Звучание сердец

Но нет. Во дворе царила приятная тишина, только где-то в отдалении слышался весёлый детский смех и звуки дороги. Никакой музыки.

На спинке шаткой деревянной скамейки, чуть в стороне от подъездной двери, сидел незнакомый парень, вальяжно раскинув свои ноги в чёрных конверсах. Своей комплекцией он мог спокойно сойти за низенький, но добротный сервант. Раскаченные руки и спину обтягивала пёстрая гавайская рубашка с милыми хохлатыми какаду. На ногах красовались светлые подвёрнутые на модный манер джинсы. Он разговаривал по телефону и бурно жестикулировал правой рукой, между пальцев которой была зажата тлеющая сигарета.

Парень явно из вражеского стана, потому что такие экстравагантные гости к нам не заглядывали. Ну, не к Анне Петровне же он пришёл отведать фирменных ватрушек.

– Девушка, а, девушка! – громко окликнул он, спрыгивая со скамейки с грацией носорога. – Вашей маме зять не нужен?

Эта наиглупейшая фраза вызвала у меня приступ смеха, и я, не сдержавшись, громко фыркнула, тут же прикрывая рот ладонью. Проглотив смешок, напустила на себя безразличный вид и принялась увлечённо копаться в рюкзаке в поисках ключей, которые вечно пропадают в самый неподходящий момент. Не рюкзак, а самая настоящая Нарния! Того и гляди, оттуда выскочат фавны, говорящие бобры и кентавры, но никакой связки ключей.

– Или хорош я слишком для тебя, или может скромная слишком ты? – шутливо произнёс он на манер магистра Йоды. – Ну же, Рыжик, давай знакомиться?

Я подняла голову, сталкиваясь взглядом с внебрачным сыном Тейлора Лотнера и Джеки Чана. Внешность парня была настолько экзотичной для наших краёв, а улыбка такой обезоруживающей, что все моё раздражение, накопившееся за день, моментально испарилось. В раскосых, цвета тёмного шоколада, глазах незнакомца плясали озорные искорки. Длинные пряди чёрных волос вились у самого лица, опускаясь до плеч.

– Евгений, – он галантно поклонился. – А тебе, видимо, нравится быть Рыжиком, раз ты упорно хранишь молчание?

– Александра, вообще-то.

– Сашенька, значит, – промурлыкал парень, протягивая мне широкую смуглую ладонь. – А я Женька!

– А ты уже сказал.

Я вложила свою ладошку в руку парня и несильно сжала её в ответ. На предплечье Жени извивалась искусная татуировка огромной змеи. Она обвивала его руку, словно живая. Казалось, что каждая чешуйка этого пресмыкающегося переливалась и шевелилась.

– Боюсь, от твоей красоты у меня произошло небольшое мозговое затмение, – Женя снова обаятельно улыбнулся, обнажая ровные зубы, и подошёл ко мне ещё на полшага.

– Я и не думал, что этот дурацкий переезд подарит такое приятное соседство. Какое приятное…

– Извини, что ты сказал? – перебила я.

Соседство, значит? Вся усталость сегодняшнего дня, приправленная горькими воспоминаниями ночного концерта, ударила по голове тяжёлым обухом. Вот так знакомство! А главное, как вовремя!

Но, кажется, Женя не заметил резкой перемены моего настроения. Он продолжал живенько рассказывать о том, как они с парнями решили сменить тесноту родного городка, чтобы покорить площадку покрупней да послаще.

– Так это вы! – громко воскликнула я, обрывая парня на полуслове.

– Мы? – на лицо парня легла гримаса недоумения, но затем он расплылся в довольной улыбке. – Ну да, мы! Узнала?

– Конечно, узнала! Вы гудели всю ночь, мешая отдыхать всему дому. Здесь и узнавать нечего, сам все рассказал.

– А, ты про это, – парень заметно сник. – Я думал, ты группу нашу знаешь. Хотел уже Богдана обрадовать.

– Да мне нафиг не упала ваша группа! – я скрестила руки на груди, закрывая старине Скруджу обзор на стильную рубашку Жени. – Богдан, я так понимаю, предводитель вчерашнего шабаша?

Женя неуверенно кивнул, замечая лавину моего недовольства, которая готова обрушиться именно на его голову.

– Богдан, значит… – протянула я, а в голове сразу же всплыли те холодные глаза и острые скулы.

Чувствуя, что в груди клокочет недобрый приступ злости, я чудом взяла себя в руки и постаралась расслабиться. Все-таки мы цивилизованные люди и нужно уметь приходить к согласию через мирные договоры и компромиссы. А поругаться мы всегда успеем. Глубоко вздохнув, я выдала свою самую милую улыбку.

