Реализовать мечту не поздно никогда!

Дарья: Чего Вам хотелось на тот момент?

Юлия: Мне хотелось понять взаимосвязи между набором сотрудников, мотивацией и другими процессами управления персоналом. К тому же, у меня был успешный опыт в МИЭЛЕ: я управляла персоналом на всех стадиях, начиная от появления человека в компании, и заканчивая его увольнением. Тут опять же помогло техническое образование: все процессы и системы связаны между собой. Тогда у меня появилось желание стать не просто руководителем учебного центра, а директором по персоналу. С точки зрения понимания процессов, это было намного интереснее. Этим желанием я поделилась со своим руководителем в «Автомире». Мы обсудили, каких знаний мне на тот момент не хватало, что нужно освоить. Через некоторое время руководительница позвонила мне и сказала, что ей предложили вакансию директора по персоналу в крупной компании, и она готова порекомендовать меня, если такая должность мне интересна. Я встретилась с моим тогда еще будущим генеральным директором, мы быстро нашли общий язык. Новым моим рабочим местом оказалась компания, управляющая сетями ресторанов «Ёлки-палки» и кафе «Маленькая Япония». Там я стала директором по персоналу.

Дарья: Сейчас Вы проживаете в Турции. Как Вы оказались там?

Юлия: Так получилось, что когда сыну было 10 лет, я разошлась с мужем, и большую часть своей карьеры я делала, будучи свободной. Недаром говорят: когда карьера идет вверх, это верный признак того, что у тебя проблемы в личной жизни. Увы, так и есть. Часто, когда женщина очень активно начинает заниматься своей карьерой, мужчине кажется, что он живёт не с тем человеком. Видимо, это послужило причиной и нашего расставания. Спустя годы я поехала вместе с семьёй сестры отдыхать в Турцию. Там и случился мой, как тогда казалось, банальный курортный роман. Для меня самой это было неожиданно, поскольку я не слишком благосклонно смотрю на такие взаимоотношения, и нигде в других местах ничего подобного со мной не было. Потом я улетела домой, а мой друг остался. Я была уверена, что на этом всё закончится. Однако мы стали пытаться переписываться. Правда, между нами был языковой барьер. Через несколько месяцев переписки на ломаном языке, я поняла, что нужно начинать учить турецкий язык. Так я и поступила.

Дарья: Как развивались отношения с будущим супругом?

Юлия: Длился наш роман четыре года. Я всё ещё продолжала делать карьеру в Москве, а в свободное время летала в Турцию, пока не поняла, что жить на две страны уже невозможно. Звать своего любимого в Россию, где у него нет ни знакомых, ни карьеры, ни даже знания языка, было, на мой взгляд, негуманно. Вскоре владелец компании, управлявшей ресторанами, выставил компанию на продажу. Новый хозяин пришёл в бизнес вместе со своей командой топ-менеджеров, и остаться на прежнем месте шансов было очень мало. В итоге это подтолкнуло меня принять решение уволиться и уехать. Мой друг сделал мне рабочую визу, чтобы я могла пожить в стране и освоиться, понять, смогу ли я адаптироваться там. Так после позиции директора по персоналу я оказалась в должности чего-то среднего между guest relation и hostess в пятизвёздочном отеле.

Дарья: Каково было оказаться на работе в отеле после прежних высоких позиций?

Юлия: Жёсткий дауншифтинг! В мои обязанности входило рекомендовать гостям забронировать столик в ресторане отеля. Причём в Москве я работала в комфортном офисе, а там, на турецком побережье – адская жара. Кроме того, мой непосредственный руководитель для удобства гостей перенёс мой стол прямо на веранду ресторана, на дорожку, вдоль которой ходят гости. Из укрытий у меня были сосны и пляжный зонтик в жару за сорок градусов. Кроме того, к сотруднику на рядовой позиции в Турции прислушиваться и уважительно общаться не принято, даже если сотрудник опытнее своего начальника на порядок.

Дарья: Сколько Вы так продержались?

Юлия: Продержалась я в отеле один сезон. Мой тогда еще будущий супруг не имеет привычки приносить рабочие проблемы в дом, а вот я – наоборот, жаловалась ему на все мои злоключения. Поэтому, когда на следующий сезон мне предложили выйти на работу на то же место, он заявил: «Только через мой труп!» С момента, когда я прилетела в Турцию, прошло месяцев семь или восемь, и мы приняли решение официально оформить наши отношения. Хотя в Москве меня не забыли и предлагали хорошие места.

Дарья: Как Вы пришли к тому, что стали делать украшения?

