Грань

– Совершенно верно, дорогой. А к чему такая спешка с самого утра? Чего это тебе не спится? Ты ведь в отпуске, насколько я знаю? Да и с чего такая резкая озабоченность Эмилем? Вы ведь, так скажем, не самые лучшие друзья, или я чего-то пропустил?

– Да-да, все правильно, Петр Семенович… Просто скажите: Эмиль в порядке, на работе появляется?

– Да этого-то лося нерусского, прости господи, – сказал Кропоткин и усмехнулся, – 102-м ТБТ не перешибешь, сам же знаешь, Эрик. В полном порядке все с ним, вот 10 мин назад вышел из моего кабинета после селектора в абсолютном здравии и полным энергии, как всегда. Ну, ты его знаешь. А что случилось-то? – Петр Семенович, конечно же, уловил озабоченность и тревогу в голосе бывшего подчиненного.

– Дорогой Петр Семенович, – отвечал Эрик, чувствуя, что с его души сейчас свалился настолько тяжелый груз, что, подпрыгнув, он – самое меньшее – может пробить потолок. А самое большее – вообще стать бесплотной феей и раствориться в эфире, – после ваших слов все стало просто чудесно, спасибо Вам огромное! Никогда так не радовался за засранца! Как дела-то? Сто лет не общались, – на эмоциональном цунами продолжал Эрик, забыв о всякой субординации.

– Ну, это можешь и сам ему пожелать, вы же вроде нормально ладите, насколько я знаю, в последнее время.

– Да! Ладим! Все просто супер! Вот я и решил позвонить всем вам там, спросить заодно, как ваше ничего, – ответил Эрик, не собираясь, естественно, посвящать Кропоткина в подробности странного сна.

– Ты-то там как, дорогой? Насколько я слышал, в Томске у тебя все просто отлично?

– Ой, да, все исключительно Вашими молитвами, Петр Семенович, все путем, спасибо!

– Ну, рад слышать, Эрик, рад слышать. Ладно, работать пора, будь здоров.

– И вам всего доброго, – закончил разговор Эрик и нажал на красную трубку на экране смартфона.

«Боже, ну и утречко!» – с неимоверным облегчением подумал Эрик, запуская новый цикл приготовления на кофемашине, намереваясь испить еще одну чашечку, только с диаметрально противоположным состоянием духа, и еще раз обдумать ночной опыт, только теперь уже спокойно и на трезвую голову.

***

Эрик Линдгаард – эта фамилия, кстати, досталась ему от норвежского деда – всегда любил читать. Одно время, будучи лет на 7 моложе, его серьезно интересовала тема эзотерики и все, что с ней связано. Он прочитал и Кастанеду, и Александра Свияша, и Вадима Зеланда, и много кого еще. Все эти авторы большое внимание уделяли как раз-таки снам человека, тем процессам, которые происходят во сне, его механизмам и тому, как этими процессами управлять. Благодаря этому профаном в области сновидений Эрик себя не считал и начал анализировать то, что видел и пережил прошлой ночью.

Вышеперечисленные авторы почти во всех своих работах, посвящённых феномену снов человека, особое внимание уделяли так называемым осознанным сновидениям. Многим людям, в чем Эрик был уверен, как и ему самому, хотя бы раз в жизни удавалось сделать свое сновидение осознанным. Достигалось это и просто, и сложно одновременно. Суть явления заключалась в том, что видящий сон понимает, что он, собственно говоря, сейчас во сне и что реальность вокруг – не его реальность, а можно сказать, и не реальность вовсе. Хотя тут сразу встает большой вопрос, на который получить однозначный ответ почти невозможно: а что с уверенностью можно назвать реальностью? Многие авторы всерьез говорили в своих работах, что сны – это не что иное, как способность попасть и ощутить себя в другой реальности, точнее, в другом мире. Нет никаких других реальностей, а есть только одна. Одна большая сплошная реальность, в которой просто бывает много разных вариантов. И вот как раз эти самые варианты одной и той же реальности ошибочно трактуются людьми как реальное и нереальное. Почему-то они думают, что реальным является исключительно их вариант. Эрику всегда казалось, что думать так и тем более быть в этом на сто процентов уверенным есть большое заблуждение, основанное на невежественном высокомерии. В этом его взгляды совпадали с версиями гуру отечественной эзотерики. А еще эти самые гуру считали, что сон – это никакие не игры твоего разума, вызванные информацией, отложившейся и накопленной в неконтролируемом человеком подсознании, а непосредственно путешествие твоей души в другие смежные миры. Ну, или же в варианты реальности, другими словами. В подтверждение своим выводам авторы приводили верования древних народов, старейшие религии, такие как индуизм и буддизм, и, например, свидетельства некоторых умелых сновидцев, сумевших довести мастерство осознавать себя во сне до невиданных для обычного человека высот.

