Оценить:
 Рейтинг: 0

Базар гоблинов

Год написания книги
2022
Теги
<< 1 2 3 4 >>
На страницу:
3 из 4
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Лучше бы не видела! – презрительно отрезала она. – Уши вянут от их премерзкого вопля. Да в чем же дело, милая? Они тебе докучают?

Лицо Лауры исказилось в страдальческой гримасе. Она уронила бидон и страшно зарыдала, упав в руки сестры. Тело ее сотрясали громкие, мучительные всхлипы, от которых у Лиззи замирало сердце.

Обхватив сестру, она опустилась вместе с ней на колени. Ледяная лужа воды из бидона замочила кромки их платьев и впиталась в черную землю.

– Их нет… – рыдала Лаура, вцепившись в плечо Лиззи, а та, ничего не понимая, поглаживала сестру по золотой головке. – Их нет, их нет…

Лаура увядала на глазах, и Лиззи ничего не могла с этим поделать. Роскошные волосы младшей из сестер поблекли и порыжели, приобретя странный оттенок размокших осенних листьев. Она перестала ходить за птицей, перестала мести пол, перестала ходить за водой – словом, перестала делать все, что раньше составляло ее скромную, но счастливую и размеренную жизнь.

С того злополучного вечера Лаура взяла за привычку сидеть у окна и часами, не открываясь, глядеть с каменистого пригорка вниз. Там, под сенью деревьев у пыльной деревенской дороги, по вечерам все так же распевали гоблины, зазывая гостей на свой базар. Вот только Лаура их больше не слышала их воплей, сколько бы не напрягала свой слух, отточенный молчанием и отчаянием.

Она оживилась лишь однажды. Как-то, разбирая постель и встряхивая одеяла, Лиззи обнаружила грецкий орех. Упавшая скорлупка глухо стукнулась о пол и покатилась в угол комнаты.

Лаура отвела взгляд от окна и несколько мгновений тупо глядела на орех, а затем вскочила со стула, покачнувшись на затекших ногах. Лиззи с недоумением и робкой, неуверенной радостью наблюдала, как ее младшая сестра, пошатываясь от слабости, идет на задний двор. Опустившись на колени посреди возделанной грядки, Лаура голыми руками выкопала в земле лунку и опустила в нее скорлупку. В горку земли на месте закопанного ореха девушка вонзила палочку и присела на деревянное ограждение грядки, будто это простое действие отняло у нее последние силы.

Лиззи надеялась, что сестра придет в чувство, но ей стало только хуже. Лаура проводила безрадостные, бесконечно тянущиеся дни то сидя у окна, то во дворе у южной стены дома, неотрывно глядя в одну точку. Но песни гоблинов так и не донеслись до ее слуха, а орех так и не взошел.

Вместе с волей к жизни Лаура потеряла и аппетит, и сон: ее кожа серела и туже стягивала узкие запястья, пока от дивной юной красы не осталось одно лишь воспоминание. Волосы она теперь не распускала по плечам, а собирала в узел на затылке, и пару раз даже тянулась за ножницами, но сестра останавливала ее слабую, податливую руку.

Вечерами Лиззи, беззвучно плача, обнимала и ласково гладила по голове безразличную ко всему Лауру. Плакала Лиззи и во сне, и у ручья, и на могиле Дженни. Глаза Лауры оставались сухи.

Лиззи видела, что сестре невыносимо было жить, но позволить ей умереть она не могла.

Казалось, что базар гоблинов с каждым вечером становится все ближе к их дому. Лаура и не подозревала, что их отвратительные песни становятся все громче и пронзительнее, а запах фруктов – все сильнее и слаще. Гоблины будто потешались над Лиззи, соблазняя ее тем, чем погубили ее сестру.

В один августовский день Лаура не смогла подняться с постели, и Лиззи поняла, что дни сестры были сочтены.

Она знала, как может спасти ее, только вот цена была непомерно высока.