Юлия: Поскольку зимой в Турции мне делать было нечего, я вышла на временную работу в Москве, и здесь в один из дней пошла на мастер-класс по сутажной вышивке (а мастерить я люблю с детства). Я вышила свою первую брошку, а на ней поняла технологию, как крепить камни в сутажную ленту (помогло техническое образование). Дальше училась уже сама, поняв основы технологии. Позже, вернувшись в Турцию, я оказалась без дела в руках. Пыталась как-то себя развлекать, но особого движения не было. И вот у моей приятельницы, жившей неподалёку, случился день рождения. Денег у меня было мало, и я придумала ей подарок – я сделала ей украшения: комплект из кулона и браслета. Так я получила первый заказ – на серёжки к браслету. Один за другим стали появляться заказы. Львиная доля заслуг в моей раскрутке как мастера сутажа принадлежит именно моей приятельнице. Я никогда не училась в художественных школах, была очень неуверена в себе. А вокруг хвалили мои работы, их покупали. Количество заказов росло, как снежный ком. Я поняла, что нужно заниматься этим серьёзно: доход стал сопоставимым с зарплатой менеджера. Так хобби стало работой. Мне нравится развиваться в нём.

Дарья: Как планируете развивать бизнес?

Юлия: Идей море: я постоянно пробую новые техники, придумываю красивую упаковку и еще массу всего. Мечтаю основать бренд. Но украшения я делаю не для свободной продажи, а под конкретного человека. Я долго изучаю клиентку, какие цвета ей подходят, какой образ жизни она ведёт. Мои украшения рассказывают о людях часто больше, чем они сами могут рассказать о себе. Поэтому открытие магазина – это не мой путь. А вот клиентки у меня необыкновенные! Каждый человек – живая книга с очень интересной историей. Местных клиенток мало. В основном, моя аудитория – россиянки, живущие в разных частях мира. Мои украшения «выгуливают» по всей Европе, в Северной и Южной Америке… Везде, где есть почта.

Дарья: Наверное, много времени съедают электронные ресурсы: нужен сайт и много чего ещё…

Юлия: Сайта у меня нет – некогда им заниматься. Клиентки стоят в очереди месяцами. В какой-то момент я познакомилась с соотечественницами в группе на фейсбуке. Каждая из них занималась каким-то своим делом, живя в основном вне РФ. У нас была задача – научиться себя продвигать. Среди пользователей оказались профессиональный маркетолог и копирайтер. Они сделали для нас программу по азам маркетинга. Тогда я задумалась о своей целевой аудитории. Вначале думала, что это – все женщины. Потом поняла, что нет. Моя аудитория – это состоявшиеся женщины, определённого возраста и жизненных взглядов, в основном русскоговорящие. Я прописываюсь в группах на фейсбуке, где сидят русские диаспоры, и предлагаю потихоньку свои украшения. У одного из моих виртуальных друзей я увидела группу под смешным названием «Лягушка в водке, медведь в шампанском». Группу создала наша соотечественница, живущая в Париже, и там много чего интересного. Большинство участниц – русские женщины, живущие в разных точках мира. В некоторые дни участницы могли рассказывать о себе. Оттуда я получила много заказов. На данный момент я себя нигде не продвигаю – заказов много, а время ограничено. Сейчас я даже не всегда знаю, как очередная клиентка меня нашла.

Дарья: По Вашему мнению, жизнь в Турции сильно отличается от жизни в России?

Юлия: В Турции жизнь совсем другая. Я в жизни уже много чего доказала, прежде всего – себе. В Турции никому не интересны твои прежние заслуги, да и дипломы – тоже. Городок здесь маленький, мало кто захочет возиться с твоей рабочей визой. Даже мастеру по маникюру легче найти здесь работу. Но я совсем не жалею, что жизнь сложилась именно так. Оставшись в Москве, думаю, я не раскрыла бы эту творческую грань себя. В нынешнем качестве я приношу людям радости намного больше. Клиентки присылают фотографии в моих украшениях из Венской оперы, Метрополитен-оперы… Мне самой хочется попутешествовать вслед за ними.

Дарья: Что помогало и что мешало Вам в становлении нового дела?

