Дисгардиум 2. Инициал Спящих

– Возможно, я неправильно выразился. Впрочем, я лишь передал эпитет твоей мамы. Скорее всего, она имела в виду твой резко выросший интерес к Дису. Ты знаешь, я не сторонник конкретно этой рекомендации Департамента образования… Как бы помягче… Мне кажется, они перегибают палку с обязательным временем в игре. Понимаешь? Это могло бы сгодиться низшим гражданским статусам, потому что им действительно после школы идти некуда и Дис отлично снимает социальную напряженность в этом плане… – Он пожевал губами и почесал нос. – Но ведь ты из благополучной семьи, Алекс! Категория F! Тебе прямая дорога в полноценные члены общества!

– Вы забыли? Они разводятся!

– Но еще не развелись! – Грег треснул ладонью по столу и привстал. В его глазах плескалась ярость, и от неожиданности я откинулся на спинку стула. – И если они достаточно разумны, то не станут этого делать как минимум до твоих гражданских тестов!

Он был прав. Высокий гражданский статус родителей может накинуть мне баллов и сделать комиссию более благосклонной. А может и не накинуть, это лишь слухи, но упорные, и статистика их подтверждает.

Хотя, вероятно, все дело в том, что у высокостатусных семей больше возможностей дать отпрыскам лучшее здоровье, социальные навыки и обучение с самого детства, если не сказать с момента зачатия. Генетические корректировки стоят больших денег, но они возможны и доступны почти всем желающим, только плати.

Мистер Ковач долго буравил меня взглядом, но, наконец, морщинка, залегшая между его бровями, разгладилась, ноздри перестали грозно раздуваться, а сам он сел на стул и продолжил своим обычным тоном, словно и не было той вспышки:

– Час назад я подал прошение в Департамент образования о временном бане твоего персонажа в Дисгардиуме. Привел все формальные обоснования, в том числе учитывал твою потенциальную ценность для общества… этого мира, а не Диса. Прошение удовлетворили. Твой персонаж забанен на две недели. Надеюсь, тебе хватит этого времени, чтобы наверстать упущенную программу.

– Что? Вы, наверное, шутите, мистер Ковач? Вы не можете!..

Я чуть было не рассказал о своем обязательстве как «угрозы» проводить в игре не менее трех часов в день, но он меня, к счастью, перебил.

– По-твоему, я похож на шутника? Еще как могу! – Он снова разъярился. – Встать, Шеппард! В VR-лабораторию на дополнительные уроки! Немедленно!

Захлопывая за собой дверь, я подумал, что слухи о боевом прошлом нашего школьного учителя имеют под собой основания. В коридоре я увидел изумленные лица подслушивавших «дементоров» и Ханга, шутовски вытянувшегося по стойке «смирно».

– Сэр, да, сэр! – заорал он, выпучив глаза.

– Ханг Ли! – донесся из класса голос Ковача. – Два дополнительных урока вместе с Шеппардом! Выполнять!

* * *

Из солидарности остальные нас дождались. Полтора часа погружения в пропущенные лекции по бионике лично для меня пролетели довольно быстро, но вот Ханг Ли был очень недоволен. Снимая VR-шлем, он повел плечами, покрутил головой и чертыхнулся:

– Говорят, в нормальных школах полноценные капсулы, а не это древнее барахло. – Он стянул перчатки-манипуляторы, бросил их на полку и треснул кулаком по ладони. – Валим?

– Ага, – я кивнул. – Но было интересно. Не, правда! Не думаю, что получил бы эти знания по своей воле, но теперь хотя бы знаю, что еще сто лет назад ты бы так и ходил одноглазым.

Ханг рефлекторно дотронулся до левого глаза. Он был бионическим и неотличимым от настоящего, утерянного в детстве во время какой-то игры.

– Сто лет назад? Дед рассказывал, в то время у всех была работа. Хотя он тогда маленьким был, может, чего и выдумывает. Он вообще много всяких небылиц рассказывает! – Ханг треснул меня по плечу и как-то невесело засмеялся. – Какие у тебя планы, Алекс? Мы все гадаем, чего тебя так понесло в Дис?

– Расскажу у Эда. Не хочу повторять одно и то же.

«Дементоры» ждали у взлетной площадки с флаерами. Завидев нас, они поднялись, отряхиваясь от снега.

– Наконец-то! Мы уже тут жопы себе отморозили! – закричал Малик.