Когда на деревню опустились сумерки, Лиззи поднялась с кровати, продолжая держать в руке ладошку Лауры. Ее пальцы с аккуратными ноготками стали напоминать куриные лапы – иссушенные, легкие, будто кости были полыми.

– Я за водой, – тихо сказала она Лауре и опустила ее руку на покрывало. Сестра закрыла глаза и молча отвернулась к стене.

Лиззи оделась, дрожащими пальцами застегивая на груди накидку. Она оставила бидон на кухне, опустила в карман серебряную монетку и выскользнула из дома.

Спуск к базару она преодолела быстро: ей непривычно было идти налегке, не нагруженной хворостом, водой или плодовыми корзинами. Лиззи не знала, куда ей деть вдруг освободившиеся руки, и сунула их в карманы, нащупывая монету.

Гоблины, завидев Лиззи и ее прямой, смелый взгляд, оскалились. Прежде девушка подчеркнуто игнорировала базар, даже не смотрела в его направлении. Сейчас, увидев направляющуюся к ним девушку, торговцы ничуть не опешили. В уголках их радостных, приветливых улыбок таилось коварство. Они знали, зачем она пришла.

– Наш товар тебя привлек? Наш товар тебя завлек? – заверещали гоблины и тут же принялись протягивать ей угощения: горсти вишен и абрикосов, блестящие, будто облитые сахаром яблоки, наколотую на веточки чернику и ежевику. Лиззи с достоинством поздоровалась:

– Здравствуйте. Я бы хотела купить ваших фруктов.

Пальцы ее стиснули монетку.

Гоблины обступили ее и принялись совать ей в руки райские плоды: у Лиззи зарябило в глазах от их спелой ядовитой яркости.

– Бери! – завизжал гоблин с вытянутой мордой и маленькими слепыми глазками. – Угощайся!

Помедлив, Лиззи вынула из кармана пенни и на раскрытой ладони протянула его ватаге торговцев.

– Заплачу серебром за ваш товар, – спокойно произнесла она.

– Не пойдет! – визгливо возразил маленький седой гоблин с длинным, розовой сосулькой спускавшимся до шеи носом. Остальные торговцы закивали. Они все еще глядели на Лиззи с лаской, только теперь эта ласка стала какой-то настороженной. – Садись с нами! Отведай с нами!

– Я покупаю не для себя, – возразила она, чувствуя, как нагревается монетка под пристальными взглядами гоблинов. – Я заберу ваши фрукты с собой. Это угощение для моей сестры.

Торговцы начали усмехаться и переглядываться, и Лиззи едва удержалась от проклятия. Черта с два она уйдет с их базара без лакомства для Лауры!

– Не пойдет, – снова возразил гоблин. – С собой наш товар не унесешь, другого не угостишь! Яблочки размякнут, ягодки набрякнут! Садись с нами, попотчуем тебя одну!

Гоблины нараспев принялись скандировать: «Садись! Садись!». Кто-то из них дернул Лиззи за платье, и она, вздрогнув от неожиданности, зажала пенни в ладони.

– Раз вам не по нраву моя плата, ничего не поделать, – отрезала она и выдернула из лап гоблина подол платья. Его крошечные кротовьи глаза загорелись алым. – Найду товар по серебру на другом базаре.

– Нет уж-ж! Отведай наш-ше лакомство, – прошипел седовласый гоблин и вцепился в ее руку. От испуга Лиззи разжала кулак, и монета упала в пыль. – Отведай наш-ше лакомство!

Гоблины окружили ее и вцепились в руки и платье Лиззи. Похожий на льва торговец в прыжке содрал с нее накидку и когтями располосовал ей плечо. Она хотела вскрикнуть от ужаса и боли, но по ней, словно по дереву, вскарабкался еще один гоблин и принялся совать в рот сливу. Лиззи плотно сомкнула губы и застыла.