Юлия: Помогала поддержка людей. В Турции я ведь из активного экстраверта прекратилась в одиночку поневоле. Муж почти весь день на работе, и я столкнулась лицом к лицу с самой собой. Был момент морально очень тяжёлый, да и финансово – тоже. Я жила одним днём и делала то, что нужно в настоящий момент: встать, позавтракать… Такой настрой мне помог не уйти в лишнюю рефлексию, не уйти в депрессию. Помогали молитвы, хоть я и невоцерковлённый человек. Помогала возможность проводить время в тишине на море. Главное, когда приходит в голову какая-то идея – тут же брать и делать, даже если потом из неё ничего не получится. Нельзя сидеть без дела, нужно занимать себя всё равно, хоть чем-нибудь. Понемногу каждый день. Ты никогда не знаешь, что ждёт тебя за поворотом. Я не предполагала, что из сутажной вышивки у меня выйдет целый бизнес. Однажды моя знакомая поделилась со мной мечтой стать известным мастером сутажа. Мне это показалось смешным, а теперь я сама сижу на этом месте. Хотя цели такой у меня не было, я просто делала красивые вещи для людей, которые мне нравятся.

Дарья: Как планируете развиваться дальше?

Юлия: Найти подмастерье (смеётся). На самом деле идей у меня много, но определённого решения по стратегии я ещё не приняла. Но ясно, что если дело не развивать, наступит стагнация, как и в любом бизнесе. Движение необходимо. Кстати, помогала мне ещё книга Лилианы Лунгиной «Подстрочник». Книга волшебная! Это переводчик, которая перевела книги Астрид Линдгрен на русский язык. Человек с нелёгкой судьбой. Когда мне бывает сложно, я читаю её. Главная мысль, донесённая через книгу: то, что кажется большим несчастьем, чернотой, часто оборачивается счастьем, которое без затмения не могло бы произойти. Главное – не бояться и не давать себе свалиться в депрессию. А если свалился на дно – оттолкнуться и всплыть. Правда, всплыть не у всех хватает сил. Поэтому очень важно не впадать в уныние, и делать что-то каждый день. Делай что должен и будь что будет. Вот один из принципов, который помогает мне по жизни.

Дарья: Что делать, если собственная идея кажется нереализуемой?

Юлия: Если Ваша идея кажется Вам слишком масштабной, и Вы не знаете, как к ней подступиться, дробите ее на мелкие части. Начните прямо сейчас. Сделайте что-то, что заставит Вас вернуться к реализации этой идеи снова и снова. И поверьте, как только Вы начнете ее реализовывать, всё необходимое будет появляться оттуда, откуда вы и не ждали. Главное – сделать первый шаг! Дорогу осилит идущий! Удачи!

Игорь Хлуденцов

Дарья: Игорь, о тебе говорят, что ты – человек, который «болеет» бизнесом: даже школу предпринимателей создал. И, как я понимаю, речь идёт не только и не столько о деньгах. Было бы интересно услышать твою историю, что было раньше и к чему ты пришёл сейчас.

Игорь: У меня было в жизни несколько таких моментов, после которых моя жизнь полностью менялась. Менялся характер, привычки, манера речи, менялись даже пристрастия в еде. Очень сильным потрясением для меня был теракт, который я пережил в детстве. Первый теракт в советское время

Дарья: Вот это да! Что произошло?

Игорь: В середине зимы 1978—1979 года, перед Олимпиадой-80 был задуман теракт масштаба уничтожения целого города. Теракты такого масштаба происходят, как правило, в связи с каким-то событием. Единственным событием в это время была Олимпиада-80 в Москве. Думаю, её и хотели сорвать. Я жил в городе Куровское Московской области. Наш дом, пятиэтажка, стоял вдоль железной дороги, а напротив были разгрузочный сортировочный узел и железнодорожное депо. Так вот, в депо привезли три вагона тротила под разгрузку на местный взрывпром (на карьерах добывали песок, используя при этом взрывчатку). Эти вагоны не успели разгрузить, и они стояли в депо. Ночью пришли люди, убили охранника и установили на эти три вагона бомбу. В эту же ночь ехал литерный поезд, который пропускали везде без остановок, то есть ему всегда зелёный свет. Он вёз 12 вагонов динамита и взрывчатки в Сибирь. И перед этим поездом обрубают провода, чтобы он встал напротив депо и взрыв депо его сдетонировал.

Дарья: Наверняка снесло бы весь город…

Игорь: Когда подсчитали, оказалось, что этот взрыв мог получиться по масштабам от трёх до пяти Хиросим. А рядом в лесу ещё было небольшое стратегическое хранилище – баки с бензином, баллоны с газом и так далее. Мой дом, пятиэтажная хрущёвка, был самым крайним со стороны всего этого безобразия, а рядом были только частные дома. И в эту ночь моя бабушка была дежурной по станции. Она рулила переводом стрелок на станции и рассказала, что её начальник, пожилой уже мужчина, увидел, что литерный поезд вдруг встал напротив депо. Он сразу вызвал по громкоговорителю ночных рабочих, приказал подогнать теплушку и тащить поезд как можно дальше от города и от депо. Как он сообразил, никто не знает. Подкатили тепловоз, который работает не на электричестве, а на солярке, он подцепил этот поезд и потихоньку потащил. И, когда сработала бомба и взорвались эти три вагона, поезд уже успел отъехать и не сдетонировал.

