Оценить:
 Рейтинг: 0

Жизнь в раю

Год написания книги
2017
<< 1 2 3 4 5 6
На страницу:
6 из 6
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Девице не хотелось обижать своих добровольных учителей, но и перспектива остаться глупенькой в их глазах ей не нравилась. В этом пункте некоторые, возможно, усомнятся в благоразумии ее побуждений, однако, такова уж Малка! Да ведь и сказано было, что даже века пребывания в раю не могут до конца уничтожить природные свойства характера.

Стараясь примирить вежливость с гордыней, Малка изрекла: “Гершель и Айзик, я сердечно благодарю вас за изумительный рассказ. Всегда полезно освежить знания о хорошо знакомых вещах. Добавлю, что из каббалистических книг мне известно развитие старого взгляда на пребывание душ в раю, а именно: мужские и женские души совокупляются, рождая себе подобных.”

Тут раздался голос прекрасной Авигаили. Неизменно печальная жена царя Давида призывала Малку поторопиться и вернуться в родные аллеи. Малка распрощалась с Гершелем и Айзиком и легким девическим шагом последовала за Авигаилью.

Оставшись одни, мужчины озадаченно глядели друг на друга. Гершель был разочарован. Айзик – ничуть!

Поиски ответов

1

Последний разговор с Гершелем и Айзиком показался Малке небезынтересным. В прежней своей короткой жизни она отнюдь не была избалована обществом противоположного пола. Ей польстило внимание двух важных особ – выходцев из окутанного тайной мужского племени. Продолжение встреч сулило ей приятные ощущения превосходства, а если ветер переменится, и мужской ум возьмет перевес, то это тоже по-своему хорошо.

Гершель досадовал. Опыт с просвещением девицы не удался, но не в том беда. Возможно, причина разочарования гнездилась в нем самом. Нынешняя Малка не походила на таившийся в его сердце романтический образ. Он словно пережил потерю. К счастью, разочарование зажигает новый маяк.

Айзик же воодушевился. Приятное общество и нежный женский голос напомнили ему из земной практики, что хасидская праведность не исключает бескорыстных удовольствий.

Лиса меняет шкуру, а не норов, и человеку не одолеть склад характера его. Гершель и Айзик следовали каждый своей природе. Первый устранился от встреч с Малкой и целиком отдался решению сложных проблем райского бытия. Второй несколько ослабил академическое рвение и высвободившиеся часы посвящал приятным беседам с девицей.

2

Любитель порядка, Гершель произвел классификацию обитателей рая. Свои изыскания бывший раввин производил на основании читанного прежде и соотносил книжную мудрость с наблюдаемой реальностью. Он сумел распознать три категории обитателей: люди умершие, люди живые и души.

Гершель спросил себя: “Какова моя сущность в настоящий момент?” Он рассуждал так: “Я попал в рай после смерти, значит, я умерший. Но в то же время я мыслю, стало быть, я живой. Далее. В давние времена по особому благоволению небес в рай брали людей до их кончины. Так случилось, скажем, с Элиезером, рабом Авраама. Если я живой, то чем я отличаюсь от тех живых, которые очутились в раю, не умерев? И, наконец, общеизвестно, что душа праведника по смерти его занимает положенное ей место в раю. Выходит, я есть душа? Однако, душа бестелесна, но я, как мне кажется, обладаю телом. Как примирить эти внешне несоединимые факты? Как изобразить логичную картину рая? И по чину ли мой замах?”

Изощренный книжник, Гершель знал, что правильно поставленный вопрос есть ключ к решению задачи. Вопрос труднее ответа, но разве вопросительный знак не похож на ключ? Гершель верил в свой талант к безошибочным формулировкам, но справедливо сознавал недостаток знаний в части райских реалий. Поэтому он обратился за помощью к старшему над раем ангелу Михаэлю. Выбор советчика был, несомненно, удачным, ибо Гершель знал Михаэля как агела пытливого ума и широких взглядов.

