заинтересованных в справедливом расследовании вины и безвинности.

Дом Даниэля вырос на этаж. Стены в палатах хозяин выстлал ценным деревом – какие красным, а какие кедром, финикийскими купцами доставленным в Вавилонию. Пол мраморный, мозаичный. Масляные светильники из меди, столы и лавки добротные, дубовые. Авишаг заботилась о цветах. По указанию госпожи служанка ежедневно обновляла их, срезая в саду розы, ирисы, астры, нарциссы. Благоуханные гирлянды чудно украшали комнаты.

Один из покоев нижнего этажа отличался особой красой. Комната сия была самой значительной в доме. В центре её стоял стол резного дерева. К нему примыкал высокий стул с плоскими подушками, прикрепленными к сиденью и спинке. К стене примыкал обтянутый кожей топчан. Маленькое окно глядело в сад. В углу высился шкаф, а в нем помещались глиняные таблички с важными записями разных родов. Через тяжелую бревенчатую дверь не проникал шум вовнутрь. Все ценное в мире наполнено тишиною. Здесь, в спокойствии и безмолвии, Даниэль обдумывал планы расследований, вопросы и ответы, маневры и уловки.

Имелся у хозяина собственный выезд – прекрасная двухосная колесница, запрягаемая парой коренастых лошадей. Разъезжали на ней втроем – Даниэль с женою и возница. Авишаг обожала эти прогулки по городу, особенно, когда, получив от щедрого мужа какой-либо подарок – платье, туфли, серьги и прочее – она могла покрасоваться на людях, показать обнову.

Из разумной предосторожности власти Вавилонии не позволяли иудеям владеть средствами войны, поэтому привезенная из Египта упомянутая колесница была сработана, выражаясь современным языком, в специальном гражданском исполнении.

Приобретать добротные и красивые вещи, привозимые купцами из дальних стран, Даниэлю и другим состоятельным членам общины помогал комиссионер Йонатан. Его ценили за отличное знание товаров, за умелое сбережение их, за тонкое понимание надобностей покупателей, и, главное, за безусловную честность. А поскольку Йонатан был человеком молодым, непритязательным в обращении и с легким характером, люди без церемоний называли его просто Йони. О нем речь впереди.

***

Рано утром, вернувшись из молитвенного дома, Даниэль расположился в садовой беседке, что притаилась в тени дерев напротив окна его рабочей комнаты. Дневной зной еще не вступил в свои права, боролся с ночной прохладой. Даниэль ожидал появление дорогого гостя.

Вдали заскрипели ворота, послышался легкий стук ослиных копыт.

Подъехал молодой и видный из себя парень. Слез с ослика, привязал его к столбу беседки. Даниэль встал навстречу. Обрадованные, хозяин и гость обнялись. Имя визитера Акива, он племянник Даниэля, сын его безвременно умершего старшего брата. Юноша изъездил страну вдоль и поперек, побывал в столичном Вавилоне и в других примечательных местах великой империи. Он наперед знал, что по нутру придутся любознательному дядюшке байки путешественника.

– Счастливого возвращения, Акива! – воскликнул Даниэль.

– Я соскучился по тебе, дядюшка! – промолвил Акива.

– Садись. Вот вода чистейшая из нашего ручья, освежись! В поварне Авишаг с кухаркой знатный завтрак дорогому гостю готовят – скоро позовут нас!

– Не откажусь, Даниэль!

– Вчера прибыл? Отдохнул от дальнего пути?

– Слава Богу!

– Давай-ка рассказывай, Акива. Где бывал, на что рот разевал, а чему не дивился?

– Много мест увидал, насмотрелся чудес, чему дивился – помню, а что не в диковину – сразу забылось.

– Говори, племянник, слушаю я.

– Поля обширные у вавилонян, урожаи богатые, земля плодородная.

– Что произрастает на нивах?

– А всё, что мы с тобой тут едим – баклажаны и тыква, чечевица и горох, виноград и груши, яблоки и инжир, лук и чеснок, пальмы финиковые разных родов – всего не перечислить!

– Земля-то у них жирная, да дождей мало. Откуда урожаям быть, Акива?

– Они, дядюшка, каналов, плотин, прудов понастроили, дождевую воду накопляют, да еще и из рек отводят.

– И у нас в Иудее окна небесные тоже скупо отворяются. Как вернемся из плена – по примеру вавилонян станем каналы строить.

– А еще, Даниэль, они знают разные целебные травы и коренья, и людей состоятельных врачуют, и часто знахари преуспевают в своем мастерстве.

– Ну, этим нас не удивишь! И наши лекари не хуже. Мы, иудеи, умеем беречь своих богатых да ученых.