Я, Рейван

А мускары – обыкновенные отморозки, даже по местным трущобным меркам. И жить им до встречи… со «мной».

Я скинул капюшон и улыбнулся подходящей Бао. Девочка выглядела раздражённой, и я знал почему.

– Зря ты вмешался, – сказала она, сверкая сердитыми карими глазами, – я прекрасно справилась бы с этими слабаками!

– Знаю, – спокойно ответил я, и девочка осеклась. – Конечно, ты справилась бы. Я же видел, что они не решаются напасть.

– Правда? А я… А ты точно видел? Ну да! Конечно, они меня испугались. Я… Тогда зачем ты вмешался? Это, знаешь ли, Сартум. Это, знаешь ли, не то место, где принято помогать друг другу.

– Я искал тебя, Мессия Бао, – сказал я, наблюдая, как удивлённо распахиваются её глаза. – И твоего друга Ластара. Привет, Ластар. Нет, не надо прикидывать, как половчее свернуть мне шею. Я друг. Я собираюсь нанять вас двоих в свою команду.

Какой смысл отпускать эту парочку, если всё равно знаешь, что они окажутся с тобой на одном корабле до конца приключения? Чем бы оно ни закончилось. Мне совершенно не улыбалось в соответствии с сюжетом игры отлавливать Мессию в Подгороде, спасать гоки из рабства, тащиться в канализацию… Не люблю канализации, знаете ли.

– Да, – говорил я совершенно искренне, – мне нужны хакер и рукопашник.

– Нет, – говорил я, ничем не рискуя, – либо обоих, либо никого.

– Да, – говорил я, соглашаясь на все условия: сказать по правде, Бао запрашивала удивительно мало, – гарантирую долю в добыче, питание и крышу над головой.

– Нет, – говорил я, понятия не имея, когда смогу выполнить обещание, – мы улетим с Сартума все вместе. Именно потому, что это не то место, где принято помогать друг другу.

Мы стояли на задворках кантины. Гоки вблизи оказался ещё огромней, чем в игре… и жутко вонял мокрой псиной. Казалось бы, откуда на нижних ярусах взяться дождю? Но дождик моросил, мелкий и вязкий, словно кто-то злой невероятно старательно плевал на нас с моста.

Переговоры шли… своеобразно. Мессия пыталась гоношиться, набивать себе с Ластаром цену, но я-то видел, что эта парочка купилась на предложение стабильной работы сразу и с потрохами. Как же, наверное, погано им тут живётся… Я смотрел на гоки и вспоминал «До свидания, овраг» Сергиенко – повесть о бездомных собаках. А потом смотрел на разгорячённо торгующуюся Мессию и думал, что всё будет хорошо. У нас у всех.

– Привет, Гарр, – сказал я в темноту за углом.

Наси, пряча бластер, выступил на свет. Ластар задрал верхнюю губу и очень тихо зарычал, но девочка взяла его за руку, и гоки тут же успокоился.

– Познакомься с нашими новыми бойцами.

11

– Зачем нам эта наглая девчонка? – в очередной раз пробормотал Гарр.

– Считай, что во мне проснулись отцовские чувства, – сказал я, делая очередной глоток.

Здешний коктейль мне определённо не нравился, но мы пришли сюда по делу.

– У тебя что, есть дети? – подозрительно спросил Гарр.

Я пожал плечами:

– Не помню.

– Не нравится мне эта твоя амнезия…

«Знал бы ты, что это за амнезия», – подумал я. А вслух сказал:

– Тсс. Вот и он.

Высокий, очень крепкий мужчина с холодными серыми глазами. Данерус Вольго, в прошлом кандаморский воин, теперь – наёмник на службе местного криминального авторитета Кадила Гнидда. Судя по тому, с какой лёгкостью он нёс за спиной многоствольный бластер, проблем с поддержанием формы у кандаморца не было.

Данерус знаком отпустил двоих сопровождающих, прошёл прямо к нашему столу и, безошибочно признав главного, не спрашивая разрешения, сел напротив меня. Тяжёлая пушка опустилась на сиденье. Гарр откинулся на спинку диванчика и опустил руки под стол, словно собирался выхватить бластер. Кандаморец окинул его насмешливым взглядом. Я сидел спокойно.

– Вольго, – сказал Вольго.

– Мак, Гарр, – так же коротко и сухо ответил я. – Мне нужны деньги.

– И?..

– Много.

– И?..

– Ты работаешь на Гнидда. Помоги нам получить кредит.

– Сколько?

Я придвинул к Данерусу салфетку с цифрами. Он несколько секунд рассматривал надпись, затем хрипло рассмеялся. Я скомкал салфетку и спрятал её в карман.

– Немало, – сказал Вольго, отсмеявшись. – Зачем тебе такие деньги и как ты собираешься их отдавать?

– Отдавать? – поднял я бровь.

Вот теперь мне явно удалось его зацепить. Он смотрел мне прямо в глаза с таким живым, весёлым интересом, что всякие сомнения в перспективах дальнейшего сотрудничества у меня развеялись.

Вертлявая официантка принесла коктейли. Разговор приостановился.

– Ты многого просишь от жизни, Мак, – сказал Вольго, едва мы снова остались одни.

– Я много даю взамен.

Он нахмурился. Глубокий шрам, пересекавший левую бровь, неприятно побагровел.

– Уж не собираешься ли ты купить меня? – обманчиво мягким голосом спросил Вольго.

– Купить? Кандаморца?

Ясное дело, это была предельно грубая лесть. Кандаморцы покупаются и продаются не хуже всех остальных, если разбираешься в курсе валют. А парень, что сидел сейчас напротив меня, давно созрел для покупки. И я очень хорошо знал, о какой валюте идёт речь.

– Что ты знаешь о нас? – резко спросил Вольго.

– Я знаю, что в вашем языке нет слова для понятия «герой». Каждый кандаморец воспитан так, чтобы быть героем, отдельное слово нужно только для того, чтобы обозначить труса.

– Ты говоришь на кандо’сс?

– Это простой язык. Но вот беда: я никак не могу запомнить произношение слова «скука». Ты знаешь такое слово, а, Вольго?