– Понимаешь, Женя, дело в том, что в нашем подъезде, так уж получилось, проживают одни женщины, – взяла паузу я. – Интеллигентные, милые и очень славные. Которые вечером хотят одного – приехать домой, налить горячий чай и отдохнуть за просмотром телевизора. Или чтением книги. В тишине. Понимаешь?

Парень смешно наморщил нос картошкой и покачал головой.

– Пока не очень.

Я снова тяжело вздохнула. Либо этот славный парень очень хороший актёр, либо дремучий, как еловый лес. Ну, или я изъясняюсь слишком сложно.

– Ваш концерт навёл в подъезде переполох и не спали этой ночью не только вы. Я понимаю, вы хотите репетировать, но ведь можно это делать в другое время? Днём, например, – я невинно захлопала глазками, включая всё своё женское обаяние, где бы оно ни пряталось.

– Нет, это вряд ли. Мы ведь работаем, так что репетиции только вечером, – теперь уже он скрестил руки на своей накаченной груди, отчего они стали казаться ещё внушительнее. – Сорри.

Сорри, говоришь? Хорошо, парень, я тебя услышала.

– Ну, тогда и я заранее прошу прощения, – бросила я и пошла к подъездной двери.

– За что?

Но я лишь усмехнулась, оставив его вопрос без ответа.

***

На рабочем столе царил настоящий хаос, словно прямо здесь взорвалась водородная бомба. Стикеры с напоминаниями и неожиданными идеями, приклеенные на поверхности стола или валяющиеся где-то под ним. Толстая учебная тетрадь, ярко-зелёная записная книжка и две непрочитанные книги были свалены в одну неровную кучку. Почти на краю ютилась кружка-кактус. Среди этого беспорядка восседала Марго, загораживая своим пушистым телом экран моего ноутбука. Её длинный хвост хлестал меня по руке всякий раз, когда я пыталась набрать хотя бы слово на клавиатуре. От таких резких движений гелиевые синие и чёрные ручки периодически летели на ковёр с едва заметными разводами от разлитого кофе или чая. Эти пятна, между прочим, тоже были творением её белых лап.

Это создание ночи явно было недовольно и требовало от меня внимания, а лучше сразу полную миску еды.

Требовал от меня внимания и ноутбук, где был открыт абсолютно пустой документ для новой статьи. Редакция журнала «Голос города» прислала объёмное исследование очередного учёного ещё вчера с пометкой: «Сдать до 03.06». Сегодня. Дедлайн горел, как только мог. Я вчиталась в заголовок будущей статьи с очень символичной темой:

«Ни в одном глазу: пять причин полной потери сна».

Предположим, начало положено. Пальцы ловко запорхали по знакомым кнопкам, а в голове уже выстраивалась структура текста. Сон. Сон. Сон.

«Затяжная бессонница раздражает и снижает качество жизни. Больше 30% населения страны страдают этим выматывающим недугом. Для них здоровый крепкий сон становится недостижимой мечтой. В чём же причина и как исправить это положение?

Бессонница – не такая уж и городская легенда. Она приводит к серьёзным проблемам со здоровьем и хроническому расстройству сна – инсомнии.

Причина №1: Некомфортное место для сна…»

Мне захотелось закатить глаза от бесполезности такой вот информации. Все эти советы очевидны и лежат на поверхности. Но главный редактор убежден, что подобные статьи просто жизненно необходимы женской аудитории журнала. Ведь они готовы платить за двадцать четыре страницы ярких картинок и бессмысленного текста.

Крупных проектов неопытному новичку в моём лице не доверяли. Поэтому вот уже шесть месяцев я на правах внештатного журналиста пишу «развлекательно-познавательные» статьи.

Чтоб его, этот инфотейнмент!

И хотя мне каждый раз не хотелось писать на эти дурацкие темы, я продолжала упорно выпускать статью за статьёй. Обезличенные и массовые, переработанные терабайты чужих мыслей и суждений.

Совсем не о такой судьбе я мечтала, поступая на журфак в престижном вузе, пускай и на заочное отделение. Хотелось сразу стать ведущим корреспондентом крупного издательства, не меньше. Писать на злобу дня, с огоньком и юмором. Разоблачать коррумпированных политиков и нечестных предпринимателей, составляя конкуренцию самому Парфёнову. Или вести собственное модное шоу, диктуя новые правила игры. За право попасть ко мне на эфир боролись бы самые именитые звёзды и медийные лица. А я бы сидя в строгих, но стильных костюмах расспрашивала их о жизни, выуживая на свет все их тайны, страхи и желания.

Но реальность оказалась жёстче моих зверских амбиций. Жизнь в крупном городе и учёба требовала солидных вложений, а потому приходилось браться за любую, даже такую безликую, работу. Успокаивало лишь то, что Москва тоже не сразу строилась!