На задворках совести

Сказал он это с гордостью. При этом, своим взглядом он продолжал оценивать девушку.

– Может вы потом поговорите? – спросил Тарасов, смотря на Максима.

– Валентин Иванович, я только хотел узнать нового коллегу поближе, – ответил он с невинным видом.

– Хватит. У нас есть дело. Убита жена депутата Буфанова. Вчера ночью охрана нашла тело. Это в загородном доме, в Жуковском. Все трое отправляйтесь туда и узнайте, что произошло. Евдоким Евлампиевич уже там работает.

Максима эта новость заставила поубавить его шуточный настрой. Первой встала Вика и сразу направилась на выход, за ней Тувалов и Симолин. Максим с Сергеем шли сразу за Викой, а лейтенант то и дело подбивал своим локтем капитана Тувалова, указывая на зад Ващенко с улыбкой.

Они вышли из отделения на улицу.

– На моей поедем, – сказал Симолин.

Никто не возражал, и троица поехала на место преступления. По дороге Максим продолжал задавать Вике не самые умные вопросы. Он спрашивал, есть ли у нее муж или ухажер, чем она занимается в свободное время. Вика отвечала простыми общими фразами. Ей Максим сразу не понравился, несмотря на внешнюю неотразимость. Она чувствовала, что от него исходит негативная энергия. Такой, как он, не могут нести службу добросовестно.

До Жуковского пришлось добираться долго из-за городских пробок. Пробиваясь через множество машин, они наконец достигли шоссе, ну а там рукой подать до Жуковского. Загородный дом, в котором произошло убийство, находился в этом поселке. Именно это поселение является для простых людей закрытым. Там жили исключительно богатые и влиятельные люди города: чиновники, судьи, олигархи и бизнесмены, знаменитости из других сфер, коих в городе имелось в небольшом количестве. Все они жили в Жуковском. Валентин Иванович Тарасов тоже имел здесь жилплощадь. Большой особняк Буфановых находился за трехметровым забором. На территории – домик для прислуги, для охраны, вертолетная площадка, гараж на пять машин, фонтан и много всякой богатой мелочи. Вокруг дома путалось много народу: милиционеры, криминалисты, журналисты и просто зеваки. Всем хотелось узнать о произошедшем. Максим, Сергей и Вика, предъявив корочки, прошли на само место убийства. Симолин по дороге здоровался с незнакомыми людьми, жал руки своим коллегам и всю дорогу говорил:

– Лейтенант Симолин. Угрозыск.

Вике это не нравилось. Она злилась. Тувалов заметил ее реакцию и сказал ей, что это нормально. Максим так делал всегда.

Тело убитой лежало на кухне. Криминалисты уже закончили свою работу.

– Так, что можете сказать? – спросила Ващенко у главного криминалиста Никодима Евлампиевича Бестужева. Тот снял марлевую повязку и резиновые перчатки. Он находился в преклонном возрасте и уже совсем скоро должен был отправиться на пенсию. Выглядел он не на свои года. Волосы целы, правда седые, небольшая седая борода с усами, очки с круглыми стеклами, под которыми глубоко прятались серого цвета глаза. Лицо в морщинах, слегка утопленное. В одежде придерживался классического стиля. Черные брюки с заправленной серой рубашкой и темного оттенка туфли. Он с привычной интонацией диктора новостей отвечал:

– Пхх… Была убита примерно между двумя-тремя часами ночи. Перерезали ножом горло. Видимо, жертва встала ночью попить воды, так как мы обнаружили бутылку, стоящую на столе. Следов взлома двери не видно. Окно только было открыто. Возможно, убийца залез через него.

– Хорошо, – Ващенко склонилась над убитой. Она лежала в засохших пятнах крови на кафельном полу. Убитая имела на себе лишь халат и нижнее белье, без лифчика.

Тем временем Симолин разговаривал с одним из милиционеров, активно размахивая руками. Вика подошла к нему. Они разговаривали совершенно не по делу и обсуждали какие-то пустяки.

– Лейтенант Симолин, нужно опросить прислугу и охрану, – приказным тоном сказала Вика.

– Хорошо, товарищ майор.

Он дождался пока Вика отвернется и показал пальцами знак «окей» милиционеру вслед уходящей Вики. Потом пояснил ему:

– Моя новая начальница.

Симолин приступил к допросу главного по охране. Мощный плечистый тяжеловес с круглым лицом отвечал на вопросы.

– Что-нибудь ночью слышал? – спрашивал Максим.

– Нет.

– Камеры на кухне стоят?

– Да.

– Смотрели?

– Да, но там ничего не видно.

– Хорошо, – Симолин что-то записал в свой блокнот, – потом я посмотрю. Ты сам где был ночью?

– Спал.

– А охранял Буфанову кто?

– Да Шилов тогда дежурил. К тому же у нас везде на окнах и дверях сигнализация стоит. Проникнуть никто не сможет.

– Тем не менее Буфанова мертва. Так, зови этого Шилова сюда. Хотя… лучше зови всю свою бригаду.

По просьбе Симолина подошло еще четыре человека.

– Шилов кто?

– Я, – отозвался самый длинный из охранников.

– Рассказывай, что видел, слышал сегодня ночью.

– Вы не поверите, но ничего не видел и не слышал, – боязно отвечал он.

– Хорошо. Тогда есть ли у вас догадки, кто мог убить Буфанову? – лейтенант обратился ко всем. – Хотя куда вам-то, – отмахнулся он.

Охранники качали головами.

– Ладно. Я тут с вами время теряю. Пойдем покажешь записи с камер, – Симолин встал и вместе с главным секьюрити направился на улицу, в дом охраны.

– Да и вправду ничего, – разочаровался Симолин так и ничего не заметив на видео. Было видно только саму Буфанову, но момент убийства оказался вне радиуса камер. Кто-то это хорошо знал.

Максим встретился с Викой и Туваловым. Сергей опрашивал повара. Он тоже ничего не смог сказать.

– Скоро приедет Буфанов, я с ним поговорю. Вы пока побеседуйте с горничными, – скомандовала Вика.

Симолин наигранно улыбнулся, кивнул головой и вместе с Туваловым нашел двух женщин из обслуги. Одна из них – в возрасте и немного полновата, другая – худенькая, молодая со смуглой кожей и пухлыми губами.

– Я молодую беру на себя, – быстро проговорил Максим, убегая от Сергея.

Он еще долго улыбался и как маленький подмигивал Тувалову. Капитан покачал головой и подошел к более старшей и некрасивой женщине. Задавал вопросы он, не отходя от кассы. Другое дело Симолин. Он повел девушку в сторону, где никого не было.

– Меня зовут Максим. Угрозыск. Я хотел бы задать тебе пару вопросов, – представился он.

– Я Анжела. Горничная, – смущенно сказала девушка.

– Анжела, ты что-нибудь видела или слышала вчера ночью?

– Нет. Совсем ничего.