Вне сюжета 2. Стихия огня

Надо сказать, что в последние месяцы я перестала видеть Рыжика во снах и начала о нём скучать. На фоне всего происходящего, стало казаться, что моё состояние каким-то образом влияет на это. Я боялась, что наш маленький мирок, хранимый Удачей, начинает исчезать. А потом Рыжик неожиданно взял, да и приснился.

– А я тоже помню этот сон! – воскликнул Рыжик, и глаза его засветились.

– Я не сомневаюсь в этом, – улыбнулась я в ответ.

Это был совсем мимолётный сон – просто розовый туман, в котором я нашла его руку и взяла в свою. Всего лишь миг – но необычайно яркий и запоминающийся.

– Твоя рука была холодной, Рыжик, – заметила я.

– Холодной? – удивился он, и наморщил лоб. – Да… Да, я понимаю… А твоя была горячей, Бести, очень горячей! А мне так хотелось тепла в ту ночь…

Я кивнула, а затем взяла его руку в свою. Сейчас она тоже показалась мне холодной, но, наверное, виной были уже просто сквозняки.

Мы отправились с ним вместе в новое приключение, навстречу новой неизвестности, держась за руки. Теперь на моём безымянном пальце было золотое кольцо.

Глава 2 – Костяной ужас

Идя по тёмному миру-Лабиринту, в облачке света, излучаемого нами, мы попутно заглядывали в двери и проёмы, встречавшиеся нам на пути. И меня не переставали удивлять произошедшие здесь после нас перемены. Видимо, и мир-Лабиринт тоже изменился за последние два года.

Так, раньше все его двери были стальными, и их подавляющее большинство – надежно заперты. Сейчас они сменились на деревянные, обветшалые, а замки были словно выпотрошены. Не было ни монстров, ни других каких-либо существ, не было вообще никакой жизни.

Тихо, неподвижно везде. Только сквозняки, звук наших шагов по дощатому полу, да неяркий, призрачный свет, неотступно следовавший за нами, как и всегда.

– Бест, а что если у здания есть выход? – предположил Рыжик. – Ведь если сквозняки дуют – значит, они дуют откуда-то.

– А это возможно, – согласилась я. – Только как мы определим, где находится этот выход?..

– А я знаю один способ! Давай будем идти, держась всегда левой стороны. Так мы обязательно куда-нибудь выйдем.

Предложение Рыжика мне понравилось. Только сквозняки могли дуть и из щелей в стенах. А мир-Лабиринт мог иметь «кольца» – замкнутые коридоры, по которым мы бродили бы вечно, следуя такому методу Рыжика.

Однако, я не сочла нужным озвучить свои скептические мысли. Пускай так. Может, выход и правда есть. Пойдём, Рыжик.

Какое-то время мы шли. Иногда натыкались на случайные предметы, неизвестно кем поставленные или оставленные здесь. Мы нашли ещё одну печку и обрывок верёвки, зловеще покачивающийся над потолком – видимо, кто-то нашёл свой, нетривиальный способ «выйти» из мира-Лабиринта. Затем я подняла с пола коробок спичек и небольшой, острый, кухонный нож.

Спички вызвали у нас большую радость – всё-таки, в мире-Лабиринте было прохладно. Мы уже успели подивиться, как это мы не догадались прихватить с собой ведёрко горячих углей.

На ноже мы разглядели засохшую…

– Брр, кровь, – Рыжик поморщился.

– Ты её тоже не выносишь? – спросила я, пытаясь стереть кровь с лезвия при помощи собственных слюней и какой-то бумажки из кармана.

– Не выношу, – признался Рыжик.

В крови было вымазано всё лезвие, однако пол вокруг ножа оставался чистым – словно раненый либо ушёл, не успев ничего заляпать, либо просто растворился в воздухе. Если он вообще был…

– Всё же, ножичек возьмём, пригодится, – сказала я, попробовав пальцем его острое лезвие.

Тщательно завернув лезвие ножа в бумажку, чтобы не порезаться, я убрала нож в карман.

Вскоре нам опять повезло – мы нашли два деревянных ящика. Радостно их вскрыв, мы истекли слюной – внутри было полно различных банок, пакетов и коробочек…

– Еда-а-а!

В жестяных банках однозначно были мясные консервы. Боже, как уже хотелось есть! Конечно, это не изобилующий продуктами склад, но разве много было нужно нам двоим? Просто перекусить, да и набрать с собой еды про запас…

На одном из ящиков уже лежали объедки чьей-то трапезы – огрызки яблок, какие-то кости, шкурки… Я смахнула все это на пол.

Вытащив одну из банок и увидев на ней изображение сочной мясной голени, я вытерла слюну и с нетерпение потянула за кольцо на крышке…

– Вр-р-р-р-р! Вр-р-р-р!

Рой жирных, чёрных мух вырвался из банки – я едва успела отшвырнуть её подальше.

– Твою ж налево! – выругался Рыжик, тоже испугавшись.

Мухи! Под закрытой крышкой жестяной банки! Откуда?

Чёрный рой вился, мерзко жужжа. Я замахала руками, отгоняя его прочь от себя.

– Вон пошли! Убирайтесь!

Постепенно мухи разлетелись. Взяв ещё одну банку, я вначале потрясла её, прислушиваясь к содержимому. Вроде ничего подозрительного. Осторожно, я надорвала её крышку.

Внутри что-то зачавкало. Не мухи. Но и не тушёнка. Поморщившись, я вывалила это на пол.

Бесформенное серо-зелёное существо, похожее на слизняка в форме лепёшки, шлёпнулось на доски и противно, влажно заблестело в слабом свете. Было непонятно, живое это существо или нет, пока оно не поползло неспешно, как улитка, растягиваясь и подтягивая под себя своё тельце.

– Бе-е-е, – я бросила вторую банку в сторону. – Вот подобное, кстати, иногда заводится в холодильнике, если вовремя еду не выбросить. Жёлтый даже утверждает, что оно может научиться говорить.

Рыжик хмыкнул.

– У нас, на Фаэтоне таких специально разводят, когда становится не с кем поболтать. У Черныша с Кудрявиком я точно видел парочку.

– Правильный у вас мир, Рыжик.

Во всех банках, что мы вскрывали, вместо мяса обнаруживалось одно разочарование: мухи, слизни, а иногда – маленькие, ворчащие пушистые шарики серовато-зеленого оттенка. Я давила их ногой, чего никогда бы не позволила себе в отношении живого существа, если бы оно так настойчиво не пыталось укусить меня за кроссовок, или пролезть под джинсину с целью цапнуть за ногу. Рыжик, любивший живых существ не меньше моего, охотно помогал мне их давить.

И вот в моих руках оказалась последняя банка.

– Ну что, будем вскрывать? Или уже всё равно? – вздохнув, спросила я у друга.

– Да вскрывай уж, – безразлично махнул рукой Рыжик.

Я откупорила банку. И раздражённо отшвырнула её прочь. Она оказалась просто пустой.

Содержимое пакетов и коробочек нас уже не удивило – мелкая галька, рваная бумага, и опять кусающиеся комочки. Но один пакет заставил повеселиться от сильной внезапности содержимого. Вытряхнув на пол какую-то белую жирную пыль, мы вскоре убедились, что это перхоть.