Темное искушение

В тот момент я забыла все слова, так что просто покачала головой.

Следующий шлепок был не таким приятным. Он был подобен ожогу, который вызвал у меня крик, а в его глазах появился холодный блеск. Я подумала, что он хотел улыбнуться, но этого не сделал. Лишь продолжал медленно трахать меня пальцами, пока раздражение в моем взгляде не сменилось полуприкрытым желанием. Когда мне удалось сказать: «Двадцать пять» – он успокоил ожог на моей заднице ладонью, растопив каждый мускул в моем теле, а затем проглотил вздох, сорвавшийся с моих губ. Поцелую не хватало изящества, пока я терлась о его руку, тяжело дыша и выдыхая цифры ему в губы. От надвигающейся разрядки у меня по спине побежали мурашки, а мы не дошли еще и до двадцати. Он никогда бы мне не поверил, если бы довел меня до оргазма меньше чем за десять секунд.

Холодный пот выступил у меня на коже, мои ногти впились в его бицепсы, пока я пыталась сдерживаться так долго, как только могла. Он укусил меня за шею.

– Маленькая лгунишка.

– Двадцать…

Я задрожала, огонь под кожей грозил вырваться наружу. Ронан даже не прилагал особых усилий, как будто знал, что для победы ему это не нужно. Я сама скакала на его пальцах. Это противоречило моей конечной цели, но я уже не могла думать об этом. Я стала такой мокрой, что не чувствовала никакого сопротивления. Влага стекала по его руке и моей ноге.

– Ты устраиваешь беспорядок, котенок. – Слова он выдавил сквозь стиснутые зубы.

– Прошу про… – Вздох прервал мои извинения, когда его пальцы сильно толкнулись, сжавшись в месте, которое заставило меня увидеть звезды.

– Пятнадцать, – грубо напомнил он мне.

Я покачала головой, не в силах ничего произнести.

Его большой палец надавил на мой клитор, а другой – скользнул внутрь. Дополнительное давление сбросило меня с обрыва. Вспыхнул жар, мое зрение затуманилось, сердце заколотилось, чтобы не отставать от обжигающей крови, пульсирующей во мне.

Его пальцы медленно двигались, входя и выходя из меня, пока я переводила дыхание, а звон в ушах утихал. Он не убирал руку, пока не выжал из меня последний импульс. Томное тепло разлилось по моему телу, насыщая меня так, как никогда раньше.

Пятнадцать затаивших дыхание секунд.

Он выиграл, а мне было все равно.

Я поцеловала его в шею, издав тихий звук признательности. Этот человек так хорошо пах, так по-мужски и непохоже на дорогие одеколоны Картера. Пьянящий аромат подействовал на меня словно укол дофамина.

– А теперь она мила. – Голос у него был мягким, но сдержанным. Он отвернулся от меня, будто хотел, чтобы я прекратила целовать его. Я слишком наслаждалась его жаром и блаженством, разлившимся по телу после оргазма, чтобы прекратить.

Провела пальцами по его эрекции, наслаждаясь ощущением плотности и твердости. Моя рука двигалась сама по себе, чтобы почувствовать каждый сантиметр, тогда как губы и зубы проводили дразнящую дорожку вниз по его шее. Вскоре он с шипением выдохнул и схватил меня за запястье, останавливая.

– Я не могу продолжать, если только мы не собираемся трахаться.

О.

Нерешительность ожила.

Была ли я готова к этому? Это не потребует особых усилий. Я могла бы расстегнуть молнию на его штанах, и он бы оказался внутри меня через секунду… это было бы так просто. Но что-то сдерживало меня. Тот факт, что он не хотел признаваться, что тоже чувствует нашу связь. Моя гордость не позволила бы ему получить от меня все, не получив взамен частичку его.

Мой взгляд встретился с его, и я знала, что он увидел в нем сопротивление. Издав вздох веселья и разочарования, он поцеловал меня в губы, а затем отодвинулся и встал. Голая и холодная, со все еще горящей ягодицей, я смотрела, как он идет к двери.