Выслушав Гершеля и выразив восхищение на лике своем, Михаэль тепло обнял собеседника, пожал ему обе руки и окутал ласковым взглядом, каким смотрят на нежданно встретившегося единомышленника. “О, Гершель, – воскликнул Михаэль, – я не имею исчерпывающих ответов на все твои вопросы, ибо орешки эти тверды необычайно. Некоторые вещи я пока только обдумываю, и не только я этим занят. Я открою тебе и результаты, и проблемы. И я надеюсь на твой вклад!” Надо ли говорить, как польщен, как радостно возбужден был Гершель!

“Сперва, дорогой мой Гершель, – начал Михаэль, – я брошу свет на вещи изученные. Ты спрашиваешь, тело или душа, живой или мертвый? Вообрази себе, Гершель, что обитатель рая является некой сущностью, неизвестной на земле. Когда праведник закончит свой земной путь, душа его займет место в раю. Но и тело, которое было предано земле, тоже присутствует в раю. И ты воочию видишь это. Как и миллионы райских жителей, ты являешься симбиозной субстанцией (надеюсь, тебя не смущают подобные выражения!), которую можно назвать “одушевленное тело” или “телесная душа”. Оба названия равноправны. Честь открытия этой субстанции принадлежит нам с Габриэлем.”

“Итак, скончавшийся на земле и попавший в рай праведник есть симбиозная субстанция, имманентным свойством которой является одновременное пребывание в состоянии жизни и вне этого состояния. Кстати, это свойство объясняет вечность райского блаженства и отсутствие смерти. Да, мой любознательный друг – в раю нет смерти!”

Гершель замер в восхищении: безупречная логика, ясность мысли, прозрачность рассуждений! Это те драгоценные качества, которые он исключительно высоко ценил и которыми в известной мере обладал. Ведь он сам бывал не чужд сочинению комментариев к трудным для понимания главам или абзацам Писания.

3

Обсуждение нерешенных пока загадок Михаэль и Гершель перенесли на другой день . “Твоя классификация, Гершель, включает категорию праведников, пришедших к нам живыми. К ним относятся, например, вернувшиеся к благочестивой жизни сыновья Кораха, пророк Эльяу, раб Элиезер и многие другие. Эти достойные люди, не испытавшие полынный вкус смерти, не могут быть отнесены к симбиозной субстанции “Одушеленное тело-телесная душа”. Согласно нашей статистике, доля таких обитателей в раю составляет сотую часть, и ею мы не имеем право пренебречь. Поэтому мы с Габриэлем признаем неполноту нашего открытия.”

“Одна сотая! – воскликнул Гершель, – и такой ничтожный статистический факт заставляет сомневаться в совершенстве теории? Помнится, в приютившем меня царстве не принято было оставлять статистику на произвол фактов, дабы не наносить ущерба теориям и мнениям!”

“Ах, Гершель! Правота слов твоих увековечилась тамошней преемственностью в искусстве достижения воистину райской статистики. Но мы-то с тобой находимся в раю и посему не позволим себе увязнуть в болоте греха! Признавая приоритет фактов, мы продолжаем работать над развитием теории.”

“Теперь, Гершель, я сообщу тебе о трудной проблеме, над решением которой уже несколько тысяч лет бьется Мессия. Как ты знаешь, он пребывает в почетном месте рая, по соседству с пророком Эльяу. Одна из целей бытия Мессии состоит в воскрешении умерших. Иными словами, покойники оживут и вернутся к земному существованию. Других сторон грядущей деятельности Мессии я не касаюсь. Известно, что с момента творения непреложно действует всемирный закон воздаяния, навечно определяющий для праведника рай, а для грешника – ад. Мессия пребывает в затруднении: как совместить вечность воздаяния с будущим воскрешением?”

“Спаситель советовался со мной и со старшим над адом ангелом Насаргиэлем. Увы, мы не смогли помочь ему. Он тщетно пытался привлечь к решению проблемы далекого своего предка царя Давида. Однако, тот безоглядно поглащен игрой на арфе и пением псалмов. Люди полагают, что Мессия медлит с приходом из-за их греховности. Это верно лишь наполовину, а другая половина истины в том, что Спаситель не может явиться на землю, не прояснив до конца целей и средств.”

