Поездка

Однако муж продолжает давить на педаль газа, по всей видимости, даже не думая останавливаться. Ну уж нет!

– Саш, тормози! – закричала я не терпящим возращения тоном. Мой голос был твёрд и жёсток: что он себе позволяет? Даже не поинтересовался моим мнением! В конце концов я тут не просто предмет интерьера!

Профиль мужа красноречив: на его лице застыл тот же мучительный вопрос, которым он, видимо, задаётся с момента нашего бегства.

– Саш! – почти взревела я, хватая его за плечо и хорошенько встряхивая. – Это же люди! С ними дети!

Муж явно нехотя повиновался и затормозил около незнакомцев, и, помедлив пару секунд, разблокировал двери.

– Здравствуйте! – радостно поприветствовала их я. – Как приятно сейчас встретить кого-то!

Мои слова остались без ответа: грузный мужчина с короткой тёмной бородой, лишь хмуро кивнув, открыл дверь и без слов благодарности принялся освобождать переднее сиденье от наших вещей.

Всё так же молча незнакомец впихнул две небольшие спортивные сумки нам с детьми под ноги, посадил жену – невысокую крашеную блондинку, больше похожую на робкую монахиню, чем на мирскую женщину в багажник прямо на наши сумки. И тут он впервые обратился ко мне резким недовольным голосом, уточняя, не хочу ли я сесть к его жене, чтобы их дети – мальчик и девочка примерно 10 и 12 лет – устроились на заднем сидении между креслами наших сыновей.

Я была несколько ошарашена таким поворотом событий, но, сочтя его слова справедливыми, уступила своё место ребятам. Конечно, им было тесновато, они стали ныть, что кресла занимаются много места, но тут их отец прикрикнул на них. Сработало: они успокоились. Воцарилась неловкая тишина.

Лёша и Костя робко улыбались новым друзьям, но те только и делали, что недовольно цокали языком и вертелись, показывая, сколько неудобств причиняет им эта поездка.

– Ну… кхм… Меня зовут Маша, это мой муж Саша и мальчики Костя и Лёша. А вас как зовут?

– Кирилл, – буркнул мужчина с первого сидения, устраиваясь в кресле поудобнее.

– Лена, – робко протянула тонкую руку женщина. – Это Паша и Катя.

– Очень приятно. Вы давно идёте?

– Какая вам разница? – грубовато осёк меня Кирилл.

– Ну, – растерялась я, – просто вы без машины, да ещё и с детьми, наверно, это было тяжело.

– Да. У вас есть еда?

– Ээээ, немного. А у вас?

Если бы не умоляющее выражение лица Лены, я заподозрила бы в попутчиках убийц. Что за глупые мысли лезут в голову?! Наверное, сказывается усталость и недостаток сна. Мы же люди! Цивилизованные воспитанные люди.

– Дети хотят есть. Поделитесь запасами, а то они ныть начнут, – то ли посоветовал, то ли приказал Кирилл.

Посчитав за лучшее пока промолчать и не просить говорить «спасибо» и «пожалуйста», я полезла в рюкзак, достала оттуда пакет сухарей и два пакета сока.

– Вот, – я с некоторым внутренним противлением протянула снедь на заднее сидение. – Разделите между собой, ребят.

Паша и Катя завязали настоящую потасовку за еду, пришлось их разнимать и брать ситуацию в свои руки. Я была вынуждена держать сок в руках и контролировать, пока очередной ребёнок сделает два глотка. Однако Паша и Катя довольно нагло высосали почти весь сок. Я сжала губы, успокаивая себя тем, что, наверное, они были очень голодны.

– А куда вы идёте? – спросила я.

Лена открыла было рот для ответа, но муж опередил её.

– Нам всё равно, – откликнулся он. – Где-то наверняка должны быть ещё люди, какое-то правительство, армия. Не могли же всех истребить.