Эрику, например, частенько удавалось сделать свой сон осознанным. И согласно урокам небезызвестного Вадима Зеланда в таких снах он мог одним намерением своего сознания менять окружающую обстановку по своему желанию. Одним из главных отличий сна от реальности для Эрика как раз и была легкость в изменении мира вокруг. Все-таки он решил для себя пользоваться такими понятиями, как «сон» и «реальность», – разграничивать их. Эрик так и не мог поверить в полной мере в то, что мир во сне – это другая равноценная реальность, в которой в данный момент пребывает твоя душа. Так вот, в отличие от реального мира, в котором ты, собственно, и живешь со своей душой и сознанием, в мире осознанного сна ты можешь творить буквально магию одной силой мысли, или, если угодно, своим намерением. Возможно, это потому что во сне отсутствует всякая инертность, присущая любой физической материальной системе. В трудах Зеланда умение менять сон своим намерением было одним из важнейших навыков, которым его адепт должен был обязательно овладеть. Нужно это было для того, чтобы понять, как вообще все в мире устроено на самом деле и как поставить весь этот мир себе на службу – сделать так, чтобы тот помогал тебе осуществлять свои желания. Таким образом, через осознанные сновидения Зеланд хотел показать, как намерением можно менять окружающий тебя материальный мир, ту самую реальность, в которой все мы живем. Одно лишь отличие было между реальностью и сном. Реальность инертна. И это значило, что ее изменения от воздействия твоих мыслей и намерений произойдут, но не так мгновенно, как во сне. И для изменения своей реальности тебе придется задействовать больше времени и ментальных сил, пока эта самая инертная реальность под воздействием работы твоих мыслей, визуализации желаемого и, конечно же, физических усилий не начнет изменяться в нужную тебе сторону.

«Ок. Но для того чтобы я осознал, что вчерашний мой сон – это именно сон, – думал Эрик, – либо надо было больше практиковать осознанность, либо сам сон должен был быть не настолько реален».

«Однако, видимо, подсознательно, конечно, но я пытался осознать, что это сон, – думал Эрик далее, – я ведь постоянно искал часы, ведь во сне невозможно узнать, который час. Не знаю, у всех ли так, но вот у меня никогда не получалось».

Именно так. Эрик, порой вспоминая свои интересные сны, выделил этот закон: он никогда не знал с уверенностью, который был час. Когда же он делился этим наблюдением с родными и близкими друзьями, те также с удивлением отмечали эту интересную особенность: во сне ты никогда не знаешь, сколько сейчас времени, поэтому невозможно выстроить там какую бы то ни было точную хронологию событий.

«Блин, – размышлял Эрик дальше, – вообще ведь все вокруг тогда было очень странным с самого начала: этот аномально густой туман, например. Никогда за два года жизни в Томске я такого не видел. Само это кафе, которого я тоже никогда не видел в маленьком томском центре города. Как необычно прозвучали колокольчики над входной дверью, как быстро стемнело, какого хрена там вообще делал Эмиль?.. Но это ладно, мало ли, что-то срочное по работе. Да и вообще почти все было каким-то сюрреалистичным, что ли. С чего вообще, например, он начал ссать мне на ботинки, хотя в реале, я уверен, никогда бы на это не отважился, да и отношения наши сейчас вполне ничего себе. У нас с ним, я уверен, лучше бы и не получилось. Да и как я даже в мыслях, не то что в натуре, вообще пошел на УБИЙСТВО?! Немыслимо!»

За этими размышлениями давно подошла к концу и вторая чашка кофе. А Эрик еще долго сидел так, в одних трусах, держа маленькую белую чашку двумя пальцами, поглощенный своими мыслями.

