Две птицы на снегу

– Не догадался прихватить, – ответил Всеслав, а второй товарищ только выразительно развел руками. – А что?

– Хотел татуху поправить, пока мы в городе, – выразительно поморщился Яроплет. – Нет так нет. Белка, а ты когда меня вытаскивал, ничего необычного не заметил?

– Откуда я знаю, что ты считаешь необычным? – растерялся тот. – Что три хлыстонога одним прикинулись, это обычно или нет? Или что ты так по ним жахнул, что нам осталось только собрать останки?

– Менее масштабного, – отозвался Яр. – Мне показалось, там что-то было…

– Да там вообще много чего было, – хохотнул Белогор.

– Я имею в виду что-то, чего не должно там быть. Пытаюсь вспомнить, но плохо получается. Не могу поручиться, что я не выдумываю, а действительно вспоминаю. Но по-моему, там присутствовали какие-то чужие чары. Не то на пацане, не то рядом. Или на снегу. Следы, вещь… да говорю же, не помню!

– Не обратил внимания, – после короткого раздумья неуверенно качнул головой боевой товарищ. – Я больше на тебя и хлыстонога смотрел, а не на окрестности, извини.

– Да я не в убытке, – с улыбкой признал Яр. – И на Жуже сейчас поди уже не осталось следов после того, как его здесь подлатали…

– А почему тебя это так заинтересовало? – озадачился Белогор. – Даже если и было, мало ли? Думаешь, какой-нибудь очередной новичок к Разлому пробрался? Так и Разлом ему прахом!

– Тебе не показалось странным, как вели себя твари? – поколебавшись, все же ответил Яроплет. Золотов просил помалкивать и не запугивать окружающих, но вдруг Белка, если ему все объяснить, сумеет вспомнить? – Не только то, что они слаженно действовали втроем, а вообще. Несвойственно туповатым хлыстоногам.

– К чему ты ведешь? – Гости опять переглянулись, теперь настороженно.

– Это очень похоже на организованную ловушку. Я бы даже предположил, что тварями кто-то управлял. Понятия не имею, какую цель преследовал, но если кто-то подобному научился – у нас проблемы.

– Ты Золотову говорил? – нахмурился Белогор.

– Конечно. Только он не принял всерьез. Выслушал, даже идиотом не назвал, но справедливо указал на отсутствие фактов. Мол, каким бы я ни был чудесным, со всех сторон замечательным и талантливым парнем, для расследования нужно что-то существеннее смутных подозрений. Он прав, чутье к отчету не подошьешь, а я даже внятно вспомнить не могу. – Яроплет недовольно поморщился. – Но ты подумай, вдруг всплывет? А я постараюсь в ближайшем будущем добраться до места стычки. После метели там вряд ли останется что-то полезное, но, может, на местности вспомню.

– А ты не на ровном месте поднимаешь панику? – Всеслав задумчиво качнул головой. – Как-то сомнительно все это выглядит.

– Я лучше перестрахуюсь, – не стал настаивать на собственной правоте Яр.

– Ты головой не ударялся? – рассмеялся Белогор. – Откуда такая предусмотрительность?

– Добрин каждый раз просит меня думать наперед, – весело отозвался феникс. – Решил попробовать.

– Да, самое главное! – опомнился Всеслав. – Мы же к тебе не просто так! Где?..

– Точно! – поддержал его товарищ и стащил с плеч рюкзак, про который успел забыть.

– Неужели вы принесли выпить? – заинтересовался Яроплет.

– Лучше! Мы принесли способ до этого всего добраться, – возразил Белогор, выкладывая на край постели одежду. – Мы зашли к тебе домой, соседка любезно открыла и зорко проследила, чтобы лишнего не прихватили.

– Вот это здорово, вот это от души! Спасибо!

Правда, воспользоваться принесенными благами Яр не успел: явилась пожилая строгая медсестра с капельницей и выставила гостей. Пациент для порядка поворчал, что чувствует себя вполне неплохо, но от процедуры не отказался. Тем более, следом за медсестрой явился еще один посетитель, и Яроплет порадовался своей покладистости: лечащий врач насчет его самоуправства не смолчал бы, а на активное противостояние с ним сейчас не хватило бы сил.

– Тебя точно Творец поцеловал при рождении, – вместо приветствия прогудел Хладан – низко и солидно, словно большой старый паровоз, с которым друг ассоциировался у Яра с самого первого знакомства.

– Сначала, видимо, уронил, а потом извинился, – рассмеялся в ответ Вольнов и протянул для рукопожатия левую руку. – Извини, не встаю.

– Это правильно, не мешай нам ставить тебя на ноги, раз уж выжил.

На несколько секунд возникла пауза, пока врач разговаривал с медсестрой, а потом Хладан подтянул стул поближе, и тот жалобно скрипнул, принимая на себя немалый вес целителя. Жизнь у этого стула сегодня не задалась: сначала Золотов, потом Лебедев, теперь этот – один другого тяжелее.