– Мы просто не знаем, – миролюбиво добавила Лена, кротко улыбнувшись и явно привычно пытаясь сгладить углы. – Мы надеемся встретить военных. Кирилл врач и…

– Лена! – рявкнул Кирилл на жену. Женщина осеклась и притихла.

– Ох, так вы врач! – обрадовалась я, похвалив себя за то, что заставила мужа остановиться и подобрать этих людей. – Послушайте, у Лёши астма, в последнее время было столько переживаний, поэтому приступы участились. Я даю ему…

– Послушайте, не надо мне это говорить, – грубо прервал меня Кирилл. – Сейчас же всё в порядке? Значит и спасать никого не надо. Если вы хотите консультацию, то придётся заплатить.

– Заплатить? – не веря своим ушам, переспросила я.

– А то, что мы вас подобрали на обочине дороги, не в счёт? – глухо спросил Саша, не отрывая глаз от дороги.

– Это ваш долг, – ответил Кирилл. – Вы на машине, мы – нет, вы обязаны были нас взять. Мы же тоже люди.

Повисла тишина. Дети Кирилла и Лены заныли, прося ещё еды и уговаривая нас снять детские кресла, чтобы освободить больше места, а то им неудобно.

– То есть благодарности от вас ждать не стоит? будто не слыша всего происходящего уточнил Саша.

Кирилл отвернулся и стал смотреть в окно.

От возмущения таким беспардонным и наглым поведением меня отвлекла возня детей наших попутчиков. Паша и Катя, поссорившись из-за сухаря, который мальчик спрятал в карман, а затем втихушку пытался съесть, стали щипать и обзывать друг друга. Костя заплакал. Катя случайно заехала локтем Лёше в плечо, и тот взвыл от боли. Он попытался оттолкнуть от себя девочку, но ремень безопасности не давал ему большой свободы действий, поэтому он был вынужден терпеть новые атаки. Я тщетно пыталась урезонить четверых детей. Лена что-то невнятно бормотала, призывая отпрысков к порядку.

Внезапно вся эта какофония прекратилась, потому что Саша резко ударил по тормозам, до белых костяшек сжав в руках руль.

– Выходите! – слегка дрожащим, но решительным голосом потребовал он, заглушив мотор.

– Что? И не подумаю! – вызывающе откликнулся Кирилл и поёрзал на сидении, словно зарываясь в него попой.

– Выходите вы все! Живо! – твёрдо и по слогам повторил Саша.

Я во все глаза смотрела на мужа: вот, вот оно! Что-то новое в нём обретает форму, уплотняясь, словно туман, и принимая конкретные очертания. Что-то незнакомое, заставляющее меня сжиматься в комочек и выбивающее почву из-под ног.

Я всегда осуждала женщин, позволяющих мужчинам обращаться с собой грубо и унизительно, поднимать руку.

– Это как надо себя не уважать, – возмущалась я тогда, – не понимаю! Женщине достаточно просто показать мужчине его место, чтобы заставить того почитать жену!

Но в это мгновение, услышав неприкрытую угрозу в голосе мужа, я поняла, что больше ни в чём не уверена. Я мысленно взмолилась, чтобы наши попутчики послушались его. И ещё… возникло инстинктивное желание повиноваться человеку, сидевшему за рулём, потому что он сильный и вызывает страх.

Кирилл скрестил руки на груди, его лицо вызывающе передёрнулось.

Саша молча вынул ключи из замка, обошёл машину спереди, не глядя в салон, открыл дверцу Кирилла и…

С моего места мне было видно не всё, но по тому, как завизжала Катя и как остолбенели дети, я поняла, что происходит нечто ужасное. Я вытянулась на сиденье: мой муж направил на Кирилла пистолет, взвёл курок.

– Я повторяю последний раз: выходите все.

Кирилл поспешно отстегнул ремень безопасности, поднял руки и вышел из машины. Лена и дети последовали за ним.