Варяжское море. Воин

– Понравились висы, трэлл? Слышал их в первый раз?

Я принял еду, благодарно кивнув, – зачем портить отношение с господином, коли я стал рабом? Особенно, если этот господин лоялен и даже проявляет заботу? Понятно, что в духе эпохи и следуя специфике нравов, но все же…

– Да, господин. Мне понравились висы.

Хакан довольно хохотнул:

– Их сложил Сигурд, сын Хельга, по прозвищу Воронья Кость. Славный скальд!

Согласно кивнув, я жадно присосался к бурдюку – в горле давно пересохло, и я думал, что мне дали воду. Однако сделав щедрый глоток, тут же закашлялся – содержимое бурдюка оказалось очень горьким на вкус. Я бы сказал даже, что мерзким! Но все же до меня дошло, что мне дали не отраву, а угостили свейским пивом, – и в подтверждение догадки от желудка по телу пошла волна блаженного тепла… Сделав еще глоток, я потянулся к нехитрой снеди – но тут же замер, краем глаза заметив голодные глаза девушек. Стало как-то совестно, и я уже собрался было разделить еду – хотя на шесть человек куска рыбы и тонкой лепешки не хватит даже обмануть живот. Но Хакан резко меня остановил:

– Не будь дураком, трэлл, я делюсь с тобой из собственных запасов, а они невелики. Дашь девкам еду – сам останешься голодным. Тиры – это собственность ярла, и он будет заботиться о том, кормить их, или нет! А ты ешь сам – если, конечно, хочешь, чтобы я вновь поделился с тобой едой.

Я ответил свею кратко и покорно, стараясь его больше не провоцировать:

– Я хочу есть, господин, хочу!

А девушкам пленницам, коих Хакан обозвал «тирами» (я тут же получил справку, что этот термин означает женщину-рабыню), быстро добавил:

– Вас покормит ярл.

После чего жадно вгрызся в пресную крошащуюся лепешку. Какое-то время викинг молчал, наблюдая за тем, как я ем, а после заговорил:

– Ты неплохо управлялся с колуном, едва не убив в бою Стуре, хорошо знаешь наш язык и при этом не похож ни на славянина, ни на свея. Кто ты и откуда?

В принципе, подобный вопрос я уже давно ожидал – а поскольку, судя по лицам, девушки не понимали нашего разговора, решил соврать:

– Я ромей, жил в Константинополе, ваш язык выучил у знакомого гвардейца варанги. А сюда прибыл исследовать земли севера по поручению ученых мужей.

Хакан кивнул, словно соглашаясь с моими словами – видимо, поверил. Не зря мне попалась на глаза статья о варяжской гвардии византийских императоров, когда я лихорадочно штудировал любую доступную информацию перед погружением! Между тем, немного помолчав, господин задал следующий вопрос:

– А драться тебя также учил гвардеец варанги? Как, кстати, его звали?

Отложив недоеденную лепешку, я ответил со всем почтением:

– Его звали Олафом. Он кое-что показывал мне из своих приемов с топором, но сам я не воин.

Викинг словно бы пропустил конец фразы мимо ушей:

– Олаф? Просто Олаф? Без прозвища?

Я немного замялся, и хотя в голове тут же всплыло что-то вроде «мокрые штаны», идея говорить про них показалась бредовой:

– Он не называл мне его.

Свей пристально посмотрел мне в глаза, а после веско заговорил:

– Ты врешь мне, трэлл. Возможно не во всем, возможно, ты действительно ромей – больно у тебя гладкие, нежные ручки, совсем без мозолей. Таких нет даже у наших баб! Но про Олафа из варанги, сдается мне, ты выдумал на ходу… Мы еще вернемся к этому разговору. Возможно, позже ты станешь разумнее и сговорчивее. А пока я тебя предупрежу – мне нужен послушный и верный трэлл, который не создаст мне проблем. И если ты станешь служить верно, с усердием – то круглый год будешь жить в тепле, у неугасающего очага. Будешь сытно есть – ту же пищу, что вкушает и моя семья. Может быть, позже ты даже станешь лейсингом, то есть я дарую тебе свободу – за долгую, верную службу и личную преданность. Но если ты попытаешься бежать или напасть на меня, или напасть на мою семью или свободного карла, то ты умрешь. И смерть твоя будет гораздо страшнее, чем участь, обещанная тебе ярлом. Это понятно?

Я в очередной раз послушно склонил голову, остро пожелав Хакану… не смерти, нет. А чтобы мы поменялись местами, чтобы он также был связан и боялся встать на ноги, а я смотрел ему прямо в глаза и кошмарил бы, при этом всецело распоряжаясь его жизнью…

Неожиданно с кормы раздался резкий, напряженный крик, прервавший мои мечты:

– Паруса! Паруса на горизонте!

Глава 3

Сентябрь 1060 года от Рождества Христова (6569 год от сотворения мира). Варяжское море. Драккары ярла Сверкера Хитрого. Роман Самсонов.

Крик вызвал неожиданный ажиотаж команды – Хакан, к примеру, рванулся к своей скамье, забыв о бурдюке с пивом, а заодно и закончить наш не слишком приятный разговор. По примеру прочих свеев он стал спешно облачаться в нехитрую броню одиннадцатого века. Вначале подкольчужник из толстой кожи (большинство викингов его и так не снимали, используя в качестве верхней одежды), а сверху кольчугу, которую господин, словно футболку, натянул через голову. Да собственно, она и похожа на футболку с коротким рукавом, закрывающим руку примерно до локтя.