– Ешь, – потребовал он, а затем ушел, даже не взглянув на меня.

Глава одиннадцатая

zemblanity (сущ.) – неизбежное открытие того, что предпочел бы не знать

Мила

Я шла по проходу, набирая полные руки закусок: попкорн, чипсы, что-нибудь сладкое и соленое. Очевидно, я питалась своими чувствами, а женщина за прилавком осуждающе смотрела на меня.

Я проигнорировала ее, схватив бутылку газировки со вкусом огурца, чтобы запить все это. После прошлой ночи неминуемая гибель – вернуться домой и надеть бриллиантовое кольцо от Картера – терзала каждую клеточку моего тела, но я не могла просто бросить свою жизнь навсегда. Не ради города, который был мне не рад. Даже не ради мужчины, который впервые в моей жизни заставил меня чувствовать.

Я не была настолько наивна, чтобы полагать, будто смогу удерживать внимание Ронана больше недели. Мысль о том, что я его больше не увижу, жгла грудь, как раскаленный уголь. Насколько было бы плохо, отдай я ему свою девственность?

Я должна была вернуться домой.

Это была единственная нерушимая вещь в моей жизни.

Я бросила свою ношу на прилавок. Кассирша выглядела совершенно невпечатленной моими покупками, но не сказала ни слова, когда пробила их.

Я расплатилась одной из последних оставшихся рублевых купюр, планируя наведаться к банкомату. Я больше не могла полагаться на щедрость Ронана. Это больше не казалось правильным.

Выходя, я с кем-то столкнулась.

– Извините, пожалуйста, – сказала я, наклонившись, чтобы поднять выпавший из сумки шоколадный батончик… но застыла, когда татуированные пальцы подняли его первыми.

Я была прекрасно знакома с руками Ронана, и это были не его пальцы.

Ледяной выдох вырвался у меня, когда я подняла взгляд на лицо мужчины. Это был тот человек, которого я дважды видела ранее. Его холодный взгляд коснулся моей кожи, распространяя мороз под одеждой.

– Стоит быть осторожней, – сказал он с сильным русским акцентом.

Я сглотнула.

– Конечно. Прошу прощения.

Он посмотрел на собственнически сжатую в его руке шоколадку.

Сердцебиение застряло у меня в горле, ноги примерзли к тротуару.

– Поздновато выходить на улицу такой юной девушке, – протянул он и, окинув меня взглядом, добавил: – Такой красивой.

Была всего половина десятого, но солнце село несколько часов назад. Наружные огни круглосуточного магазина сияли так ярко, что почти ослепляли, но страх окутал меня как тень.

– Видишь ли, в это время по улице бродят плохие люди. – Его внимание было приковано к шоколадному батончику, который он не спеша открывал. Он откусил кусочек, и его взгляд встретился с моим. – Мы бы не хотели, чтобы с тобой случилось что-то плохое, не так ли?

Я покачала головой.

– Тогда иди. – Он махнул мне шоколадкой, но я уже шла прочь, чувствуя спиной его взгляд. – Наслаждайся своими покупками… Мила.

Навязчивый звук моего имени на его губах сжал мои легкие. Я бесцельно брела по улице, не в силах избавиться от дурного предчувствия, коснувшегося моей кожи. Был вечер пятницы, на улице было много людей, но толпа мало помогала подавить мое беспокойство.

После остановки у уличного банкомата мне повезло увидеть такси, высаживавшее кого-то перед кинотеатром, и я скользнула на заднее сиденье до того, как кто-нибудь заметил, что машина свободна.

Водитель изрыгнул поток жалоб на русском: что-то о том, что он откатал ночь, и о своей матери, – но когда я протянула ему пачку наличных, закрыл рот. Он раздраженно смотрел на меня в зеркало заднего вида, пока я давала ему туманные указания, как добраться до ресторана Ронана. Я упомянула полное имя Ронана, как будто это могло помочь и, к моему удивлению, это помогло.