Глава 5

Девушка, о которой повествование пойдёт дальше, находилась в том возрасте, когда называть ее полным именем было немного неуместно, необязательно и, пожалуй, чересчур официально. Коротким же, уменьшительным вариантом, пожалуй, уже несерьезно и неподходяще. Она находилась в том самом возрасте, когда обращение к человеку зависит не от этого конкретного человека в первую очередь, а от той ситуации, в которой он, а в нашем случае она, оказался. Девушку звали Аня. Или Анна.

Проснулась Аня в своей кровати солнечным утром выходного дня в состоянии крайней тревоги. Испуг, отвращение и даже шок – не самая приятная гамма чувств, особенно для того, чтобы начать день.

Поначалу она даже не поняла, что проснулась и что на дворе чудесное солнечное утро. Ее внутреннее состояние и сознание были в высшей степени взбудоражены только что увиденным. Взбудоражены настолько, что ее спальня, выполненная в освежающем и чистом белом цвете, буквально ослепила девушку, как только та открыла глаза. Настолько сильным был контраст с чернотой и мерзостью увиденного ею сна. И поэтому сейчас интерьер ее спальни казался нестерпимо ярким и слепящим.

Дело было в том, что девушка только что стала, пусть и не по-настоящему, но свидетельницей настоящего жестокого убийства, которое было увидено и пережито ею во всех подробностях. Обычно про сны не говорят «пережитые», но в этот раз данное определение подходило точнее всего. Анна готова была поклясться, что ощущала всем сердцем, душой и мыслями всё то, что чувствовал убийца, когда совершал свое злодеяние. Девушка в полной мере чувствовала все его мотивы и внутреннюю борьбу. Она ощутила всю гамму его чувств перед первым шагом той роковой цепочки действий, когда один поступок человека влечет за собой другой, а затем следующий, и те, подобно снежному кому, с каждым мигом набирают скорость и вес, готовые обрушить свою силу и мощь и подмять под себя все, что подвернется на пути.

Подобные сны, а тем более настолько подробные, были для Ани большой редкостью. Вообще кошмары снились ей нечасто, как и многим другим в меру впечатлительным девушкам: обычно после просмотра ужасов, особенно в одиночку. Анна иногда любила пощекотать себе нервы подобным образом. Смотреть ужастики и триллеры она любила сама и в одиночестве. Во-первых, потому что смотреть их ей было особенно-то и не с кем, а во-вторых, потому что они давали хоть какую-то эмоциональную встряску. Здесь, в Финляндии, эмоций как раз и не доставало Анне, и чтобы хоть изредка что-то почувствовать, она, преодолевая страх и отвращение, заставляла себя смотреть эти фильмы. Не могут девушки жить без эмоций. Ну что тут поделать!

Переживания, вызываемые ужастиками, ощущались ею во всей остроте. Но ни одна экранная история даже близко не могла сравниться с сегодняшним сном. Когда ты смотришь даже самый страшный фильм ужасов, твое сознание все же отдает себе отчет в том, что происходящее на экране – всего лишь картинка, придуманная режиссером. Действие там происходит не в твоей реальности и не с тобой – это вымысел. Осознание этого всегда помогает любителям острых ощущений играючи справляться с увиденным. Вот и Анна точно так же, когда ей становилось уж совсем страшно от ужасов, всегда напоминала себе о нереальности происходящего.

Сны же совсем другое дело. Здесь, как правило, видящий не осознает, что происходящее вокруг нереально. Для него сон – это почти всегда самая настоящая реальность со своими законами, мирами и переживаниями. Аня, как и большинство людей, чаще всего свои сны воспринимала как самую настоящую симуляцию реальности, где ты до последнего момента веришь в натуральность происходящих событий.

Однако слышала она и о так называемых осознанных сновидениях, когда видящий сон осознает, что спит, и тогда, подобно великому магу, может изменять мир своего сна одной лишь силой своего намерения. Этот феномен даже случался с ней несколько раз в жизни. При должной тренировке, считается, человек может всегда осознавать, что находится во сне, и использовать это в своих целях. Анна, однако, была не из числа таких людей, подобными практиками не занималась, смысла в них особо не видела да и не верила так уж сильно во всякого рода эзотерику.

