Перешедшие реку

И все-таки: могло ли такое быть? Если бы Веспасиан не разбил своего соперника, если бы Тит получил (как мы предположили в начале очерка) смертельную рану в стычке… Но это – внешние факторы. К сожалению, имеют место и внутренние, куда более значимые и куда более болезненные для евреев. Да, иудейское царство могло бы выстоять, если бы евреи, жившие за пределами Эрец-Исраэль, не оказались столь безразличны к судьбе своих собратьев. Если бы восставшие в

Иерусалиме не затеяли смертельной междоусобной борьбы, которую не могли и не хотели прекратить даже ввиду нападения сильного и беспощадного врага. Если бы среди вождей еврейского народа нашелся хоть один, обладавший качествами бесспорного лидера – каким был, например, пришедший много позже Шимон Бар-Кохба, уже упоминавшийся нами. Если бы…

Увы, все случилось совсем не так.

В событиях конца 60-х – начала 70-х годов н.э. находятся корни многих последующих трагедий. И актуальность эти события действительно сохранили до наших дней.

Проще всего и лестнее всего для национального чувства изыскивать в Иудейской войне примеры героизма и патриотизма – каковых и в самом деле было немало. Достаточно вспомнить историю крепости Масада, многочисленные эпизоды отчаянной храбрости еврейских воинов в сражениях против лучшей армии тогдашнего мира. Но об этом говорилось достаточно много. Гораздо меньше и реже говорилось о том, что повлекло поражение.

Выше приводилось немало примеров, показывающих, что в героизме и военном искусстве евреи если и уступали римлянам, то не настолько, чтобы потерпеть в итоге столь сокрушительное поражение. Евреи и ранее неоднократно сталкивались с превосходящим их численно противником, воинская слава которого не ставилась под сомнение, и тем не менее выигрывали войну. Достаточно упомянуть войны Маккавеев. Нет, не военные причины привели евреев к поражению и утрате Храма и страны. Причины таились внутри самого народа. Чисто военная сторона событий подтверждала тот факт, что евреи вполне успешно сражались с римлянами и наносили им чувствительные поражения.

Увы… Не только внешние причины вызвали конечное поражение евреев. Не меньшую (если не большую) роль сыграли раздробленность и непримиримость, существовавшие тогда в народе. Братоубийственная гражданская война началась почти одновременно с войной против римлян. И жертв в ней было куда больше. Куда большее число евреев пало от руки евреев же, нежели от руки римских легионеров. Особенно чудовищный характер приняла эта резня (другого слова не подберешь) в осажденном Иерусалиме.

Лишь за пятнадцать дней до того, как Тит взял первую городскую стену, Шимон Бар-Гиора и Иоанн Гисхальский окончательно примирились друг с другом и выступили против римлян, забыв о братоубийственной войне. Но было уже поздно. В скором времени Иерусалим пал. Оба вождя попали в плен. Шимон Бар-Гиора был казнен в Риме после триумфа Тита. Иоанн Гисхальский пожизненно заключен в тюрьму. Время и обстоятельства его смерти неизвестны.

Храм был сожжен – как полагают, по приказанию Тита. Правда, Иосиф Флавий пытался обелить римского полководца, утверждая, что он всячески противился разрушению Храма. Но большинство историков считают, что это все-таки деяние Тита, полагавшего, что уничтожение святыни приведет наконец мятежных евреев к покорности.

Мудрецы утверждали, что Храм был разрушен из-за еврейской междоусобицы. Как видим, они правы. Ведь приказ Тита и его действия – всего лишь следствие того кровавого театра абсурда, который продолжался в Иерусалиме на протяжении всей войны.

Иерусалим римляне взяли, Храм сожгли. Йосеф бен-Маттитьягу был освобожден от цепей торжествующим императором Веспасианом и стал римским писателем Иосифом Флавием – для того лишь, возможно, чтобы написать свою знаменитую «Иудейскую войну», поведавшую нам о трагедии, случившейся много веков назад.

И еще несколько слов – о разнице в судьбах уже Иосифа и мудреца Иоханана бен-Заккая. Они жили в одно время, судя по всему – были знакомы друг с другом. Они оба оказались свидетелями трагических событий 9 ава.

Под именем Иосифа Флавия первый стал широко известен нееврейскому миру как один из крупнейших историков своей эпохи. И по сей день его книги – «Иудейская война», «Иудейские древности», «Против Апиона: о древности иудейского народа» – считаются ценнейшим документом того времени.

До конца жизни – а прожил он очень долго – Иосиф Флавий пользовался благосклонностью императоров династии Флавиев, в том числе Тита, по чьему приказу был сожжен Храм, и Домициана, яростного гонителя всего еврейского. Противоречия его жизни и характера отразились и в его творчестве. С одной стороны, он стремился продемонстрировать римлянам древность и уникальность еврейской истории, показать возвышенный дух иудаизма, выступал против антисемитской идеологии некоторых тогдашних мыслителей – Апиона, Манефона, с другой – старался сблизить еврейское понимание мира с греко-римским и даже, как можно судить по некоторым намекам в его произведениях, пытался доказать мессианский характер царствования Флавиев. Много страниц в его книгах уделяется самооправданию и очернению борцов против римлян. Там же он всячески стремился затушевать зверства римских завоевателей. Отношение к нему со стороны евреев по сей день остается двойственным. Он сохранил для нас свидетельства героизма участников Иудейской войны – и в то же время остался примером перебежчика и предателя.

