Батя, Батюшко и Бэмби

– Ну так я же купил!

Борис захохотал первым, а потом его поддержали и остальные трое – кроме Вадима Черепанова. Он поджал губы и вытащил из кармана куртки телефон.

– Они пусть ржут, что с них взять. А ты оценишь, Денис Валентинович. Вот, смотри, приложение специальное, тут вся статистика, между прочим.

– Ну-ка, ну-ка, – компания мужчин сгрудилась, передавая гаджет из рук в руки.

– То есть, по сути, это фитнес-браслет, только не на руку.

– Ага, и с расширенными функциями.

– Тут цифра что означает?

– Вадя-Вадя, а ты все это с Галкой сотворил, все эти цифры?

– Погодите, куда смотреть? Которая слева? Вадик, ты большой гигант большого секса!

– А что скажет наш мужской доктор?

Телефон оказался в руках Дениса, и он какое-то время лениво изучал экран.

– Ну, ваш вердикт, доктор? – Вадим довольно сложил руки на груди. – А то ты все заладил: «Приходи на прием, ты уже в группе риска». Какая группа риска с такими цифрами?

– Вадя, во-первых, в группе риска ты совсем по другой причине. А во-вторых… Судя по этим цифрам, ты своим самым дорогим и ценным от мух отмахивался. Или… – Дэн потер переносицу. – У тебя младший нынче чем занимается? Теннисом, я ничего не путаю?

– При чем тут мой сын, я не понимаю, – насупился Черепанов-старший.

– Вот врешь и не краснеешь, – Денис сунул гаджет другу в ладонь. – Надел пацану на руку перед тренировкой, сказал, что фитнес-браслет. А теперь нам втираешь про двухчасовой секс-марафон с метровой амплитудой фрикций. До этого даже немецкие кинодокументалисты не додумались!

Раскат хохота во второй раз был совершенно оглушительный. И даже Вадим Черепанов к нему в конце концов присоединился.

– Вот хлебом не корми Вадима Андреевича – дай народ ввести в заблуждение, – резюмировал Борис. – Я вам не рассказывал, как этот добрый человек и мудрый старший брат учил меня основам безопасности половой жизни?

Компания дружно и отрицательно замотала головами, а Вадим со стоном уткнулся в полотенце.

– Предвкушаю эпическую историю, – хмыкнул Лапин. Двадцать лет работы на линейной бригаде не отбили у него интереса к подобным рассказам.

– Не представляешь, Сережа, насколько, – ухмыльнулся Борис. – Этот кристальной честности человек, – толкнул старшего брата плечом в плечо, – на мой вопрос о том, как правильно надевать презерватив, с абсолютно серьезным лицом сообщил, что для стопроцентной защиты от половых инфекций и возможной беременности нужно…

– Не томи! – прервал затянувшуюся паузу пятый член их компании, детский отоларинголог, человек – золотые руки Семен Куриленко. Рядом с ним негромко в полотенце подвывал с переходом на всхлипы недавно отметивший сорокапятилетние отличный профессионал – кардиолог Вадим Андреевич Черепанов.

– Да сам вспоминаю сквозь смех и слезы, – старательно делал серьезное лицо Борис. – В общем, для стопроцентной гарантии, как просветил меня Вадюшка, надо в презерватив впихнуть все!

– В смысле – все?!

– Все – значит все. Все, что там болтается. Весь комплект. Один плюс два.

Первым сообразил Денис и с хохотом завалился на плечо Лапину. Тот понял следом. А потом очередной приступ хохота накрыл раздевалку.

– Меня только одно интересует… – тяжело дыша, с трудом проговорил Семен. – У тебя получилось?

– Сомневаешься? – фыркнул Борис, вызвав очередную бурю смеха. – Я же старательный! Пыхтел, сопел, но все впихнул!

– Ой, ну и дурак же ты был в четырнадцать, братец, – Вадим принялся растирать щеки. – Эта картина всю жизнь будет меня преследовать. Не думал, что такое в принципе возможно сделать. Заставь дурака богу молиться…

– Не начинай! – слаженно рявкнули остальные.

– Вот после этого, – в наступившей относительной тишине резюмировал Борис, – я совершенно утратил веру в людей.

– И стал патологоанатомом, – с напускным сочувствием продолжил Лапин.

– Именно! – закивал Черепанов-младший. – И не жалею. Прекрасная работа. А самое прекрасное в ней знаете что?

– Что твои пациенты на тебя никогда жалобы не пишут! – нестройным хором ответили Борису Черепанову его друзья.

* * *

«Секрет Изольды» вскоре перестал быть секретом. Она все так же выходила договариваться по телефону о встречах в коридор, ее все так же было слышно, несмотря на конспиративно-тихий голос. Обращение «Славочка» перешло в «Славочка, душа моя», а возвращалась после разговоров к обитателям квартиры Изольда Васильевна все в том же приподнятом настроении и с блестящими глазами.

Геннадий Игоревич, который частенько приезжал после работы в гости, очень страдал, старательно пытался делать невозмутимый вид, но у него ничего не получалось. Оля жалела отца, но со стороны все это выглядело настолько забавно, что порой с трудом удавалось сдерживать улыбку.

А соседка начала приходить к ним в квартиру с крючком и клубком ниток – она взялась за новую шаль.

– Женщина в любом возрасте хочет быть красивой, – прокомментировала это событие Оля, – и потом, она обожает шали, и примерно раз в полтора года вяжет новую. Просто пришло время. Но завтрашний футбол снова на тебе, потому что…

– «Славочка, душа моя», – закончил за дочь Геннадий Игоревич.

– Точно.

Развязка этой истории произошла неожиданно и на следующий же день, благодаря Никите. Оля только полчаса как вернулась домой, она спешно разогревала ужин для папы и сына, которые с минуты на минуту должны были вернуться из спортивной секции. Звонок в дверь не заставил себя ждать. На пороге, правда, были не только они, но и Изольда Васильевна.

– Оленька, я не оставила у вас свое вязание? – поинтересовалась она. – Никак не могу найти.

– Честно говоря, не обратила внимания, сейчас посмотрю.

– Новая шаль для «Славочки, душа моя» в детской, – возвестил Никита, снимая ботинки. – Мы же уроки там делали, я писал, вы вязали.

Густо покраснели оба: и Изольда Васильевна, и Геннадий Игоревич.

– Пойду посмотрю, – пробормотала Ольга и кинулась в комнату, боясь расхохотаться.

Когда она вернулась с начатой шалью и крючком, все еще топтались в коридоре, только сын деловито вешал куртку на крючок.

– Вот ваше вязание.

– Мама говорит, – Никита взял в руки спортивный рюкзак, – что это очень даже хорошо, если у женщины есть поклонники в любом возрасте.

Теперь настал черед Оли краснеть. Все-таки у детей невероятно острый слух, они умудряются слышать сквозь стены и двери.