Но сейчас, лежа в своей постели и вспоминая ужасный сон, который только что пережила, она отметила наиболее странный, на ее взгляд, момент. Героиней сна была не она. Совсем даже близко не она и не кто-то из ее знакомых. Людей во сне она вообще не знала. Их было двое. Молодые мужчины, можно сказать, ровесники. Нет. Она каким-то образом знала, что они ровесники. И в этом сне один из мужчин зверски убил другого в каком-то темном переулке. Но вот что было, пожалуй, даже более шокирующим, уникальным и непонятным – это то, что она как бы чувствовала все переживания, все мысли и всю душевную борьбу одного из мужчин – убийцы. Она как будто одновременно была и сторонним наблюдателем, и находилась в голове этого мужчины, полностью разделяя каждую его мысль, переживание и малейшее изменение в сознании. Их разумы в тот момент можно было описать феноменом квантовой пары из физики: когда существуют две связанные частицы, и при изменении свойств одной из них вторая мгновенно, без всякой минимально возможной задержки, казалось бы, необходимой для передачи между ними информации, получает точно такие же свойства.

Сейчас Анна обдумывала, почему же она не смогла осознать, что видит именно сон, ведь происходящее случилось совсем не с ней и она вроде бы как это понимала, особенно сейчас. Неужели во сне можно полностью поверить в то, что ты – это совершенно другой, может, и абсолютно незнакомый тебе человек, и воспринимать происходящее как свой личный опыт. Все-таки после увиденного сна, хоть тебе и кажется, что ты видел и помнишь его в мельчайших подробностях, иногда остается очень уж много вопросов без ответа. Здоровое и вышколенное повседневностью сознание взрослого человека чаще всего просто неспособно объяснить происходящее с ним в такие моменты с помощью известных ему законов реального мира. Поэтому Анна решила попусту не размышлять над явлениями, механизм которых объяснить не может. Недаром ведь сны являются одной из самых неизученных областей в науках о человеке.

Вывел ее из состояния глубокой задумчивости телефонный звонок. Мобильник лежал рядом на прикроватной тумбочке. Девушка перевернулась на бок, взяла телефон и посмотрела на экран – звонили по работе.

Анна Локин работала в финской компании, производящей различные изделия из нефтеполимеров: пластмассу, резину, прочие промышленные материалы и готовые товары, – в должности финансового консультанта по российским рынкам сбыта.

Неплохая должность в неплохом месте, а еще и в столь юном возрасте. Конечно, девушки не всегда становятся теми, кем становятся, благодаря лишь одним своим способностям, но это было точно не про Локин. Анна в свое время закончила школу с золотой медалью, позже – с красным дипломом петербургский финансовый университет. Уже на старших курсах она была замечена рекрутером той самой финской компании, где сейчас и трудилась. Финны совсем не против приехать в совсем недалекий для них город на Неве в поисках свежей крови, или свежего мяса. Тут уж кому как нравится. Красавицу Анну сразу заметили, а когда вскоре выяснилось, что она еще и умница, тут уж за предложениями работы дело не стало. На западе умеют ценить специалистов. Если же этот специалист – еще и молодая красивая девушка, то перед такой, как правило, точно от урагана распахиваются все двери.

Рекрутер изучил личное дело Анны, переговорил с ней и остался очень доволен знаниями предмета и общей эрудицией. Блестящий английский девушки, на котором она изъяснялась с финским гостем, довершил дело. Анна тогда настолько хорошо себя показала, что сразу после окончания обучения ей был предложен контракт на работу в компании на год на должности простого работника финансового отдела. Спустя два года работы ее ждало, с одной стороны, заслуженное безупречной работой, а с другой стороны – выходом в декрет бывшей начальницы финансового отдела повышение. Таким образом молодая 24-летняя девушка возглавила отдел успешной международной компании. В ее еще почти по-детски нежных руках была сосредоточена большая часть финансовых потоков, которыми Анна с блеском и безошибочностью распоряжалась. Делала она это настолько успешно, что финансовый директор компании мог позволить себе, подобно ленивому киту, мигрировать из одной жаркой страны в другую, не утруждая себя непосредственными рабочими обязанностями.