Кожица спелой сливы лопнула. Сок потек у нее по губам и подбородку, и Лиззи едва подавила улыбку. Гоблин, рыча и взвизгивая, принялся размазывать волокнистый фрукт по ее лицу, но ни капли сока не попало в рот. Тогда торговец отбросил сливовую косточку и стал совать ей в рот другие угощения: ежевику, мягкие персики, гранатовые зерна. Лиззи стояла молча и спокойно, словно скала: напрасно гоблины царапали ей руки, срывали с нее одежды, напрасно заискивали и угрожали. Они карабкались по ней вверх, усаживались на плечах и пушистыми хвостами обвивали шею, шипели и плевались на ухо. Девушка запрокинула голову и сжала губы, позволяя торговцам из-под темного холма заливать фруктовым и ягодным соком ее лицо, шею и грудь.

Когда на горизонте наконец прорезалось утро, гоблины со свирепым воем толкнули девушку в дорожную пыль, крутанулись на месте и исчезли. Вместе с ними пропал и их базар.

Упав на локти, Лиззи молча лежала в пыли, шумно дыша и прислушиваясь: не обман ли это? Не притаились ли гоблины за стволом дерева? Наконец девушка поднялась, отерла губы, подобрала монетку, затоптанную отпечатками сотен лап, и торопливо зашагала домой. На ее лице против воли расползлась широкая улыбка.

Лаура, казалось, не шевельнулась с самого ухода сестры. Она лежала, свернувшись калачиком и уткнувшись головой в подушку, недвижимая и безразличная.

– Лаура, милая! Ты не встречаешь меня? – Лиззи присела на кровать и тронула сестру за плечо. Та неохотно повернулась. Взгляд ее лишь пробежался по разодранной в клочья одежде и задержался на испачканном соком лице. – Я принесла тебе подарок!

Младшая сестра с неожиданным проворством села в постели и прерывистым от гнева голосом произнесла:

– Ты ходила к ним? Ты ходила к ним? И не взяла меня с собой?

Лиззи со смехом обхватила сестру за плечи, ничуть не напуганная ее вспышкой злобы. По изможденному лицу Лауры текли слезы, и на Лиззи она глядела почти с животной ненавистью.

– Не гневайся на меня, милая! Поцелуй-ка сестру!

Глаза Лауры вдруг расширились: личико сестры покрывал липкий сладкий сок гоблинских фруктов. Не отдавая себе отчета, младшая сестра притянула к себе Лиззи и принялась осыпать ее грязную щеку жаркими поцелуями.

Сок оказался так же сладок, как и в тот день, когда она впервые посетила базар гоблинов. У Лауры даже челюсти свело от вспышки чудесного вкуса во рту: она застонала, чувствуя, как вновь приливает к рукам и ногам кровь, как проясняется голова. Словно издалека она слышала смех Лиззи.

Другая щека сестры тоже была вымазана соком. Лаура поцеловала и ее, но тут же отдернулась, скривившись. Поцелуй был горьким, словно она лизнула изнутри кусок древесной коры. Вкус не изменился, Лаура знала это наверняка; отчего же он показался ей таким гнилым и отвратительным? Неужели все эти дни ее снедала жажда по эдакой ядовитой горечи?

Не выдержав, Лаура перегнулась через кровать, и ее стошнило. Лиззи ласково поглаживала сестру по спине, пока не прекратились спазмы, сотрясавшие ее маленькое хрупкое тело. Когда Лаура, обессилев, упала обратно на подушки, Лиззи подала ей стакан сладкой ключевой воды. Она жадно осушила его и слабо улыбнулась сестре; теперь ее клонило в сон.

– Прости меня, Лиззи, – виновато прошептала Лаура. Ее светлые ресницы затрепетали. – Пожалуйста, прости меня.

Лиззи погладила сестру по щеке и улеглась рядом. Волосы и ткань подушки липли к ее лицу, а платье и ноги были серыми от придорожной пыли, но Лаура, будто не замечая этого, вцепилась в руку Лиззи и тут же уснула. Сон ее был крепким и мирным.
<< 1 2 3 4 >>
На страницу:
3 из 4