Рубиновый маяк дракона

Я начал вновь закипать от всей этой неразберихи. Но глубоко вздохнул, затем медленно выдохнул, успокаиваясь. Не время для паники. Надо думать.

– Сибель, а в моем теле он может быть? Ну как в кино – раз, и поменялись местами. И теперь каждому из нас надо совершить подвиг или какое-то благое дело, тогда божье провидение поменяет нас обратно? Так? Или я схожу с ума?

Она скептически подняла брови.

– Ясно. Схожу с ума. Ладно, а татухи у него были?

– Что?

– Тату. Картинки или надписи на коже. Последнее, что я помню, – это свое скрюченное тело в луже крови, и по нему расползались черные иероглифы. Вот и спрашиваю, мог хозяин этого тела свои татухи с собой прихватить?

В ее глазах вспыхнуло удивление и… испуг?

– Я не знаю, не знаю, – тихо прошептала Сибель, пряча лицо в ладонях.

10. Белинда

Эльфийский корабль «Рассветный луч». Свободные морские просторы

Оказалось, что каюту нам выделили не на двоих с Фабианой Сотье, а на троих. В команде «Рассветного луча» была девушка – хрупкая, всегда улыбающаяся эльфийка Элиниэль. Она выполняла роль корабельного целителя. Нездоровых среди нас не было, но двоих парней из нашей группы свалила с ног морская болезнь. Каждые четыре часа Элиниэль отпаивала их, постоянно ноющих и жалующихся на жизнь, дурно пахнущим зельем, но не теряла при этом ни хорошего настроения, ни доброй улыбки. Вот это терпение! Удастся ли мне стать хоть вполовину столь же хорошим целителем…

Остальные адепты, в том числе и мы с Фабианой, наслаждались путешествием, общались с командой, с удовольствием слушали рассказы о Йолли и разные эльфийские легенды и предания, которыми моряки с удовольствием потчевали «сухопутных крыс». Особой популярностью у адептов пользовались баллады Ливемсира под аккомпанемент его салмы – небольшой эльфийской лиры. Боцман частенько захаживал на камбуз, украдкой отхлебывал йолльского эля, а затем, сидя на корме, перебирал струны и чередовал веселые лирулэ и рвущие сердце найниэ.

Свободные морские просторы после появления Барьера стали коварны, разменной монетой здесь являлась сила ветра. Людская стихийная магия теряла свою привычную стабильность, и управлять ей было очень сложно. Считалось, что это последствия какого-то заклинания, что применили во время давней войны черные ведьмы. Во избежание несчастных случаев на корабле работал поглощающий артефакт, который действовал на адептов и не действовал на эльфов. Это, по сути, первое, что нам доходчиво объяснили, когда каждый из нас испуганно тряс руками, недоумевая, куда пропала магия.

Странно, что в отделе отправлений об этом не предупредили, лишь битый час втолковывали нам правила поведения в эльфийском граде. Беспокойство о репутации академии, конечно, понятно. Но все же не ощущать в груди приятного тепла, не чувствовать мягкого покалывания на кончиках пальцев – просто жутко.

Мы с Фабианой старались держаться вместе, хоть она мне и не сильно пришлась по душе. Я с факультета травологии, и мои мотивы попасть к эльфам более чем ясны. Где еще лучше всего обучат секретам и таинствам магии природы? Фабиана же училась на артефактора. Зачем ей вообще эльфийское магическое искусство? Уж не знаю, как она смогла уговорить ректора Райдонса включить ее в программу обмена с Йолли. Ведь даже мне было понятно, что учеба здесь ни при чем.

Фабиана шла на поводу у своих слишком личных желаний. Это выглядело эгоистично и недостойно аристократки. Да, ее было жаль, но раз уж отец не одобрил их с эльфом союз… Как можно идти против воли родителей? Этого я не понимала.

Вот и сегодняшнее утро началось с дурацких вопросов Фабианы:

– Элиниэль, скажи, брачные кристаллы ведь могут ошибаться?

Эльфийка, сидящая возле своего огромного сундука и перебирающая склянки в нем, удивленно на нее посмотрела. А я разозлилась, так как сама хотела подсесть к Элиниэль, чтобы та рассказала мне что-нибудь полезное про снадобья и травяные настои. Я должна учиться и набираться опыта, так наставлял меня отец. Потому начать можно было даже с судового целителя. Но эта Фабиана… Слишком драматизирует и слишком зациклена на любви. Причем тут вообще любовь? Всем девушкам нашего положения с детства внушают, что замуж надо выходить в соответствии со статусом, положением и выбором главы семьи.