Сама Анна к уже достигнутым ею успехам относилась более чем спокойно и даже не задумывалась о том, что могло быть как-то иначе. Она ведь давным-давно привыкла быть лучшей во всем и доводить любое дело до единственно возможного в ее случае идеального завершения.

Такие люди, как г-жа Локин, само собой, не являются широко распространенными в нашем обществе. Их не так-то много в современном мире, да и за всю историю много никогда не было. Люди в массовости своей вообще склонны идти самым простым и наименее энергозатратным для природы способом – путем наименьшего сопротивления.

Путь этот начинается, как правило, еще со школы. Личность человека, по мнению современных ученых, формируется очень рано – едва человек начинает себя помнить. Но именно в школе со сформировавшейся многими годами ранее личностью происходит, быть может, самое важное для нее событие – её социализация. Привычки и методы управлять своей жизнью закрепляются именно здесь. Именно здесь человек в нашем социуме, защищенном со всех сторон правами и государством, вооруженный мощнейшим медицинским щитом последних 100 лет, понимает, что для выживания и даже для более-менее сносной жизни нужно не так уж и много. Потребности выживать, напрягая все силы, как физические, так и умственные, давным-давно нет. Чувствовать себя своим в окружающей массе соплеменников – для этого нужно приложить не очень-то и много усилий. Сформировавшейся и социализированной личности не особо-то и нужно стараться и применять весь отпущенный ей природой потенциал. Зачастую плыть по течению становится достаточным, чтобы быть не хуже других, они ведь делают ровно то же самое. Вялотекущий дрейф в океане окружающей действительности неплохо обеспечивает тебя всем необходимым, всеми благами цивилизации. Не нужно воплощать в жизнь свой максимум, чтобы не умереть от тифа, коклюша, гепатита или какой-нибудь оспы. Пищу не нужно добывать, убивать, свежевать и даже выращивать, достаточно сходить в ближайший супермаркет в формате «у дома».

Шутка ли, но почти 25 лет своей жизни, если постараться, вообще можно провести на шее у родителей и полном пансионе государства! Даже долг родине отдавать не обязательно. Главным занятием на этот период будет всего лишь присутствие в душных классах и аудиториях несколько часов в день. Да, придется выслушивать монотонный бубнеж лекторов о всяких странных вещах, скучать, залипать в телефон, бороться со сном. Невыносимые муки молодежи! Всем они хорошо знакомы, и все через них проходили. Иногда впуская в свое сознание то, что пытается донести до него неудачник-препод, молодой гений-ученик любит задавать свой острый, как пика, и разящий, как ему кажется, наповал вопрос: «Ну как это может пригодиться нам в жизни?!».

Позже, отпахав таким образом непосильные годы, индивид, член общества, как правило, устраивается на работу. И вот где начинается настоящее раздолье! Тут уже можно даже позволить себе самый навороченный телефон! А еще пусть даже и не такой навороченный, но зато вполне настоящий автомобиль. Да, все это в кредит, ну и что! Как будто он один такой, кто в кредит! Главное ведь, что здесь и сейчас. А ощущение, что ты ничуть не хуже других и вообще полноценный и успешный член общества, – на это никакого кредита не жалко! Да что там говорить, если верить популярной рекламе, это бесценно, а для всего остального, как известно, существует MasterCard!

С другой стороны, пробить свой социальный слой и вырваться в более высокие сферы общества многим юным гражданам не представляется достижимым. Ведь там уже все поделено, все места для будущих успешных людей уже забронированы – этому учат своих детей родители такого же склада ума, приверженцы пути наименьшего сопротивления.

Однако из любого правила и любой статистики есть исключения. Таким исключением была и Аня. Известный факт: когда кто-то, подобно нашей героине, почему-то ведет себя и действует вопреки привычной для всех парадигме дрейфа по течению, он становится непонятным и непопулярным. И чем меньше различия между составными частями того или другого общества, тем сильнее на их фоне выделяются и обособляются целеустремленные деятельные индивидуумы. Анна уяснила этот принцип для себя очень давно, сделала выбор, поэтому с легкостью приняла правила игры и уже никогда не удивлялась своему положению.