“А теперь, друг мой, я обращаю твое внимание на важнейшую вещь. Рай, как ни странно, молод. Ты ведь знаешь, он был создан Всевышним за два тысячелетия до начала творения, коему и шести тысяч лет не исполнилось. Стало быть, рай моложе восьми тысяч лет. А что молодо – то не устоялось. Никто не знает, покажется ли праведникам великим счастьем вечная жизнь и не предпочтут ли они смерть? Вспомним историю города Луз. Ангел смерти не имел доступа в город, и люди там не умирали. Но приедалась жизнь обитателям Луза, и выходили они за городские ворота навстречу своей кончине. Не уподобится ли рай Лузу? Если Господь совершил ошибку, Он непременно исправит ее!”

“Уверен, что рай создан не по ошибке, – заметил Гершель, – ведь Бог предвидел страх людей перед смертью, и сделал шаг навстречу им в милосердии своем, и сотворил рай. Так Господь сумел уберечь человека от глупых суеверных изобретений и при этом соединить вечную жизнь с воздаянием.”

“Браво,Гершель, мне нравится твоя догадка! А сейчас поведаю о нашей с Габриэлем заслуге. Ты находишься в раю уже добрых несколько сотен лет. При этом тебе не приходилось сталкиваться ни с уроженцами древности, ни с новобранными постояльцами. Думаю, мы с коллегой Габриэлем заслужили похвалу, ибо за редким исключением мы не селим вместе праведников из далеко отстоящих друг от друга мест и времен. Выходцы из разных стран и эпох не должны соседствовать, ведь их опыт и воззрения безнадежно разнятся и потому несовместимы. Я знаю, тебя бескоила эта проблема. Расселяя по нашему уставу, мы избегаем ненужного напряжения в идиллической атмосфере рая.”

В приливе благодарности за ценную беседу Гершель обнял и рацеловал Михаэля. Тот тоже расчувствовался. Они уговорились и впредь делиться друг с другом вновь добытым знанием. Потом Гершель удалился к себе, уселся на свой стул и крепко задумался. Им овладели честолюбивые мечты помочь Мессии, а самому войти в историю одним из важных мудрецов.

Эпилог

Время, которое Гершель честолюбиво посвящал отысканию решений труднейших проблем мироздания, его соратник по учению Айзик улеченно и бескорыстно отдавал встречам с Малкой. Забегая вперед, скажем, что холодный ветер бескорыстия остудил пыл увлечения. Это не удивительно, ибо увлечением движет корысть, а в раю она принципиально исключена.

Айзик и Малка не касались скользкой материи феминизма, но и не уклонялись от вечно живой и волнующей темы противостояния мужчины и женщины. Они придумали для себя игру, которую назвали “Царица Савская и царь Соломон”. Малка взяла на себя роль царицы Савской, а Айзик воплощал царя Соломона.

К каждой встрече Малка готовила загадку из запасов царицы, а Айзик отгадывал ее не хуже древного мудреца. Разумеется, оба игрока знали книжную эту премудрость, и, казалось бы, результат игры был предрешен. Однако, Малка преподносила загадки не в каноническом их порядке, и в этом состоял вызов смекалке Айзика. К обоюдному удовольствию он неизменно бывал на высоте.

Игра вовлекает и держит, а оторвать от игры – не пустяк. Но как-то раз бдительная Авигаиль обратила внимание ангела Михаэля на участившиеся встречи наших героев. Старший над раем попросил своего наперсника Гершеля повлиять на друга. При этом Михаэль тонко заметил, что пребывание в раю небезусловно, и известны прискорбные случаи изгнания. Между выходцами из Божина состоялся разговор, в результате которого произошло упомянутое выше борение бескорыстия с увлечением. Айзик сердечно благодарил Гершеля за своевременную помощь благоразумием.

<< 1 2 3 4 5 6
На страницу:
6 из 6