– Так могут, да? – не унималась Фабиана.

– Надо признать, я удивлена. Никогда не слышала о таком…

– А в какие храмы Йолли допускаются люди? Можно ли без брачной церемонии прикоснуться к кристаллу?

– Так, Фабиана, расскажи мне все по порядку. – Элиниэль, к моему великому огорчению, захлопнула сундук и присела на край ее койки.

Мне, как благовоспитанной девушке, пришлось сделать участливое лицо и тоже присоединиться к разговору, хотя про ее Ильсира я уже знала предостаточно. И определенно больше, чем мне бы хотелось. Эльфийка же слушала внимательно и вдумчиво.

– Значит, Ильсир из рода Игалорисс… – Элиниэль вздохнула. – Сочувствую твоей ситуации, но, вероятно, звезды уберегли тебя от ошибки.

– То есть? – удивилась Фабиана.

– Послушай, дорогая, около двух десятков лет назад несколько известных родов объединились против нашего правителя Рионилла Ладариса Ночного Листа. Это было кровопролитное восстание. Но его сумели подавить. Кого-то из мятежников казнили, а иных изгнали за море. – Элиниэль успокаивающе взяла Фабиану за руку. – Эльфы рода Игалорисс Цвет Утра были среди них.

– О, хранители! Как же так? Ильсир говорил, что его родителей пригласили в Сивеллу для совместной работы с градостроителями, применять эльфийские знания в архитектуре для улучшения внешнего облика города и… Мятежники? Да ты, верно, путаешь что-то.

– Мы хорошо знаем и чтим свою историю. Род Игалорисс был изгнан. Не хочу тебя расстраивать, но, вероятно, этот брачный союз был бы основан не на чувствах, а на выгоде.

– Так браки и должны заключаться по расчету, – не выдержала я. – У нас, аристократок, нет права выбора.

– Ты так спокойно об этом говоришь, потому что не влюблялась еще, – вскинулась Фабиана.

Элиниэль ласково произнесла:

– Дорогие, у каждой из нас свой путь, освещенный луной и звездами. Фабиана, я вижу твое неподдельное отчаяние. Но, быть может, так и должно было случиться.

– Или, быть может, ты, Фабиана, просто зациклилась на этом своем Ильсире, – снова вклинилась я. Ну действительно, сколько уже можно все разговоры сводить к одному и тому же. – Как будто вокруг других достойных кандидатур нет!

– И правда, – Элиниэль мягко улыбнулась, но в глазах ее засверкало озорство. – Неужели никто, кроме жениха, не привлек твоего внимания?

Фабиана неожиданно порозовела и смутилась.

– Нет… я… честное сло… – Ее глаза смотрели куда угодно, только не на нас с Элиниэль.

– Ну-ка признавайся, кто посещает твои предутренние грезы! – надавила я, чувствуя ее смятение. И клянусь, Фабиана покраснела еще сильнее!

– Никто, как ты могла подумать такое, Белинда! Просто… однажды я…заходила к ректору и…

«Что? Ректор и отверженная?!»

Я картинно схватилась за сердце:

– Маира Сотье! Не может быть!

– Ректор… Он в оборот… Ой… – Она совсем растерялась, но потом резко выдохнула и выпалила: – Да нет же, Белинда, ты неправильно поняла! Я заходила в приемную, чтоб поговорить с маирой Лидель и… И столкнулась там с одним типом. Да… Точно! Так все и было! Элиниэль же спрашивала, кто привлек внимание – так вот он определенно привлек. Здоровущий такой, явно дракон. Аура так и сшибает с ног.

– О, драконы в Сивелле нечастые гости. – Теперь и я заинтересовалась. – Красивый? Как же его зовут? Из какого он клана?

– Понятия не имею. У меня от него мороз по коже. – Фабиана передернула плечами. – Да и не красавчик он вовсе. Ухмылка ехидная, будто все про всех знает. И он, похоже, солидного возраста – волосы с проседью уже.

– Ну это не беда, – хмыкнула я. – Нас, как правило, за таких вот состоявшихся и умудренных опытом маиров замуж и выдают. Мне отец уже присматривает женихов из своего круга. Вот отучусь… Ну да не важно, они-то не драконы, как твой.

– Да не мой он! Я не договорила же: он еще и без глаза. То есть я наверняка, конечно, не видела. Он в повязке был.

Элиниэль нахмурилась.

– Дракон с повязкой? Ты уверена, Фабиана? У них же регенерация невероятно сильна.

– Уверена, конечно. – Отверженная вздернула нос. – Хоть у меня позади лишь три курса обучения, но уж ауры чувствую прекрасно.