Сафари на черепашку

– Погоди, – воскликнула Нора, – а где Аня? Девочку ты куда подевала?

– Сказала ей, что на пару дней отправляюсь в больницу, к Косте, – равнодушным голосом пояснила Марина. – Велела дочери не высовываться, оставила с ней домработницу. Если мы с Костиком вернемся, заживем по-старому, денег я еще накоплю, а коли нас убьют после получения карточки… Ладно, не следует думать о плохом! Я вернусь! С сыном! Вас же прошу лишь об одном: извините за доставленное неудобство и никогда никому ни при каких обстоятельствах не рассказывайте о нашем разговоре. Могу я надеяться на ваше молчание?

Мы с Норой разом кивнули.

– Спасибо, – ровным, дикторским голосом докончила Марина, – я всегда знала, что вы благородные люди, не чета остальным. Прощайте.

Маленькая фигурка со слишком прямой, словно накрахмаленной, спиной и гордо вскинутой головой направилась к двери. На ярко блестящих, уложенных в дорогой парикмахерской волосах играли блики света от хрустальной люстры, украшавшей кабинет Норы. Мне стало не по себе, наверное, вот так, отчаянно выпрямившись, Жанна д'Арк поднималась на кучу хвороста, возле которой стоял палач с зажженным факелом. «Я всегда знала, что вы благородные люди, не чета остальным». Внезапно я словно раздвоился, одна моя половина вжалась в кресло, отчаянно повторяя: «Ничего, все в порядке, чеченцы честные люди, возьмут деньги и вернут Костю, они с Мариной приедут в Москву. Сиди, Ваня, не рыпайся». Но вторая половина вдруг умылась стыдом, покрылась потом и неожиданно произнесла:

– Я еду с тобой.

Марина замерла, потом обернулась, на ее личике Барби возникло такое выражение, словно она встретила инопланетянина.

– Что? Повтори!

Первая половина Ивана Павловича попыталась заткнуть рот второй, но потерпела неудачу: дрожа от страха, ощущая полнейший душевный дискомфорт и невероятное желание оказаться сейчас в ста километрах от кабинета Элеоноры, я с огромным трудом вымолвил еще раз:

– Еду с тобой.

– Ты хорошо подумал? – воскликнула Нора.

Я обернулся к хозяйке.

– Нет, если я стану размышлять на эту тему, то точно струшу. Лучше прыгнуть в ситуацию, как в реку, вниз головой, авось выплыву. Сколько у меня есть времени на сборы?

Марина глянула на часы.

– Семь минут, ничего брать с собой нельзя, и лучше переоденься.

Огромным усилием воли переставляя налившиеся свинцом ноги, я, тоже старательно выпрямившись, пошел в свою спальню.

– Блин, – ударил в спину голос Норы, – просто офигеть! Меньше всего я предполагала, что он окажется способен на такое!

* * *

Сначала мы ехали молча, Арапова гнала автомобиль с такой скоростью, что я, вжавшись в сиденье, старался не шевелиться. Стрелка спидометра как легла на цифру «180», так и осталась на ней. Хорошо еще, что шоссе оказалось широким и с относительно новым покрытием.

– Куплю тебе квартиру, – сказала Марина, когда мы углубились в лес.

– Хочешь меня обидеть? – откликнулся я. – Или комфортнее думать, что оплатила услугу?

Марина никак не отреагировала на мою фразу, но спустя пару минут вдруг улыбнулась.

– Ты же не согласишься в качестве награды стать женихом Ани?

Я засмеялся:

– Право, это слишком. И потом, кто для кого является призом? Твоей дочери еще рано замуж.

Арапова чуть сбавила скорость.

– У меня ничего нет, кроме детей и денег.

– Полно людей, не имеющих ни того, ни другого.

– Но я хочу отблагодарить тебя.

– Пока не за что!

– Ты поехал со мной!

– Думаю, любой на моем месте…

– …мигом убежал бы в кусты, – перебила меня Марина. – Короче, выбирай что хочешь!

– Спасибо, – я начал злиться, – денег не надо, а дочь оставь себе, я не страдаю педофилией, мне нравятся дамы зрелого возраста.

– Такие, как я?

– В принципе, да, – не подумавши ляпнул я.

– Ваня, – мгновенно сориентировалась Марина, – не могу сказать, что ты в моем вкусе, но, как только мы вернемся с Костей назад, я готова…

– Ни в коем случае, – испугался я, – послушай, я согласился из глупого благородства на сомнительное приключение. А ты решила отблагодарить меня тем, чего я старательно избегаю последние годы. Гран мерси, совершенно не намерен жениться!

– Я тебе не нравлюсь? – изящно изогнула выщипанную бровь Арапова.

Да уж, женское кокетство – неистребимая страсть, даже в тяжелой ситуации Марина не упустила возможности состроить глазки.

– Нет.

– Почему?

– Не люблю блондинок, – резко ответил я.

Тот, кто не первый раз встречается со мной, хорошо знает, что я никогда не хамлю дамам, но сейчас на душу давило предчувствие беды, вот я и сорвался.

Арапова снова уставилась на шоссе, и оставшуюся часть пути мы проехали в молчании. Наконец впереди замаячила маленькая, абсолютно пустая платформа.

– Тут должен быть указатель «Пролетово, 0,5 км», – занервничала Марина.

– Вон он, слева.

– Точно, значит, не ошиблась, теперь направо, до моста через речку, – бормотала Арапова, безжалостно направляя роскошный джип в раскисшую грязь.

– Не застрянем? – озаботился я.

Но Марина не услышала вопроса, она была целиком поглощена дорогой.