Дарья: Каковы были последствия?

Игорь: После взрыва на том месте образовалось озеро, а все частные дома снесло. Наш пятиэтажный дом прогнулся и растрескался. Сначала была паника: все решили, что началась война… Весной пришли солдаты, покрасили, привезли машину досок и сказали, мол, делайте стены. Прошли по квартирам и всем сказали: запомните, ничего не было. И настолько ничего не было, что даже страховку не выплачивали.

Дарья: И всё-таки, почему ты начал рассказ о себе именно с этой истории? Как она повлияла на твою дальнейшую жизнь?

Игорь: Тогда, во время взрыва, я чудом выжил: меня накрыло шкафом, как крышкой, и обломки стен не пробили мне голову. Именно после того взрыва начались цепи необъяснимых приключений, в которых я был на грани жизни и смерти. В течение примерно десяти лет, от 6 до 16—17 лет, каждый год со мной приключались такие вещи, что ещё чуть-чуть, и я должен был бы умереть. Чего только не происходило – я тонул, горел, ломал руки, ноги, голову пробивал – и так непрерывно. В итоге мне довелось даже испытать смерть тела, искусственную кому с выходом. И после этого всё прекратилось. Все эти события мне дали весьма необычный опыт, и в значительной степени повлияли на формирование меня как человека.

Дарья: И каков итог?

Игорь: Я стал очень ценить саму жизнь, и не только свою, но и других. Непременно хотел сделать для людей что-то хорошее. Думаю, решающую роль во всех дальнейших моих делах сыграло именно это желание.

Дарья: И в своих бизнесах ты тоже его реализовывал?

Игорь: Конечно.

Дарья: Но ты ведь не всегда был предпринимателем. Что предшествовало этому этапу?

Игорь: Я отучился в военно-авиационном училище в Егорьевске, в 1990-х годах после окончания училища устроился работать в «Аэрофлот» (хоть я и жил в Подмосковье, но у меня была московская прописка). Потом, после десяти лет работы в этой организации, я поддержал активистов, которые стали бороться за соблюдение своих законных прав в «Аэрофлоте», стал заместителем председателя профсоюза. Даже организовывал забастовки.

Дарья: С какой целью? Чего добивался профсоюз?

Игорь: Заработок был у нас тогда в разы ниже среднего по области, да и условия работы ужасные. И все терпели, молчали. Со мной собрались активисты, тринадцать человек, и мы начали бороться. Я созывал людей на собрания как профсоюзный лидер. Объяснял, что ничего не будет, если бороться законно, по заданию профсоюза, а не по собственному желанию. Так «Аэрофлот» был остановлен в результате забастовки в 2000 году. Была назначена комиссия. Эта комиссия пыталась нас запугать, подкупить, три месяца протянули и ничего не добились. Тогда мы организовали повторную забастовку, и опять «Аэрофлот» встал.

Дарья: Но не все же три месяца вы не работали?

Игорь: Работу останавливали только на час. Но остановить на час международный аэропорт Шереметьево-1, Шереметьево-2 – это огромные убытки, за час всё расписание сдвигается и самолёты не взлетают. После второй забастовки комиссию расформировали, очень быстро с нами договорились и подписали все наши требования, одним из сорока пунктов которых было удвоение зарплаты, плюс улучшение условий труда. А в «Аэрофлоте» работает почти пятнадцать тысяч человек. И когда я уже сдержал слово, которое мы давали людям (я в этот момент заканчивал университет гражданской авиации, получал своё первое высшее образование из трёх), мы с коллегами стали думать, что бы ещё хорошего создать для членов профсоюза. И придумали обеспечить им сотовую связь по специальным тарифам. Я получил рекомендации, дал гарантии сотовым операторам, и нам предоставили особые закрытые тарифы, которые не рекламировались.

Дарья: Рекомендации от кого?

Игорь: От других профсоюзов.

Я взял на себя обязательства, что наш профсоюз подключит к сотовому оператору тысячу человек. Но когда я в первый же квартал подключил пять тысяч человек, превысив все гарантии, со мной подписали постоянный договор.

Дарья: Так начался твой первый бизнес?

Игорь: Оформлялось всё на одного из работников нашего профсоюза (у него была «нулевая» компания). А когда мы заключили договор, он сказал: всё, всем спасибо, я ухожу из «Аэрофлота» и буду заниматься бизнесом, вы мне больше не нужны. Так я впервые столкнулся с предательством в бизнесе.