Йоханан бен-Заккай был учеником-преемником рабби Гиллеля. Он считался признанным авторитетом в толковании Закона, возглавлял суд Синедриона. С самого начала Иудейской войны он был ее противником – вот и первое отличие от Иосифа. Он предвидел трагедию, которой закончится это восстание. Он видел, что, наряду с возвышенным желанием освободить Святую Землю от чужого владычества, участников обуревали низменные страсти. Он с ужасом наблюдал за кровавой борьбой за власть, которую вели различные группы восставших в уже осажденном и обреченном Иерусалиме. Он был свидетелем того, как Храм был осквернен зелотами задолго до появления римлян.

И р. Йоханан бен-Заккай принял решение покинуть Иерусалим. Это решение не было продиктовано страхом – оставаться в городе было не более опасно, чем попытаться бежать из него. Идумеи Шимона Бар-Гиоры свирепо расправлялись с каждым, кого могли заподозрить в попытке покинуть Иерусалим.

Нет, р. Иоханан бен-Заккай решил уйти из Иерусалима, чтобы где-то в другом месте сохранить то, что еще можно было сохранить в еврейской религии и еврейской культуре. Он понимал, что захват римлянами Иерусалима – неизбежный – может привести к тому, что евреи исчезнут как народ, растворятся среди других народов Римской империи.

Для того чтобы обмануть бдительность идумеев и зелотов, ученики р. Йоханана бен-Заккая прибегли к хитрости. Они распространили слух о том, что их учитель умер. Затем, в специальном гробу, обложенный гниющим мясом, рабби был вынесен из осажденного Иерусалима.

Поначалу римляне отнеслись к нему с подозрением, но вскоре эти подозрения были рассеяны. С рабби Йохананом встретился сам римский предводитель Веспасиан. Рабби предсказал ему императорскую власть и даже определил точное время, когда это случится. И попросил, чтобы Вес-пасиан, когда станет императором, позволил бы ему, рабби Йоханану, организовать иешиву в городке Явне. Его просьба была выполнена. Император Веспасиан разрешил открыть иешиву.

Возможно, римлянина и удивила скромность просьбы. Он не знал и не мог знать, что скромная иешива сделает то, что не смогли сделать восставшие: избавит еврейский народ от чужеземной власти в самой важной области – области духа. Став фактически вождем народа в скорбные дни, последовавшие за 9 ава, р. Йоханан остался таким же скромным в повседневной жизни и таким же неутомимым тружеником, каким был всегда. Свидетельства о нем говорят: «Ни разу за всю жизнь он не вел праздного разговора… никто не заставал его иначе как за учением… он сам открывал дверь ученикам». О себе рабби писал: «От мудрости моих учителей я усвоил не более той капли из океана, которую уносит муха, окунувшись в него».

Рабби Йоханан бен-Заккай был хранителем основ и ценностей иудаизма, которые он спас от гибели в страшное время и передал последующим поколениям. В значительной степени благодаря ему и его деятельности еврейский народ, утратив государственность и общность судьбы, остался единым народом на протяжении всего пребывания в галуте.

Вот такие две судьбы раскрываются перед нами, когда мы изучаем историю Иудейской войны, ее героических и трагических лет и ужасного финала, скорбную память о котором евреи отмечают каждый год.

ЗАГАДКИ ДРЕВНИХ СВИТКОВ

Пятьдесят с лишним лет назад было совершено одно из самых сенсационных и волнующих открытий столетия. Юный бедуин, пасший коз и овец в районе Мертвого моря, в поисках заблудившейся козы забрел в одну из многочисленных пещер на плато Хирбет-Кумран. Кроме отбившегося от стада животного он нашел несколько древних сосудов. Содержимое этих сосудов спустя короткое время поразило весь научный мир. Была обнаружена целая библиотека – Кумранские свитки.

Многолетние работы по реставрации и расшифровке этих свитков зачастую не столько отвечали на вопросы ученых, сколько ставили их в тупик.

Кому принадлежала библиотека? Как и почему она оказалась в пещерах Кумрана? К какому периоду следует отнести ее возникновение? Что за люди жили в кумранских пещерах? С момента открытия не утихают бурные споры по каждому из этих вопросов.

Мнения высказывались самые разные. Некоторые фрагменты древних манускриптов рассказывают о жизни и деятельности Учителя справедливости, которого первоначально католический мир поспешил объявить Иисусом Христом (тем самым в обитателях Кумранского нагорья усмотрели членов первой христианской общины). На первый взгляд, такие основания были – приводимые в свитках фрагменты проповедей Учителя справедливости, действительно, имели некоторые аналогии в Евангелиях. Таким образом, христианские богословы получили историческое подтверждение существования своего Мессии. Но… вот незадача: последующий анализ, во-первых, выявил куда больше расхождений в описании гипотетического основателя кумранской общины и канонической фигуры Христа. А во-вторых, рукописи были написаны по меньшей мере за сто лет до начала деятельности сына плотника из Назарета.