Козий рок

– Вы не переживайте. Кровь всего лишь с ноги на пол натекла, а я неловкий, в эту кровь вступил. Пришлось ботинок мыть.

– С какой ноги? – почти шепотом спросила София. Ее собственные ноги начинали подкашиваться.

– С отрезанной, – на полном серьезе ответил Родион. – В пакете. Подозреваю, что Иван ее на свадьбу забрал. Но мы без еды не остались. Галина так сказала.

Рассудок начинал покидать Софию. Родион увидел, что Че Гевара был весь мокрый от пота, и понял – девушке плохо. Он начал подходить к Софии своим прихлюпывающим шагом, но она, встрепенувшись, отскочила назад, и положила руку за сумочку. Он остановился, и недоумевающе посмотрел в ее полные страха глаза

– София, что с вами? – спросил Родион.

– Почему, ты продолжаешь называть меня Софией? – чуть не вскрикнула она.

Теперь страх вселился и в Родиона.

– П… потому что, вы – жена Николая Харина. Точнее вдова, – неуверенно ответил он.

София стояла на месте, застыв словно статуя. Родион не знал, как еще ее успокоить.

– Мои соболезнования, – не зная, что сказать, добавил он.

Мыслительный процесс медленно, но начинал работать, в голове Софии. «Он считает меня Софией Хариной», – думала она. – «Значит, пока не признал Гелей. Может, изначальный план сработает? Надо проверить».

– Я не поняла. Это человеческая кровь? – спросила она, и тут же укорила сама себя за прямоту. Нужно было сгладить острый угол. – Вы поранились?

– Нет – нет, это кровь от бараньей ноги, – спохватившись, ответил Родион. – Ее Иван нес в пакете, когда они с Галиной покинули особняк.

София начала приходить в себя. Мысли стали вставать на места, услышанные имена совпадали со знакомыми словами.

– Что значит, покинули? – спросила она, уже более расслабленно.

– За ними Армен приехал. Они все вместе собирались свадьбу праздновать. Иван со мной попрощался. Сказал, что завтра нотариус и Сева приедут. Правда, непонятно, кто раньше.

Тут София окончательно пришла в себя.

– Почему нотариус завтра приезжает? – спросила она. – Он же сегодня должен быть?

– Задержка рейса. Ждет.

– Остальные знают?

– Нет, – покачал головой Родион и смущенно улыбнулся. – Я решил вам первой сказать.

«Все понятно», – подумала про себя София. – «Значит, мои бывшие «коллеги» не просто хотят моей смерти. Им нужно, чтобы я сначала стала законной наследницей. И только потом, отобрав у меня все, покончить с Ангелиной. А этот тип, до самого приезда нотариуса, будет дурачка изображать».

Она посмотрела на Родиона, и тоже изобразила смущенную улыбку. «Не будет», – жестко решила она.

– Простите, Родион, – слабым голосом заговорила София. – Похоже, я перенервничала. Последнее время, словно на иголках.

– Конечно, конечно, – заботливо отозвался он. – Понимаю, вам очень тяжело. В столь молодом возрасте оказаться вдовой. Но вы крепитесь. Впереди у вас еще целая жизнь.

«Что он имеет в виду?» – спросила себя Софья. – «Уж не хотят ли меня за решетку отправить, припомнив старые дела? Это мы еще посмотрим, кто кого и куда отправит».

– Нет, вы не понимаете, – сказала она, облокотившись на разделочный стол. – После гибели Коли, вся эта суета с документами, вызовами в полицию на допросы, и его родственники окончательно меня вымотали. Сейчас я как будто на автопилоте.

– Вас допрашивали в полиции? – поинтересовался Родион. – Зачем?

– Процедура у них такая. Э-э, наверно. Допрашивают самых близких, если человек умер не своей смертью. А наш юрист, как назло, в отпуске за границей был, и на звонки мои не отвечал. Пришлось идти в полицию.

У Родиона снова промелькнуло дежа – вю, при ответе Софии. Но пришло время поработать для Севиного отчета.

– София, – начал он. – Я, конечно, понимаю вашу подавленность, и глубоко сочувствую. Но когда меня сюда вызвали… позвали то есть, мне не сообщили о том, как погиб Николай. Может, вы мне проясните?

«Почему он это у меня спрашивает?» – насторожилась она. – «Они ждут, что я скажу «Колю отравили», и пришьют убийство к моему «прошлому?» У этого парня где-то микрофон, и он все записывает?»

– К счастью, я не знаю, – изобразила Софья безразличие. – Да и к чему мне это? Моего любимого уже не вернуть.

– Согласен, – смутился Родион, переступив с ноги на ногу, и хлюпнув мокрым мокасином. – Извините, что спросил.

«Надоел уже меня выспрашивать. Ты так никогда отраву не выпьешь», – ворчала про себя София. Она решила сменить тон разговора.

– Но как ни печально, это все в прошлом. Теперь нужно жить настоящим, и думать о будущем. Вы согласны со мной, Родион?

– Думаю, вы правы, – пожал он плечами, и хотел продолжить свои вопросы, но она его опередила.

– А вы достаточно симпатичный мужчина – заигрывающе заговорила София. – Еще молодой, а уже серьезный бизнесмен.

– Да ну, что вы? – засмущался Родион, и захотел ответить в стиле Армена. – «Север – лизинг» так, для души. Всегда мечтал заниматься лизингом э-э… на севере.

– Но сейчас вы на юге, – улыбалась София, и расправила плечи, снова растянув портрет Че Гевары. – Солнце, песок, море.

– Небо голубое.

– Конечно. Уверена, когда вы прибыли сюда, на юг, то у вас отбоя не было от женского внимания.

– Не то, чтобы отбоя, – деловито запротестовал Родион. – Но и одиноким себя не ощущал.

София подошла поближе к нему. Символ кубинской революции оказался в двадцати сантиметрах от Родиона.

– Знаете, – говорил он Родиону голосом Софии. – А я сразу заметила, как от вас не могла отвести взгляд Мария.

– Какая Мария? – спросил Родион, продолжая заворожено смотреть на портрет.

– Маша Харина – падчерица Николая, – чуть громче ответила София, заставив его этим посмотреть в ее серые глаза.

– Правда? Не заметил даже.

– Так и есть, – закрепляла навязанную мысль София. – Мне, конечно, неловко признаваться в этом, но я даже заревновала немного.

– Вы? – удивился Родион.