Багровый дождь

– Кайл, ты знаешь, зачем они пришли?

– Нет…

– Ты никогда не задумывался, почему нас называют охотниками?

– Нет…

– Мы охотимся на проклятых, ведь они – единственное, что связывает нас с миром Короля души. Некий маяк. Именно поэтому вы являетесь угрозой. Вы – это глаза Короля, уши и руки. Эти безликие были там из-за тебя. Король знал, что если ты нападешь на них, то войдешь в состояние проклятья, тем самым открывая ему глаза. Крестьяне, испуганные и злые, набросились бы на тебя, заставив защищаться. Тогда бы мне пришлось заступиться за них и сразиться с тобой. Последствия этого боя могли бы быть просто ужасными.

– Например?

– Стоило нам скрестить клинки, как появились бы безликие. Король не оставил бы тебя умирать. Видишь ли, пока жив хоть один охотник, они не смогут повторить ночь багрового дождя. Это и есть ваша цель.

– Уничтожить охотников…

– Именно. Поэтому я обучал тебя контролю все это время. Ведь каждый, кто умрет от твоего клинка, вернется вновь в облике безликого. И неизвестно, каким безликим он станет. Помнишь того, кто убил тебя?

– Да, тяжело забыть, знаешь ли…

– Таких может оказаться армия. Так что думай, прежде чем пламя охватит твой разум. Нам нужно собрать совет, Кайл. Скачи в южное королевство. Там при дворе служит охотник. Ты его не узнаешь, зато она узнает тебя. Я же поеду в Пепельные земли.

– Как же мне убедить охотника, что я от тебя?

– Вот, держи. – Старик снял с себя свой медальон и кинул мне, – только не смей его надевать.

– Почему?

– Потому что это – самая ужасная казнь для проклятого.

Медальон напоминал некий спиралевидный ромб. Он был довольно большим. Примерно семь – восемь сантиметров. И довольно тяжелым, чего не скажешь по его аккуратному внешнему виду.

Он протянул мне мешок с золотом и свой меч.

– Этого должно хватить. А меч, чтобы лишний раз доказать, что ты на нашей стороне.

Огромный клинок, со знаком охотников на яблоке, серебряной рукоятью и исписанным разными узорами и знаками долом.

– Думаю, охотник поверит и так, – сказал я, не желая брать меч.

– Нет, Кайл. Доказать себе. Скачи, надеюсь, увидимся мы в следующий раз уже на совете.

– Удачи, старик.

– Она пригодится не мне, – сказал он хриплым, осипшим голосом.

Я пришпорил лошадь и поскакал на запад, а Эароддор на юго-восток. На этом перекрестке мы и расстались. Впереди меня ждала дорога и королевство. Это первый раз, когда я убегаю не для того, чтобы жить, а для того, чтобы жили другие.

Глава 7. Слепая музыка

Длиною в смерть дорога началась,
Ох, сколько песен нынче будет спето…
А вот еще одна судьба оборвалась —
Лихой танцовщицы кровавого балета.

Сама скромна, да и движения плавны,
Вот только скоро тайны стали явны.
В последний раз ее душа в огне ревет…
А тень с попутчиком уж к городу идет.
_________________________________________________________
Евгений Тольятти для романа Данила Баженова «БАГРОВЫЙ ДОЖДЬ»

«Кайл»

«Дорога к Золотому городу хоть и небезопасная, но хотя бы оживленная. На ней легко можно встретить торговцев, отряды гвардейцев, странников, но и разбои здесь случаются нередко… На пути к южному королевству, Кайлу попадались деревни, мелкие поселения, бандитские лагеря, логова зверей. Он почти не останавливался, выжимая из себя и лошади все соки, лишь иногда разрешая передохнуть. Эта ночь стала одним из тех исключений. До границы королевской земли со сгоревшим лесом оставалось примерно три-четыре дня пути.

Как-то дядя говорил ему, что путь от западной точки южного материка до восточной – занимает, примерно, две недели пути, а от южной до северной – одну. Северное же королевство немного больше, и то, если ехать верхом. Невозможно даже представить, каково это, пройти все эти земли пешим».

…

Костер медленно догорал, разрешая ночи присесть рядом со мной. Я не думая допил последние капли вина и, бросив бутылку, лег. Вокруг возвышались деревья, словно стена, защищая от зверей…

– Пора спать, – сказал я басом.

…

С наступлением рассвета, я двинулся дальше. Пейзажи неоднократно менялись. Иногда проскакивала нетронутая земля, разбавляя однотонный, сухой, безжизненный лес, своей зеленью и приветливостью. Иногда попадались озера, ручьи, родники. Лишь благодаря им мне удавалось поддерживать внутренний оптимизм. Еще с ранних лет я просто обожал воду. Дядя, порой, звал Норена, чтобы тот силой вытащил меня из очередного водоема. Я любил воду, ее гладь, ее силу, но прошу, избавьте меня от запаха рыбы. Умоляю!

…

Прошел еще один день, следом за ним шла бессонная ночь, а после – усталое утро и снова день. В конце концов, я решил остановиться в неприглядном домике, что стоял на другом берегу озера, самого большого на моей памяти в сгоревшем лесу. Это была небольшая рыбацкая лачуга с пристанью. Рядом стоял сарай и стойло максимум для двух лошадей.

Я ехал вдоль берега, наблюдая за заходящим солнцем. Сейчас там, на западе, на вершине Золотого города, неописуемо красиво. Вот бы хоть раз увидеть закат из окон дворца…

Рядом со мной заигрались две норовые птицы, обычное дело для этих земель. Здесь чаще встретишь норы, чем гнезда. Потому, что они зачастую подвергаются нападению хищных птиц.

Как говорится: «чем ниже сидит заяц, тем выше летит орел».

…

Когда я дошел до домика, солнце уже полностью село. Спрыгнув с лошади и заведя под навес, я привязал ее, скинув седло и все вещи на землю. Из окна прорезался свет, и была отчетливо слышна музыка, так что я спокойно подошел к двери и легонько постучал, проявляя вежливость… Музыка прекратилась, и за дверью послышались неуверенные шаги. Через несколько минут дверь все-таки отворили.

– Кто вы? – спросила появившаяся передо мной женщина с повязкой на глазах. – Простите, что так долго открывала, просто я еще не привыкла… – продолжила она.

Я же просто стоял, проглотив язык. Моему удивлению не было предела. Она играла на инструменте, не имея глаз…

– Прости, меня зовут Кайл Рейн. Я – странник. Моя лошадь устала, так же, как и я, поэтому осмелился предположить, что в этом доме разыщу ночлег.

– Да! – улыбаясь, покачала головой женщина. – Конечно, проходите. Места у меня немного, но вы можете спать на чердаке, – сказала она, протянув руку и положив ее мне на грудь.