Егерь

– Гостю нужна моя помощь? – выдохнула дым Роден.

– Да. И я прошу тебя ему помочь, – кивнул Ромери.

Елотка дымила в воздухе, а Роден внимательно смотрела на Учителя.

– Что происходит? – наконец спросила она и затушила елотку.

– А тебя что-то беспокоит?

– За все время нашего знакомства вы ни разу не просили меня кому-нибудь помочь.

– Роден… – Учитель вздохнул и отвернулся. – Сделай, как я прошу. И не задавай вопросов.

– Учитель…

– Роден! – он повысил голос и смирил ее гневным взглядом.

Она склонила голову и замолчала.

– Человек, который прилетит за тобой, мой ученик. Он очень силен. Даже слишком. Я знаю, что у тебя есть определенные цели. Тьма вокруг тебя всегда пугала меня. Но сама ты пугаешь меня куда больше. Этот человек будет на твоей стороне до тех пор, пока ты не станешь представлять угрозу для него или его близких. Ты понимаешь, о чем я?

Роден молча кивнула.

– Хорошо, – выдохнул Учитель. – Хорошо, что ты это понимаешь. Помоги ему, и тогда, возможно, он поможет тебе. А теперь иди. Собери вещи. Через час жду тебя здесь.

– Да, Учитель.

***

– Разрешите войти?

– Да, Зафир. Заходи.

– Да что б меня! – Роден хлопнула ладонью по столу и тяжело вздохнула.

– Зафир – один из моих лучших учеников, – улыбнулся Ромери.

Олманец присел за стол напротив Роден и прищурил светящиеся синие глаза.

– «Один из» не значит «лучший», – справедливо заметила она.

– Я прилетел к тебе просить о помощи.

Роден изобразила удивление и с воодушевлением прижала ладонь к груди.

– Не может быть… – прошептала она. – Это так… …так неожиданно…

Ромери отвесил ей очередной подзатыльник и Роден виновато склонила голову.

– Простите, Учитель.

– Ладно, пойду прогуляюсь, – Ромери встал из-за стола и похлопал Зафира по плечу.

– Учитель? – не поняла Роден. – Вы куда?

Ромери вышел и не ответил.

Роден затушила окурок и закурила новую елотку.

– Выкладывай, что стряслось, – она закинула ноги на стол и приготовилась слушать.

– Что ты знаешь про иных на Олмании? – спросил Темный.

Роден начала посмеиваться.

– Ну и заварили же вы кашу, олманцы… Подняли на уши всю Вселенную, когда признались, что приютили дальних родственников из другого измерения на своей планетке. Суе пришлось это дерьмо за вас разгребать. И что теперь? Мы открыты для всего мира? Хрена с два… И хотя от туристов на Суе теперь отбоя нет, люди все равно знают о нас так же мало, как и о иных.

– Но теперь, по крайней мере, люди знают о вас, – улыбнулся Темный.

– И что толку? – Роден выпустила колечко дыма. – Мы продолжаем следовать собственным традициям и разрисовываем лица, чтобы отличаться от всех остальных. Но так же, как и вы, – она искоса взглянула на Темного, – мы боимся иных и того, что они принесли с собой в этот мир.

– Это тема для отдельной дискуссии, а сейчас времени на нее нет.

– Я поняла, – махнула рукой Роден, – можешь не оправдываться. Так что там с вашими иными? Как живется им в изоляции?

– Это временная мера, – покачал головой Темный. – В данный момент они проживают в резервации на территории Олмании и проходят интеграцию. Вживаются в общество, если так можно выразиться. Невеста Стефана – Императора Олмании…

– Я знаю, кто он, – перебила Роден.

– Хорошо, что знаешь. В общем, невеста моего брата…

– Одна из них. Она дочь их главнокомандующего. Император Олмании этим союзом желает закрепить отношения двух рас на одной маленькой планетке в надежде, что иные не ополчаться против остальных и не прикончат всех нас.

– Ты можешь не перебивать? – разозлился Темный.

– Могу… – пожала плечами Роден.

– Свадьба через два месяца. А у нас двенадцать трупов иных. Все – женщины. Убиты и расчленены. Возраст от восемнадцати до двадцати двух лет.

Роден понимающе кивнула.

– И ты думаешь, что это работа кого-то из них?

– Я не знаю, чья это работа, но он оставляет послания на древнеолманском языке.

Роден нахмурилась.

– Это и их язык тоже… И что за послания он оставляет?