Путь к себе. Разговоры с психотерапевтом

– Думаю, что стыд.

– Почему не вину?

– Не уверена, что могу дать правильный ответ.

– В данном примере вы абсолютно правы. Вы почувствовали бы стыд за то, что вас поймали за правонарушением, речь шла бы о вине, если бы вы сами себя ругали за проступок, а так, до тех пор, пока вас не призовут к ответу, вы готовы делать это снова и снова, вот в чем разница.

– Тогда стыд.

– Что стыд? – намеренно изображая непонятливость, переспросил Самюэль.

– За каменной стеною скрывается стыд.

– Джил, какое ваше действие пробудило в вас это чувство?

Наступило молчание, в этот момент Самюэль отлично понимал, что происходит, она принимала важное для клиента решение – открыться или смолчать, и хотя психотерапевт был готов к двум вариантам развития событий, все же, в глубине души, надеялся на первое. Ведь решение открыться для клиента – это не просто возможность примерить ответственность, это шанс увидеть реальную проблему, а значит, получить своевременную помощь.

– На самом деле, есть кое-что. Я ни с кем еще не обсуждала это, – она села так, словно мечтала укрыться от всего мира, даже от самой себя, запрокинув ногу на ногу и крепко сложив руки в замок. – Думаю, у меня проблемы с алкоголем.

– В связи с какими событиями вы делаете это предположение?

– Когда я выпиваю, нет меры или точки стоп, когда я такая, я говорю себе: «Ну все, на сегодня хватит», – а затем пью, пью, пока есть что пить, до тех пор, пока алкоголь не кончится, – тяжело вздохнув, она позволила телу немного расслабиться.

– Как долго это продолжалось в последний раз?

– Четыре дня, я на четыре дня выпала из жизни, все как в тумане.

– Как вы думаете, что это?

– Вы про мою неспособность контролировать дозу выпитого алкоголя?

– Именно, – Самюэль намеренно не произносил вслух очевидный диагноз, предсказывая неизбежное отрицание клиента.

– Не знаю, плохая организованность, стоп, – она резко выпрямила спину. – Да, у меня есть проблемы, но я не алкоголик, я же учусь, работаю, просто…

– Бывают дни, которые выпадают из хронологии вашей жизни.

– Да.

– А в чем же, собственно говоря, тогда вы видите здесь для себя проблему?

– Как же, я ничего не помню и…

– Джил, сейчас я задам вам важный вопрос, пожалуйста, будьте честны с самой собой, хорошо?

– Да, – индифферентно ответила она.

– В такие дни, когда вы начинаете выпивать, вы можете остановиться?

И снова пауза заполнила собою все пространство уютного кабинета, заглушая собою даже шум машин, доносящийся с улицы. Еле заметно глаза Джил стали влажными, как от резких порывов ветра, застигающих врасплох неподготовленных людей. Первая, но не единственная слеза, с силой удерживаемая ею, не смогла надолго удержаться и покатилась по краснеющей щеке клиентки.

– Нет, я не могу вспомнить момент, когда выпила бы бокал вина и остановилась.

– Джил, все хорошо, я рядом и не собираюсь осуждать вас, – он позволил себе слегка наклониться вперед и правой ладонью бережно прикоснулся к ее плечу, после чего еле слышно и максимально спокойно прошептал: – Я здесь, чтобы помочь.

Из последних сил сдерживаемый ею эмоциональный шторм прорвался сквозь рубеж ее старательного подавления. Она стала плакать, сильно плакать, всхлипывая и вытирая слезы громоздкими рукавами своего свитера.

– Вот, прошу вас, возьмите, – Самюэль протянул салфетки.

– Спасибо.

Прошло минут десять, и хотя со стороны казалось, что слезы затмили собою все в комнате, было в них нечто новое для них обоих – и для Джил, и для Самюэля, а именно первый шаг к выходу из мрака отрицания.

– Простите, что я себе такое позволила, обычно я так не делаю, – успокоившись, сказала Джил.

– Вам стало легче?

– О да, определенно.

– Джил, в таком случае я попрошу вас объяснить мне, какое бы название вы дали тому, что с вами происходит?

– Вы же знаете, к чему все это.

– А как вы считаете?

– Нет, я не могу, я, нет, и не просите, сказать вслух, значит, признать, а я не хочу признавать это.

– Тогда для чего вы здесь?

И снова молчание. Самюэль прекрасно осознавал, что сегодня Джил впервые допустила в свое сознание новую мысль, мысль, ужасно пугающую ее, вместе с тем кристально правдивую. Это алкоголизм. И хотя до искреннего принятия проблемы оставался всего шаг, она предпочла его не делать, что было предсказуемо, но изначально расстроило психотерапевта. К счастью, Самюэль тщательно это скрыл.

– Джил, вы такая умничка, я хотел бы отметить важный шаг, который вы сумели сделать для себя сегодня, это полупринятие. И знаете что, у меня есть для вас предложение. Будет гораздо легче, если вы позволите себе взглянуть на проблему под другим углом, поэтому я предлагаю вам на следующей нашей консультации еще раз довериться мне и отправиться в место, где будут другие люди с похожими проблемами.

– И что же это за место, – с неодобрительным подозрением спросила она, – В общество анонимных алкоголиков поведете?

– Да, – с легкой утвердительностью ответил он, прекрасно понимая, что иного пути для нее сейчас нет, они могут еще десятки часов потратить на консультации и, в конце концов, прийти к принятию, но этот путь долог, а действовать надо решительно быстро.

– Не думаю, что это хорошая идея, мне там не место, я понимаю, как выглядел наш сегодняшний разговор, но я другая, не такая, как они, я не алкоголичка!

– Джил, знаю, все это не просто для вас, посещение этого места не значит принятие ярлыка «алкоголик», хочу, чтобы вы знали, я пойду с вами и, если вы не захотите участвовать в дискуссии, не надо, просто молча посидим и уйдем. Встречи проводит мой коллега, так что вас это ни к чему не обязывает, давайте просто проведем этот эксперимент, вместе, от и до, Джил, обещаю, я буду рядом.

– Я подумаю об этом и сообщу вам, ладно?

– Да, конечно, здесь только один из нас знает, как вам будет лучше, и это точно не я.

Она растянула губы в неловкой полуулыбке и отворила дверь.

– Благодарю за консультацию, до связи.