Вряд ли одежда с подогревом допустила бы такое, но щеки и у него, и у Тиссы с Эдом порозовели. Ночью выпал первый снег, и навалило его столько, что климат-контроль площадки не справился, и сугробы просто сгребли к краям крыши. Там-то «дементоры», видимо, и играли в снежки, дожидаясь нас с Хангом.

Мы впятером залезли во флаер, и Родригез забил точку назначения. В дороге мы болтали о всякой ерунде, избегая – не знаю почему – любых упоминаний Дисгардиума. Даже поднятая мною тема бана аккаунта на две недели реакции не вызвала – Тисса покачала головой и мягко дотронулась до моей груди, одними губами шепнув: «Потом».

Через четверть часа мы уже приземлялись на крышу жилого комплекса, где обитал Эд.

Это был район категории H, заселенный гражданами низкого гражданского статуса. Отличия бросались в глаза сразу: здания невзрачнее, плотность застройки выше, меньше зелени… Даже окна казались уже, чем у нас.

– Идем. – Эд провел нас через стоянку комплекса, ткнул пальцем в панель управления замком. Тот щелкнул – и дверь поднялась. – Стряхните снег с обуви.

Мы вошли в лифт, Эд нажал кнопку двадцать четвертого этажа. Между статусами F и K всего две категории, но до чего же ощутима разница! Взять хотя бы лифт. Он был не такой быстрый, не такой бесшумный и не такой просторный, как в нашем доме.

В длинном коридоре мы остановились возле одной из дверей. Пока Эд открывал замок, подставив лицо камере распознавания, Малик насвистывал какую-то новую песенку и даже пытался пританцовывать, но Тисса шикнула:

– Тихо ты! Бабушку Эда разбудишь!

Едва дверь открылась, я услышал звонкий девчачий крик:

– Эдди!

Девочка лет пяти бросилась к Родригезу, напрыгнула, обхватив руками и ногами, и повисла на нем.

– Кто там, Полианна? – донесся женский голос из глубины квартиры. – Эдвард, это ты? Ты задержался, Эдвард!

– Да, бабушка! Были дополнительные уроки у мистера Ковача! – крикнул Эд через голову девочки.

Та спрыгнула с брата, обняла Малика с Хангом, а потом повисла на Тиссе. Видимо, они были здесь частыми гостями. Мелисса что-то нежно прошептала девочке на ушко, а та кивнула и рассмеялась, лукаво поглядев на меня.

– Меня зовут Алекс, – я протянул ей руку.

– Полли, – она дотронулась своей ладошкой до моей и смутилась.

– Я пока поговорю с бабушкой, – сказал Эд. – Кока-кола в холодильнике, берите и приземляйте свои задницы на балконе. Полли, малышка, ты ела? – Девочка кивнула. – Хорошо, тогда поиграй пока в своей комнате.

Я с интересом изучал квартиру Эда. Она была просторной, не меньше нашей, хоть и ниже категорией. Парни вытащили из холодильника пару двухлитровых бутылок газировки, Тисса взяла пакет с одноразовыми картонными стаканами и несколько упаковок чипсов.

Со всем этим мы переместились на широкий застекленный балкон, откуда открывался вид… на обшарпанную серую стену соседнего здания. Зато здесь умещалось четыре стула и небольшой пластиковый столик. Остальное свободное место было занято грудой запылившихся вещей: картинами, какими-то незаконченными статуэтками, коробками. В доме чувствовалась некоторая запущенность, будто он давно не видел женской руки или хотя бы манипуляторов робота-уборщика. Его я, впрочем, не заметил.

– Здесь должно жить человек пять, – заметил я, пока мы ждали Эда. – Большая квартира.

– Они и жили, – хмуро ответил Ханг. – Пока родители Эда не подхватили в Африке вирус Рока три года назад.

– Он же излечим? – удивился я.

Новые болезни появлялись чуть ли не каждый год, но медицина успешно находила противодействие даже такой адской хрени, как вирус Рока, заживо разлагающей здоровые клетки.

– Это было в самом начале, – пояснила Тисса, вскрывая пачку чипсов. – Они попали в первую волну, тогда даже диагноз ставить не умели.

– Но они были хорошими художниками, – добавил Ханг.

– Как там было? – Тисса закатила глаза, вспоминая. – Ценность культурного вклада их работ… бла-бла-бла… В общем, это сохранило гражданский статус бабушке Эда, и они смогли остаться в этом доме.

– А что с бабушкой? – спросил я. – Может, сходить к ней поздороваться?

– Не надо, – помотала головой Тисса. – Она тяжело ходит, глуховата и не любит чужих. А ты для нее пока такой.