Теория выбора и случайностей. Часть 2. «Кто есть кто, или Долой маски!»

– У отца тяжёлый характер. То есть… властный. Впрочем, с иным характером он не стал бы заместителем начальника ОВД.

– Да уж.

– Меня бесит, что все знают, что меня пристроил отец. Он собирается ещё засунуть меня в уголовный розыск, когда на пенсию уходить будет. А юридическая работа не для меня. Мне это неинтересно, да ещё сверху начальство постоянно давит… В общем, нервы на этой работе портят основательно. И мне в ней чего-то не хватает. Смысла, наверное. Всё слишком приземлённо, и бумаг ненужных очень много. Да и не моё это совсем! Мне бы хотелось чего-то более… спокойного, может. Или высокого. Я не об искусстве, конечно! Но… хотелось бы, чтобы можно было приобрести… мудрость. Да, пожалуй, мне хотелось бы именно этого. А на моей нынешней работе вместо мудрости получишь ненависть к миру и к людям, в частности: слишком много грязи приходится видеть.

Ведьма улыбнулась ему по-доброму. Дима посмотрел на неё.

– Я тобой восхищаюсь. Ты сделала всё так, как хотела, и ничего не побоялась. И моего отца ты совсем не боишься: он на тебя злится, а ты его игнорируешь. Я видел вас в начале мероприятия. У тебя сильный характер, Анжела. А вот мне в своё время твёрдости отказаться от учёбы в юридическом не хватило.

– Но ты ведь всю жизнь с отцом прожил! Странно было бы ожидать, что ты проявишь суперсильный и волевой характер, когда столько времени подчинялся отцу.

– Хотел бы я иметь волевой и сильный характер.

– Но почему ты решил, что у тебя его нет?! – воскликнула Анжелика. – Это совсем не обязательно так. Ты можешь быть сильным и волевым во всех отношениях, но пасовать перед отцом. И тебе нечего здесь стыдиться: ты беззащитен перед отцом именно потому, что любишь его. Любовь делает нас уязвимыми.

– Возможно.

Девушка сжала его плечо.

– Не расстраивайся, Дима. Возможно, у тебя получится когда-нибудь противостоять отцу. Знаешь, один мой друг тоже всю жизнь не мог противостоять своим родителям. Ему это удалось меньше полугода назад. Ему двадцать восемь лет. Так что какие твои годы? Я думаю, у тебя тоже однажды получится. Но на это нужно время. Прояви терпение: не всё сразу.

Дима улыбнулся ей.

– Спасибо, Анжела.

– Не за что.

Парень внезапно рассмеялся и покачал головой.

– Сам себе удивляюсь! С чего вдруг я всё это тебе выложил?

– Ни с кем больше это не обсуждал?

– Нет. Ни с кем и никогда.

– Ну, с кем-то же нужно поделиться своими бедами. А я рада помочь. Надеюсь, что тебе хоть немного стало легче.

– Стало. Гораздо легче. Спасибо.

– Всегда пожалуйста, Дима. И не бойся: я не склонна обсуждать чью-то личную жизнь с посторонними. Я никому не скажу.

– Я даже не думал об этом. Не сомневаюсь в тебе.

– Спасибо. Мне приятно.

– Рад был с тобой пообщаться, – сказал Горлов и протянул ей руку.

– И я с тобой, – с чувством ответила ведьма и крепко пожала руку.

Они улыбнулись друг другу.

– Наверное, я слишком явно игнорирую мероприятие. Пожалуй, пойду.

– Иди. И ни на кого не обращай внимания, – посоветовала Ангела.

– Хорошо.

Парень помахал ей на прощание рукой и исчез в доме.

«Да, – подумала про себя девушка, – у каждого свои проблемы».

И ей тут же вспомнилась её проблема: сплетни о ней, Волке и Максимилиане. Словно повинуясь её мыслям, в дверях дома показалась высокая фигура Ахмедова. Он приблизился.

– Прости, что не предупредил тебя, – тихо сказал вампир. – Я думал, что ты тоже слышала эти сплетни.

– Не слышала. И Волк с ребятами, похоже, тоже не слышали: иначе бы мне сказали. Боюсь, в нашем Обществе об этом никто не знает.

– Знает, – жёстко возразил Макс. – Тот, кто эти сплетни и распространял. Те, чей разговор «случайно» подслушали.

– Почему ты уверен, что это кто-то из нашего Общества?

Мужчина вздохнул.

– Из рассказа гостей у тебя могло создаться неверное впечатление об этих сплетнях. На самом деле, они были преимущественно обо мне и моём Обществе, а вы с Волком упоминаетесь вскользь. Там говорится о том, что я творю какие-то дела в Сибирске, а вы мне помогаете. Просто мужчины постеснялись повторять всё, что слышали в моём присутствии. Из деликатности, так сказать. Кто-то мстит мне, а вам – заодно. Поэтому у меня не возникает сомнений, что это кто-то из членов Общества Дьявола.

– Ясно. Но мы вряд ли узнаем, кто это.

– Можно догадаться.

– Намекаешь на Группу внутреннего порядка? Если бы можно было подозревать только их, то ответ был бы очевиден: это Марат и Боря.

– Почему не Виктор? – удивился Макс.

– Если Виктор ненавидит кого-то, то говорит об этом прямо. Его ненависть открыта, откровенна, и такой подлый поступок не в его стиле. Женя такой же, как и Виктор, и даже лучше. Поэтому его подозревать тоже не имеет смысла.

– Но ты сказала: «Если бы можно было подозревать только их». А кого ещё?

– В стае целых девять парней, которые тоже ненавидят и вас, и нас.

– Точно! Я о них и забыл. Уже девять?

– Да.

– Плохо.

– Хуже некуда, – со вздохом согласилась Лика.

– Вам с Волком надо вести себя осторожней с этими прозвищами.