– Как тебе выздоравливается?

– Медленно, – честно ответил Яр.

– Ну ты нахал! Вчера чуть к Творцу на суд не отправился, сегодня уже сам ходит – и еще чем-то недоволен! – проворчал целитель, с интересом просматривая последние записи в карточке больного.

– Да по вашей части никаких претензий, меня больше магическая ограниченность беспокоит. И я не понял, где бродит мой стабилизатор? Как утром ушла, так до сих пор и не вернулась.

– У Дарового в кабинете, кажется, что-то с ее начальником обсуждают. Оно и к лучшему, тебе бы сначала каркас и физические силы восстановить, прежде чем накачиваться силой и восстанавливать контроль. Так что лежи и наслаждайся отдыхом.

– Это не отдых, это трата времени. А вот как заберу свой стабилизатор и ограничитель домой, так сразу и начнется! Надо не забыть сказать спасибо Даровому, что он отвернулся и меня сцепило с этой рыжей кошечкой. Его общество на протяжении двух декад я бы точно не выдержал, так что очень мило с его стороны уступить место девушке.

– Ты лучше госпожу Горскую благодари, что она не успела вернуться домой. – Хладан не поддержал его дурашливый тон и нахмурился. – Паслен не сумел тебя вытянуть.

– О чем ты? – озадачился Яр.

– Я читал протокол операции и говорил с Даровым. Он не смог залатать поврежденный светоч, а Горская – сделала. Она действительно мастер, силовик исключительного таланта. Со сцепкой только непонятно, я понятия не имею, почему она возникла. Чтобы ты настолько открылся…

– Так почуял же! – разулыбался Яр. – Там и фигура, и…

– Избавь меня от этого, – поморщился Хладан. – И болтовню свою для молодежи оставь, я тебя слишком хорошо знаю. В душу лезть не буду, знаю, ты не любишь, но прошу: не увлекайся!

– Обижаешь, – поморщился Яроплет. – Когда это мной женщины оставались недовольны?

О том, что как раз Горская наверняка осталась, он умолчал. Одно дело за глаза восхищаться фигурой и прочими прелестями некой прекрасной особы, и совсем другое – без разрешения озвучивать такие подробности ее прошлого. Этот вопрос он как-нибудь решит с ней наедине.

– Лучше вот что скажи, – феникс предпочел перевести тему. – Парнишка-первогодок, Жужа фамилия. Он здесь или уже выписали?

– Которого ты из-под хлыстонога вытащил? – уточнил Хладан. – Здесь. Не терпится устроить головомойку?

– Сам до душа дойдет, – фыркнул Яроплет. – Вопрос у меня к нему, по делу. Далеко он?

– В соседней палате, – после короткой паузы все-таки ответил целитель. – После капельницы можешь дойти. То есть стоило бы пару часов полежать, но ты же все равно потащишься, так?

– Уж до соседней палаты доползу, – отмахнулся Яр. – Тогда последний вопрос. У тебя есть переговорное зеркало?

Целитель поворчал, но зеркало дал. Яроплет по такому случаю даже не стал язвить о причинах подобной предусмотрительности: ясно же, о жене и новорожденных близнецах волнуется и готов в любой момент сорваться с места. Счастливая семейная жизнь – она такая, требует пристального внимания.

По счастью, Лора оказалась в городе и на праздники никуда не умчалась. Яроплету она не очень обрадовалась, громко ругала его безалаберность, но, когда он заверил, что пострадал только феникс, смягчилась: стилизованный узор проще поправить, чем художества на плечах. Даже согласилась заняться им сегодня, сразу после выписки. Хладан, слушавший переговоры, только укоризненно качнул головой в ответ на такие планы друга, но спорить не стал.

Какое-то время после ухода целителя Яр воспитывал в себе терпение и выдержку, и хватило их ровно на полчаса: через столько закончилась капельница. Еще минут пять он боролся с искушением самому выдрать иголку и пойти заниматься делами, а потом вернулась медсестра, забрала все лишнее и велела больному отдыхать. Тот угукнул и, когда женщина вышла, полез в тумбочку, куда припрятал принесенную друзьями одежду.

От резких движений вело, в груди продолжало неприятно хлюпать и похрустывать, а когда очередь дошла до шнурков на ботинках, оказалось, что и руки плохо слушаются: пальцы заплетались и подрагивали. Но со шнурками Яроплет управился, сложнее оказалось дрожащими пальцами и без зеркала распихать по нужным дыркам серьги, коробочку с которыми Белогор – вот же добрый человек, спасибо за предусмотрительность! – тоже прихватил. Запасной комплект, их было несколько на всякий случай. Но Яр справился, не поддался искушению повалиться на койку и немного отдышаться под предлогом целительских рекомендаций. Еще чего не хватало!