Осколки разбитого лета

Город грешных давит; тускло сея свет.
А по факту, света в городе и нет…
Грех нас ожидает, рвётся на свободу,
И быстро оголяет б*ядскую породу.

Подъезды разрисованы, кругом – катастрофа,
У каждого из нас за плечами горький опыт.
Каждого из нас всем сердцем ждёт успех,
Но жизнь даёт нам выбор: мечтанья или грех.

Преграды – в голове, в душе гаснут огни,
И люди совершают зловещие грехи.
Им поздно избавляться от тяжести оков,
Они привыкли жить в городе грехов…

«Россия – для грустных»

Я живу в стране, где люди слепо верят.
Верят в то, что завтра будет лучше;
Опускают руки и желают только денег,
И за них продать готовы свои души.
Я живу в том месте, где горечь запредельна,
Где петлю на шее затягивают уже.
Люди здесь угрюмые и тепла не ценят,
Ходят на работу, злобно стиснув зубы…

В стране тоски и грусти алкоголем лечат душу,
От которой лишь остались смесь пепла с тёмной сажей…
Люди созерцают с балконов взглядом грустным
И ежедневно думают о том, как выжить дальше.
Не понимал я, почему в глазах их пусто,
Не понимал людей курящих раньше…
И это всё мне кажется непризнанным искусством,
Искусством безысходности без прикрас и фальши…

Жителям страны в квартирах очень душно.
Каменные джунгли не делают поблажек.
Мне, порой, от этого бывает очень скучно,
Остаётся танцевать среди многоэтажек!
Мысль о безысходности стала тяжким грузом,
И страх вечной зимы пробирает до мурашек,
Мы в какой-то степени, быть может, биомусор,
В бетоне погребённых городских пейзажей?

«Очаровательная тоска»

Километры спальных районов
Запали в мою душу навсегда.
В этой безысходности что-то есть родное.
Что-то, что уймёт душевную печаль.

Серые стены чаруют тоской,
В них нахожу я что-то родное.
Я восхищён осенней листвой,
Улиц дремотой я снова расстроен.

И едкий дым, что небо заполняет,
И трубы, к верху что пытаются расти,
И чёрной краской записи на стенах
Свои корректировки в жизнь мою внесли.

Небо вечернее снова в слезах,
Лёгким туманом окутаны улицы.
В доме напротив свет возникает,
В моём – он включиться и не соизволит.

По тёмной магистрали бегут караваны,
Отчётливо слышен гул звонких машин.
Над городом спящим воцарилась луна,
Заменяя мне’сотни вакцин.

Под окнами раскинулась площадка,
Над крышами – ночного неба свод;
Светильник на столе, а в руках – гитара
И душу греет мне плакат группы «Кино»

Под светом лунным всё отбрасывает тени,
Среди хлама на столе лежит мобильник.
Я сижу один, провожая трудный день,
Телефон, ведь, есть, но звонит только будильник…

Я одинок, стоит признать,
Чайник визжит, взывая к застолью.
За окнами дождь, ему верить нельзя,
Так было завещано Виктором Цоем!

Я выхожу на балкон постоять,
Красоты района немного постигнуть.
Тем едким дымом родным подышать,
Чтобы увидеть счастливые сны.

И ночь уже не так бела, как раньше. Под лунным
светом, созерцая гаражи,
Себе я говорю: «А что же будет дальше,
Когда тоска захватит мою жизнь?»

«Гитара»

Балконы, хрущёвки и печальные закаты,
Время день за днём уносится куда-то,