Поверх брони Хакан нацепил довольно широкий кожаный пояс с притороченным к нему мечом каролингского типа – об оружии я штудировал информацию особенно усердно, так что представление имею. И кстати, мечей у свеев немного, я заметил их всего у восьми человек, включая самого ярла. Очевидно, Хакан боец не из последних, раз вооружен мечом… Рядом с основным клинком на поясе свея покоится довольно длинный нож – а к скамье рядом с собой господин прислонил топор. Как и все остальные викинги.

Собственно, кроме кольчуги (которыми владеют, кстати, чуть больше половины воинов), доспех дополняет стандартный скандинавский шлем сферического типа, повторяющий форму головы. «Котелок», елы-палы… Некоторые шлемы имеют и полумаски, закрывающие глаза, остальные защищают лица своих хозяев только прямыми наносниками. И лишь «котелок» Сверкера оснащен и полумаской, и кольчужной бармицей, прикрепленной к шлему и прикрывающей шею ярла. Кстати, вожак викингов единственный из всей команды имеет также стальные наручи, защищающие предплечья… Вот, собственно, и все элементы брони и практически все вооружение, коим располагают свеи. Разве что рядом с собой викинги кладут поперек скамей небольшие короткие копья – очевидно, это метательные дротики, так называемые сулицы.

Метательные. Дротики. Сулицы…

– Хакан, дай нам щиты!

Ярл Сверкер Хитрый

– Хакан, дай нам щиты!

Ярл с явным неудовольствием посмотрел на наглого трэлла, посмевшего отвлечь его воина от гребли. Однако бросив взгляд на славянских девственниц-тир, он был вынужден признать, что раб дело говорит: если показавшиеся на горизонте незваные гости окажутся врагами и начнется бой, его товар может быть безнадежно испорчен случайно попавшей в тир сулицей или метательным топором… Увы, в море врагом может стать даже знакомый ярл-соплеменник, позарившийся на твою же добычу. Правда, обычно, если силы равны или хотя бы примерно равны, не имеющие личной вражды вожаки предпочтут разойтись миром – даже богатые трофеи не стоят того, чтобы потерять хирд. По крайней мере, большую его часть, – а противника можно найти и менее зубастого. Например, в землях англов, франков или саксов…

На горизонте виднеются лишь два красных паруса – то есть силы, скорее всего, сопоставимы. Но при этом внезапно появившиеся корабли не меняют курса и довольно быстро двигаются наперерез драккарам Сверкера. И по злой шутке богов попутный Хитрому ветер стих, надув паруса нежданных гостей…

– Хакан, дай трэллу и тирам оставшиеся три щита. Не хочу, чтобы мой товар пострадал!

Не треснувшие и не порубленные щиты погибших в Выше карлов взяли себе хирдманы, чья на деле довольно слабая защита как раз пострадала. Так что борт драккара у пустующих скамеек был прикрыт лишь в трех местах… А теперь красный как рак Хакан вынужден исполнить волю ярла и одновременно пожелание своего же раба, снимая щиты и относя их на нос корабля! Хех, после трэллу явно достанется от господина – а пока над дерзким хирдманом, осмелившимся требовать с Хитрого плату за раба, можно вдоволь посмеяться.

Размышления Сверкера прервал сын – Эрик дал отцовскому судну догнать собственное, после чего прокричал ярлу:

– Отец, паруса цвета зари чаще всего поднимают раны! Эти бешеные венды могут решиться напасть на нас, ведь судя по скорости, у них полные команды гребцов, и ветер попутный! Мы не оторвемся – так пусть часть моих карлов перейдет на твой драккар, и примем славный бой! Докажем, что воины Одина и Тора славнее, чем почитатели Световита!

Сверкер еще раз внимательно посмотрел на горизонт, на стремительно приближающиеся корабли, после чего нехотя ответил:

– Попробуем договориться, отдадим им часть добычи. Меха, бусы, рабов… А себе оставим зерно, серебро и злато! Если ярл вендов не дурак, он не станет терять людей в схватке с нами.

Роман Самсонов

Только теперь, чуть приподнявшись над бортом, я сумел различить корабли, ставшие источником переполоха. Ну надо же, «алые паруса»… Хотя, скорее, они все-таки багряные – цвета зари, как правильно подметил сын ярла. А вот кто такие эти «раны» и «венды»?

Раны – это германское наименование славянского племени руян, обитающих на одноименном острове, современном Рюгене. Также остров фигурирует в творчестве Александра Сергеевича Пушкина под названием «Буян». Руяне прославились по всему Балтийскому морю как свирепые разбойники, при этом они нередко шли на службу русским князьям в качестве варягов. Собственно, сам термин «варяг» по одной из версий относится именно к западным славянам и произошел от самоназвания ободритского племени варинов.

Венды – это обобщенное германское название полабских славян, в которые входили племенные союзы ободритов и лютичей (самоназвание – вильцы), а также руяне.

Едва я считал историческую справку, как взбешенный Хакан буквально швырнул в меня третий щит: