Погасни свет, долой навек

Элинор хотела уже ответить, но ее опередил жизнерадостный возглас Дамиана:

– Франк, радость моя! Ты приехал! Не ждал тебя так быстро! – бесцеремонно оттеснив Элинор с дороги, Дамиан обнял юношу и поцеловал в лоб, после чего отстранил и принялся рассматривать с головы до ног.

– Рад услужить вам, Maitre, – с тем же мягким акцентом ответил юноша. – Я привез все, о чем вы писали, но… ящики с вашими книгами задержали в пути.

– Бог с ними, с книгами, мой милый. – Дамиан потрепал мальчика по голове, а потом взял за руку. – Главное, что ты приехал. Ты, как там тебя?

– Лиззи, сэр. – дура-горничная, глядя на эту встречу во все глаза, с трудом догадалась присесть в реверансе.

– Отнесите багаж моего компаньона в его комнату, ее должны были подготовить. А мы идем в библиотеку. Вам же, прекрасная Линор… – Дамиан вновь смерил ее взглядом. – Вам лучше бы сейчас прилечь.

В своей комнате, надо полагать. Под замком. Элинор покачала головой и ответила сухо.

– Я иду поговорить с мадам Кесуотер.

Еще минуту назад она не собиралась этого делать, но сейчас взыграло упрямство. Такое случалось редко и всякий раз доставляло ей немало неудобств. Разумнее всего было уйти, избегая встречаться с мадам Кесуотер, мрачной тенью из полузабытого прошлого. Позабылось – и славно. Но проклятый характер заставлял вышагивать, вскинув голову, в сторону библиотеки.

Впрочем, оно и к лучшему. Некоторые вопросы, особенно если они касаются старых тетушкиных приятельниц, лучше решить сразу.

– Кто это? – спросил мальчик у нее за спиной.

– Мисс Элинор Кармайкл, – ответил Дамиан. – Гувернантка моего племянника. Я зову ее Элинор. Или Линор.

– Это вам, похоже, проще выговорить, чем «Франциск», – проворчал мальчик. – Это потому, что она хорошенькая?

Элинор было противно, что ее вот так обсуждают за спиной, но она смолчала. Скорее всего, мистер Дамиан покинет этот дом через пару дней. Нужно просто перетерпеть.

Мужчина и мальчик перешли на французский, но Элинор прекрасно знала этот язык.

– Pourquoi les livres sont-ils en retard, mon cCur?[10 - Почему задержались книги, сердце мое?]

– ? la gare quand on dеchargeait le bagage un homme a apposе les scellеs sur le coffre avec eux, ma?tre[11 - На вокзале, когда разгружали багаж, какой-то человек наложил на сундук с ними печать, мастер.].

– L’ombre?[12 - Тень?]

– Non, ma?tre, un homme ordinaire, mais en fait, il y avait en lui quelque chose d?еtrange. Je suis dеsolе, ma?tre, je n?ai pas pu apprendre en detail. Mais je n? ai pu plus toucher le sceau qu?il avait apposе[13 - Нет, мастер, обычный человек, но… на самом деле, в нем было что-то странное. Простите, мастер, я не смог разузнать подробнее. Но к печати, которую он поставил, я прикоснуться уже не смог.].

– Tout va bien, mon cCur. Est-ce qu?il y avait dans les livres quelque chose ce qui peut nous ?tre utile maintenant. Hum…[14 - Все в порядке, сердце мое. Было ли в книгах что-то, что может нам сейчас пригодиться… Хм…]

– Je me souviens de chacun d?eux, ma?tre, ne vous en inquiеtez pas.[15 - Я помню каждую из них, мастер, вам не о чем беспокоиться.]

– Je ne m?inqui?te jamais si tu es l?, mon cCur.[16 - Я никогда не беспокоюсь, если ты рядом, сердце мое.]

Элинор не удержалась и обернулась украдкой. Они стояли, держась крепко за руки, склоняясь друг к другу, и перешептывались таинственно. Точно пара заговорщиков.

– Библиотека, – проговорила Элинор просто для того, чтобы хоть что-то сказать.

Мальчик нахмурил лоб, переводя взгляд с Дамиана Гамильтона на Элинор и обратно, после чего неуверенно – в речи французский акцент зазвучал сильнее – проговорил:

– Я бы, пожалуй, разобрал вещи, Maitre, если я вам сейчас не нужен…

Дамиан Гамильтон вскинул брови удивленно, а потом задумчиво кивнул.

– Да, если ты так хочешь, иди, радость моя. Белая спальня, если я не ошибаюсь. Ты найдешь.

И поцеловал юношу в лоб.

Глава седьмая

Старуха-медиум, тяжело дыша, развалилась в кресле. Мягкая белая рука покоилась на пышной, мерно вздымающейся груди. Веки, затененные синей краской, опушенные фальшивыми ресницами, подрагивали. Эта особа, несомненно, прикидывалась беспамятной. Лгунья, как и большинство медиумов, она выжидала, выискивала себе выгоду. Впрочем, одно Грегори затвердил давно уже накрепко: имея дело с пожилыми леди, лучше играть по ими установленным правилам. Грегори послал горничную за чаем и кларетом. Легкое вино могло восстановить силы женщины и, несомненно, доставило бы ей удовольствие. Потом он распахнул окна, впуская в комнату теплые солнечные лучи.

Медиум шевельнулась в кресле и артистично застонала. Грегори хмыкнул и за неимением соли поднес к ее лицу рюмку кларета. Подобно прочим своим коллегам, старуха была отменной актрисой. Щеки ее порозовели, веки затрепетали, и она наконец открыла глаза.

– Ах! Где я?

– Вы не знаете, мадам? – хмыкнул Грегори. – Вы в моем доме. Грегори Гамильтон, к вашим услугам.

– О, какое счастье! Значит, я все же пришла по адресу! – медиумесса села прямо, обмахиваясь открытой ладонью, а потом, мгновение поколебавшись в выборе, приняла рюмку кларета. – Должно быть, на меня снизошел дух по дороге сюда. Такое бывает, нечасто, по счастью. Надеюсь, я не наговорила ничего шокирующего?

– Нисколько, – уверил Грегори, разглядывая довольную шарлатанку. Она достала небольшую серебряную визитницу и протянула уже знакомую карточку, черную, с золотым тиснением. Грегори включился в игру и, делая вид, что читает имя впервые, громко произнес: – Сибилл Кесуотер? Что привело вас сюда, мадам?

Медиумесса рассмеялась низким, грудным смехом.

– О, это вас, должно быть, удивляет… Я прибыла по просьбе своей старой подруги. У вас, насколько мне известно, служит Элинор Кармайкл.

– Мисс Кармайкл? Да, это гувернантка моего сына. – Грегори сел напротив, пристально разглядывая старуху. У и без того подозрительной мисс Кармайкл обнаружились престранные знакомства, и Грегори хотел, пожалуй, знать, что у медиумессы за дело к Элинор. – Я сейчас же пошлю за ней. И если существуют некие обстоятельства, я немедленно предоставлю мисс Кармайкл необходимый отпуск.

Мадам Кесуотер успела осушить две рюмки кларета, щеки ее заалели, а глаза заблестели.

– О, мистер Гамильтон, боюсь, дело в том, что дорогая Элинор нуждается в защите.

– От кого? – опешил Грегори. Единственное, что пришло ему в голову, – семья Элинор Кармайкл недовольна тем, что девушка пошла в услужение гувернанткой. Потом он вспомнил, что семьи как таковой у молодой женщины нет, разве что какие-то дальние родственники, о которых не знает мисс Гудвилл.

Следующие слова медиумессы разрушили все его домыслы.

– Мысли мертвых путаются, дорогой мистер Гамильтон. Они часто полагают, что дают четкие и ясные инструкции, а на деле звучит что-то вроде «зеленое на восходе». Даже послания других медиумов, пусть и таких сильных и опытных, как Эмилия, путаны и противоречивы.

– Эмилия? – уточнил Грегори, утративший понемногу нить разговора.

Мадам Кесуотер потянулась за еще одной рюмкой кларета.

– Эмилия Кармайкл, моя близкая подруга и тетя Элинор.

– Тетка мисс Кармайкл была медиумом? – удивился Грегори. Впрочем, отчасти это объясняло, почему Элинор Кармайкл увидела в следе на полу гардеробной нечто необычное, единственная среди всей прислуги. Настоящие медиумы редко, но все же встречаются в этом мире.

– Да, да, мистер Гамильтон, и весьма известной, – закивала мадам Кесуотер. – Вы могли слышать о ней как о Пифии из Ланкашира.

Грегори покачал головой.