На задворках совести

Анжела не смотрела Максиму в глаза. Ее взгляд то и дело скакал то вверх, то вниз.

– Ты уверена, что ничего не слышала? – усомнился Симолин.

Девушка явно нервничала. Максим заметил, как она не может найти место своим рукам. Он стал успокаивать ее.

– Расскажи пожалуйста все, что знаешь. Мне ты можешь доверять. Тебе нечего бояться. Что там было?

– А вы не похожи на обычного милиционера. Вы не такой, как все.

– Конечно не такой. Если ты мне расскажешь что-нибудь, получишь бесплатный проход в «Гоморру». Ты же знаешь этот клуб?

– Знаю. Я там ни разу не была.

– Вот и сходишь. Только это зависит от того, как мне понравится твоя история.

Анжела оглянулась. Тувалов, в другом углу, стоял напротив ее коллеги – полной горничной – и тоже спрашивал ее о случившемся. Она немного помялась и начала рассказывать:

– В общем, Анатолий Борисович вчера вечером ругался со своей женой. Это происходит часто, и когда они ругаются, нам говорят не появляться им на глаза.

– Нам – это прислуге? – уточнил Максим.

– Да. В общем, они ругались. Потом Анатолий Борисович ушел из дому. Он сегодня не ночевал, а жена его плакала полночи.

– Из-за чего они ругались, ты слышала? – Максим не записывал показания, как этого требовала инструкция. Тем самым он показал Анжеле, что разговор не официальный.

– Ну… не совсем…

– Так, Анжела. Скажи все как есть. Ты чего-то боишься?

– Анатолия Борисовича. Только вы не говорите никому, прошу вас.

– Почему?

– Он часто приставал ко мне, когда жены дома не было. Я отбивалась постоянно. Он угрожал уволить меня, а если бы я с ним переспала, то он повысил бы мне зарплату.

– Ты это сделала?

– Да. Но это произошло давно, месяца два назад.

– Хорошо. Значит жена Буфанова узнала про твою связь с ее мужем и устроила ему скандал. Правильно?

– Нет. Про нас с Анатолием Борисовичем она не узнала. Оказалось, что он изменял ей с другой женщиной. Я не знаю с кем, но я это слышала.

Максим перестал задавать вопросы. Услышанным он оказался удовлетворен. Симолин развернулся и пошел, но услышал голос горничной:

– Пропуск в «Гоморру» получу?

– Ах да, конечно, – Максим вытащил из кармана свою визитку и отдал ее Анжеле, – когда в клуб соберетесь, позвоните мне. Лейтенант Симолин, угрозыск.

Симолин козырнул горничной и довольный пошел говорить со своими коллегами. Капитан Тувалов тоже закончил свой допрос. Ващенко в это время ожидала приезда Буфанова. Она стояла около места убийства, разговаривала с коллегами и пила воду. Максим с Сергеем не спешили рассказывать все майору. Они вышли на улицу, Симолин закурил, а Тувалов стоял и нюхал дым.

– Что у тебя? – спросил капитан.

– Анжела слышала ссору Буфановых. Наш Анатолий Борисович изменял своей жене, – выдохнув дым, сказал Максим.

– Интересно. Никто ничего не слышал, кроме этой Анжелы. Моя сказала, что все тихо было.

– Буфанов всех запугал. Не хотел, чтобы о его похождениях знали все.

– Да, но как ты разговорил горничную?

Максим еще затянулся, потом посмотрел на Сергея, сдерживая смех и сказал:

– Люди мне доверяют. К тому же я обаятельный.

Симолин докурил, и они зашли назад в дом. Все доложили Вике.

– Молодец, лейтенант, – похвалила Ващенко, – а где ее показания в письменном виде?

– Девочка запугана. Если бы я стал перед ней писать и смотреть, вот так – Симолин прищурился и представил руку к подбородку, – она бы мне ничего не рассказала.

– Запиши ее слова сейчас, – потребовала Ващенко.

– Да успею. Смотрите, там, кажется, Буфанов приехал.

Все трое повернули головы в сторону ворот, где охрана расчищала место для проезда машины от зевак.

На территорию особняка заехал черный внедорожник и подъехал к крыльцу. С заднего сиденья вышел толстый, щекастый, дорого одетый в строгий костюм, мужчина. Это Анатолий Борисович Буфанов, депутат Гординской городской думы. На его круглом лице сверкали маленькие глазки, а щеки, словно желе, лежали на воротнике белой рубашки. Он находился в сопровождении охраны из двух крепких бойцов. Буфанов пожал руку Вике и остальным операм. К тому времени, тело его жены уже упаковали в специальный мешок для транспортировки в морг.

– Прошу вас, пройдемте, – сказал Буфанов. Он махнул рукой, и за ним, как стадо за вожаком, пошли милиционеры и охрана. Вся толпа зашла в кабинет на втором этаже. Там Буфанов сел за свой рабочий стол и стал отвечать на вопросы. Их задавала Ващенко, расположившись на стуле напротив.

– Анатолий Борисович, может у вас есть какие-то враги, люди, которые хотят сместить вас? Подумайте хорошо. Может на днях вы с кем-то поссорились?

Максим огляделся. Увидел в стеклянном шкафу бутылку дорогущего виски.

– Я ни с кем не ссорился. Враги они есть всегда, но, чтобы убивать ради этого – это вряд-ли.

Симолин подошел к заветному шкафу под пристальным взглядом охраны Буфанова. Дверца с жалким скрипом открылась, и лейтенант достал бутылку.

– Анатолий Борисович, может вам налить? – спросил Максим.

Ващенко раздраженно смотрела на лейтенанта. Охранники переглянулись и немного напряглись.

– Давай. Мне не помешает. Стаканы там же стоят, – указал депутат на тот же шкаф.

Симолин оперативно разлил в два стакана виски, для себя и для Буфанова. Он также предложил остальным присутствующим. Тувалов, было потянулся за стаканом, но взгляд Вики не позволил этого сделать

– Не чокаясь, – сказал Максим.