Ночной кошмар Железного Любовника

– Хорошо. Петя, ты готов исполнять роль со словами? Петр, ответь!

– Мальчик побежал в туалет, – пролепетала Галина, – у него живот прихватило. Подливка к кролику была слишком жирной, а Петечка, хоть ему и велели, не ест хлебушка.

– Галя, ты отпустила двадцатилетнего младенца одного в сортир? – всплеснул руками Иван. – Там же опасно! Вдруг он не справится с туалетной бумагой, обмотается ею и удушится? А бачок… В нем же вода! Можно утонуть. Или палец себе оторвать, когда на слив нажимаешь.

– Ваня… – дернула мужа за рукав Лида.

– Петечка постоянно витает в своих мыслях, – пустилась в объяснения Галина, – все из-за этой дурацкой математики. Задумается и идет через дорогу, не глядя по сторонам. Что плохого в материнской заботе? Я была против его увлечения формулами, намного лучше для Пети было бы стать писателем – сидел бы тихо дома, около меня, и работал над книгами. А уж этот его компьютер! Екатерина Федоровна во всем внуку потакает, все разрешает! Кстати, она его заставляет каждое утро, при любой погоде, кросс в парке бегать. Еще они с мальчиком ходят играть в волейбол, свекровь раньше была членом нашей городской команды. А после пробежки Екатерина Федоровна обливает Петеньку ледяной водой из ведра. Он так мучается! Ужасно!

Галя всхлипнула. Анатоль встал.

– Сегодня нормальной репетиции не получится. Завтра в полдень. Виола, вы у меня будете играть центральную роль – елки.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Справлюсь ли?

– Стопроцентно – да, – заверил хозяин дома. – Вне всяких сомнений, вы талантливый человек. Разрешите откланяться? Морфей гладит меня своим теплым крылом. Пени, где разместим Виолу?

– В голубой спальне, – отрапортовала сестра.

Авдеев удалился. Иван и Лидочка переглянулись.

– Мы тоже пойдем, пора на боковую, – заявила она, – но сначала я загляну в библиотеку, возьму кое-какие книжки. Ваня, ты со мной?

– Слопали торт – и в кроватку, – откликнулся доктор. – Лучший способ сохранить привлекательную фигуру – это есть побольше сладкого, мучного и жирного перед сном. Катя, твое произведение кулинарного искусства – просто амброзия!

Пожилая дама поднялась со стула.

– Я старалась. Пойду помою противни.

Пенелопа тоже встала.

– Надо закрыть в спальне форточку, – пробормотала она и покинула столовую.

Следом за ней ушли Офелия, Агата, Иван с Лидой. Мы с Тонечкой остались вдвоем.

– Ну и как тебе? – усмехнулась Антонина.

– Все прекрасно, – заверила я.

– Поскольку у тебя все равно нет компании, то уж лучше встретить Новый год здесь, чем грустить в одиночестве, – вздохнула Тоня. – Особой любви друг к другу члены семьи не питают, но они воспитанные люди, поэтому дальше нескольких щипков дело не заходит. Масштабных скандалов здесь не бывает, а уж тридцать первого декабря все будут лучиться улыбками. Не волнуйся, неделя пройдет прекрасно. Мы заранее приехали потому, что Анатоль должен провести репетицию.

– Поняла, – улыбнулась я. – А кто будет на Новый год зрителями?

Тонечка начала рушить чайной ложечкой гору безе на тарелке.

– Самый щекотливый вопрос. Раньше, я тебе уже об этом рассказывала, капустник смотрели гости Анатоля, а в годы расцвета театра, кои я отчетливо уже и не помню, число присутствующих могло превысить две сотни. Но теперь… В прошлом декабре тут всего четверо посторонних было. Кого на сей раз позвали, я не в курсе, но, думаю, народу будет раз-два и обчелся. Только не спрашивай, зачем Анатолю устраивать капустник, который некому продемонстрировать. Домашний спектакль нечто вроде талисмана на следующие двенадцать месяцев. Если его не поставить, удача улетит из семьи.

– Ясно, – кивнула я. – Значит, за столом под бой курантов поднимут бокалы лишь те, кого я сейчас видела? И еще пара-тройка гостей?

– Ну да, – подтвердила Тоня. – А что?

– Надо же купить подарки, – улыбнулась я. – Можешь меня проинструктировать, что кому лучше приобрести? Не хочется отделаться кружками или дурацкими сувенирами с символом наступающего года по восточному календарю. Слушай, мне показалось или все дружно недолюбливают Агату?

Тонечка покосилась на арку, за которой находился холл, и понизила голос.

– По мне так она прекрасная девушка, но Анатоль и жабы считают Агату парвеню[8 - Парвеню – выскочка, разбогатевший выходец из низших социальных слоев, стремящийся во что бы то ни стало быть принятым в аристократических кругах.]. Лучше бы подумали, как им повезло. Агатка на рынке белкой крутится, много зарабатывает и фактически содержит Севку. Да и обитателям местного болота от нее много чего перепадает.

– Правда? – удивилась я.

Антонина запихнула в рот увесистый кусок торта.

– Угу. Севка работает у отца, получает за свои мелодии смешные копейки. Правда, некоторое время назад он неожиданно пристроился на телевидение, пишет музыку для каких-то шоу и стал получать нормальные деньги. Не миллионы, конечно, но и не медные пятаки. Прямо смешно, как его раздувает от гордости от того, что он в Останкино свой человек. Сделал себе визитки с надписью: «Композитор, автор музыки к многочисленным телепроектам». Видно, не очень-то ему приятно было в тени Анатоля сидеть. Зато теперь он даже отцу говорит: «Сегодня не могу быть в театре, еду на Первый канал». И Анатоль помалкивает. Раньше-то Севка вроде как папиной собственностью считался, а сейчас нет. Пенелопа библиотекарь, Офелия дослужилась до директора гимназии, но оклад у нее небольшой, так что на зарплату сестричек особо не разбежишься. Анатоля нельзя назвать лентяем, он старательно катается по средним учебным заведениям и детским садам со спектаклями, а еще регулярно устраивает премьеры для взрослых, но на них публика почти не ходит, что, однако, не мешает деду мнить себя великим режиссером. Анатоль считает себя элитой местного общества, небожителем ковалевского разлива. Офелия с Пенелопой брату во всем потакают, Галя и ее свекровь ему в рот смотрят. Иван с Лидой считают за честь пить чай с представителем творческой элиты. Так что дома дед царь и бог. В театре он руководит кучкой не самых удачливых и востребованных артистов, для которых главреж – кумир, они ему поклоняются. Как же, вдруг в следующем спектакле не даст роль собачки, а она же со словами! В общем, с самомнением у дедули порядок, у него, я бы сказала, комплекс сверхполноценности. А вот с деньгами напряженка, ему приходится сражаться за каждый рубль, чтобы тот попал в его карман.

Тоня махнула рукой. Доела торт и продолжила:

– Короче, Авдеевым бешено повезло с Агатой. Девчонка не жадная, вечно в дом еду тащит. А уж учитывая историю Севы… Никто и не предполагал, что он так удачно женится.

– А что с Всеволодом случилось? – спросила я.

Глава 5

Тонечка отхлебнула чаю.

– Сева бледная тень отца, он от него получил лишь один талант – страсть к кобелированию. Я как-то попыталась подсчитать его жен, ну, тех, кого знаю, и получилось двадцать восемь штук. А ведь наверняка нескольких упустила, потому что не встречалась с ними. Знаешь, как Всеволода в театре за глаза называют? Железный Любовник. Кличку придумала Мария Николаевна, заведующая цехом реквизита и декораций, лучшая подруга Офелии, они неразлейвода были. Умная, с чувством юмора, довольно циничная женщина, единственная в коллективе, кто не падал на колени, когда Анатоль появлялся в театре. Мария спокойно спорила с режиссером по поводу всяких бутафорских штучек, а он с ней – вот уж чудо чудное – соглашался и советовался. Причем у них никогда не было интимной связи, Авдеев ей на фиг не нужен. А Анатоль чувствовал это и испытывал к ней уважение. Мария умерла два года назад, и это был огромный удар для Офи. Тетка сблизилась со Светланой, которая теперь на ее месте работает, по-прежнему часто заходит в реквизиторскую, пьет там чай, но, думаю, ей просто приятно находиться там, где раньше она проводила время с подругой. Про что я говорила? Ах да! Именно Мария обозвала Севку Железным Любовником. Это главный персонаж одной из пьес, которую Анатоль поставил в театре. Его герой спит с женщинами, использует их, ломает им жизнь и совершенно не переживает по этому поводу, его не волнует никто, кроме него самого. Но потом он влюбляется в некую Элизу, свой клон в женском обличье, и начинает страдать. Очень похоже на Севку, только тот переживать не способен и никого, подобного Элизе, не встретил.

– Сколько, ты сказала, жен было у Всеволода? – поразилась я. – Разве можно почти тридцать раз расписываться?

Тоня состроила гримаску.

– Я неправильно выразилась. Жены были гражданские, в загсе Сева побывал всего дважды. Сначала с Аней, потому что та забеременела и ее отец устроил Анатолю скандал с фейерверком.

– У Севы есть ребенок? – перебила я.

– Сын, – кивнула Тоня. – Феде сейчас семь, нет, восемь лет.

– Всеволоду приходится платить алименты, – протянула я, – еще один расход в семье.

– Нет, – возразила Тонечка, – Федя остался при Авдеевых, его мать скончалась.

– И где же мальчик? – удивилась я. – Он ни разу не появился в столовой.

– Федора год назад отправили на Мальту, – вздохнула Тоня. – Анечка была милой, Севке вообще везет на хороших женщин. И она обожала мужа, надеялась, что тот изменится, все ему прощала, терпела его хамское отношение и череду любовниц. Она была тихой, скромной, лишнего слова от нее не услышишь. Анну сбила машина, водитель сбежал с места аварии, его не нашли. Федю сначала взял к себе отец Анюты, но он вскоре умер, и тогда мальчик переехал в квартиру Анатоля. Он живой, здоровый ребенок, бегает, кричит, требует к себе внимания, его надо поить, кормить, одевать, воспитывать, учить. Я вообще-то не особенно часто наведываюсь к деду, мне тут не слишком комфортно, но есть дни, когда просто необходимо приезжать. Ну, как сейчас. Репетиция и встреча Нового года – сакральные мероприятия. А еще день рождения Анатоля – осенью, в октябре. Я тогда прибыла с подарками, поздравила деда. В квартире собралось много народа. Шум, гам… и тут подходит ко мне Офелия, говорит: «Тонечка, Федя шестнадцатого улетает учиться на Мальту. Там великолепная школа, полный пансион, прекрасный климат». И чем больше она условия нахваливала, тем яснее я понимала: Анатоль и Севка решили не пожалеть денег и отправить докучливого ребенка подальше от себя. Правда, Офи вроде любила Федю. Она с ним постоянно возилась, книжки ему читала, на спортивные занятия водила. Своих детей у Офелии нет, и мне даже казалось, что Федор ей заменил сына. Но, видно, я ошибалась. Стою, глазами хлопаю. День рождения Анатоля всегда заканчивается в десять вечера. В это время во дворе устраивают фейерверк, и все отправляются по домам. Но я уехала чуть раньше, около восьми – надо было собраться в командировку, на следующий день рано утром я улетала. Больше я Федю не видела. Офелия как-то обмолвилась: «Что Феде в России делать? На Мальте комфортнее. И билеты туда-сюда очень дорогие, лучше деньги на обучение ребенка потратить».

– Здорово, – пробормотала я.

– Когда Севка женился на Агате, – продолжала Тоня, – я сильно удивилась.

– Почему? – тут же поинтересовалась я.