Она всегда была красивой и видной девушкой, однако своим перфекционизмом и тягой к постоянному совершенствованию обеспечила себе позицию вечно непонятой и непостижимой одиночки. Именно поэтому еще со школы девушка преимущественно была одна. Ее обходили вниманием сверстники обоих полов. Для девушек она была странной выскочкой и всезнайкой, совершенно не разделяющей популярные веяния моды, музыки, соцсетей и всего того, чему девичьи армии придают столько значения в наш век. Парни же всегда могли выбрать из как раз-таки этого числа понятных для них и не ущемляющих их эго девушек. Плюс ко всему все эти простые радости и развлечения основной массы людей нашей Ане были чаще всего неинтересны и непонятны. Естественно, в прошлом, да и сейчас, она иногда пробовала снова «социализироваться», а вдруг в этот раз получится? Иной раз она принимала-таки предложение пойти, например, на шумную тусовку в веселую компанию и попробовать наконец проникнуться духом всеобщего веселья и бесшабашности. Однако там она никогда не чувствовала ни малейшего отклика в своей душе на подобный досуг и постоянно одной из первых уходила или уезжала домой.

Так и жила девочка, девушка и теперь уже, можно сказать, молодая женщина Анна Локин, чуть меньше чем полностью посвятив свою жизнь делу и самостановлению. Поэтому и увиденный накануне невообразимо реальный сон потряс ее до глубины души. Он, словно трещина в земной коре после сильнейшего землетрясения, расколол ее жизнь на до и после.

– Алло, слушаю, – по-фински ответила она на звонок, выведший ее из размышлений о только что пережитом.

Звонил тот самый финдиректор ее компании Лахти Тойванен, который все свое свободное от постоянных каникул в разных частях света время посвящал подбитию клиньев к Ане. Тех самых клиньев.

Вся суть подкатов неизобретательного финна сводилась к бесконечным приглашениям поехать в очередной круиз. Вот и сейчас господин Лахти зазывал Аню составить ему компанию то ли на Сейшелы, то ли на Бали, а может, и куда-то еще. Аня не особо слушала куда. Она вообще крайне устала от этих бесконечных в своей монотонности попыток ее шефа и ждала, когда же до него наконец дойдет тот факт, что желания ехать куда-либо с ним у Ани нет, не было и в этой реальности вряд ли вообще когда-то появится. Поэтому, выслушав очередное предложение, она со всей доступной ей тактичностью и женской мягкостью в очередной раз вынуждена была отказаться, сославшись на высокую загруженность на работе и на то, что, кроме нее, вести «Юнайтед Полимер Индастриз» в светлое финансовое завтра особо и некому. Про себя она еще добавила: «Тем более с таким вот начальником, который, вместо того чтобы, не покидая конференц-зал, плавно перетекать из одних бизнес-переговоров в другие, на деле же плавно перетекает из одного аэропорта в следующий, из одного отеля прибрежной линии в очередной и из старых купальных шорт в новые, модные в этом сезоне». Эту последнюю свою мысль тактичная Анна, конечно же, оставила при себе.

В общем, разговор, который по факту длился от силы пару минут, но Анне показался самое меньшее получасовым, наконец-то закончился. Она отложила телефон, закрыла глаза и, подняв голову к потолку, с облегчением выдохнула. На часах было 8:30 утра, на календаре ноябрь, воскресенье.

В Финляндии, как и в подавляющем большинстве развитых европейских стран, завтракать и вообще принимать пищу дома было непопулярно, немодно и вообще странно. Поэтому госпожа Локин с целью позавтракать неспешно собралась и отправилась в одну из своих любимых кофеен неподалеку от дома. По привычке девушка взяла с собой ноутбук, так как находила, как и большинство людей ее поколения, принятие пищи без фонового сопровождения сетевого информационного шума совсем уж безынтересным.

В кафе все было как всегда: тихо, спокойно и стабильно. Такая иллюстрация размеренного финского образа жизни. Несколько посетителей разного возраста наполняли собой уютный светлый интерьер. Любимый столик Ани в углу возле окна был как всегда свободен и, казалось, ждал свою постоянную посетительницу. Приземлившись на стул, Аня открыла лэптоп, включила его и стала ждать официантку, которая, разумеется, появилась незамедлительно, как только Аня оторвала взгляд от экрана. Подойдя, официантка поинтересовалась по-фински: