Клянусь тебе в неверности

Дикий ужас прошелся по венам. Паника накрыла сознание. Ноги, обутые в дорогие туфли на шпильке, потащились по тротуару, потому что мужчина буквально поднял меня над землей.

Я запищала осипшим от страха голосом. Сумка вылетела из рук. Волосы растрепались и накрыли лицо, сужая угол обзора.

Краем взгляда успела заметить, что мужчина пытается затащить меня за угол здания. Там, где окон из соседних домов почти нет.

Душу обдало холодом.

Набрала в легкие воздуха, чтобы закричать во все горло. Но губы накрыла ладонь. Неприятно сжала, не позволяя произнести ничего, кроме жалкого стона.

Сознание окончательно отключилось. Из глаз хлынули слезы, питаемые жгучим, отчаянным ужасом.

Что он сделает со мной? По сравнению с тем, что рисовал сейчас мозг, все проблемы, возникшие до этой секунды – показались мне лишь мелкими неприятностями.

– Не надо. – мычала я, сквозь зажатые губы.  – Пожалуйста.

Но мужчина грубо впечатал меня в холодный камень стены и уже принялся гулять рукой по бедру.

Я зажмурилась. И набравшись смелости впустила его пальцы в свой рот. На языке осел соленый вкус грязи. А в следующе секунду я, что есть сил сжала зубы.

– Тварь! – разъярённо заорал мужчина и тут же отдернул руку. На двух пальцах красовался кровоподтек от укуса.

Я дернулась, чтобы воспользоваться моментом и убежать. Но мужик вдруг взревел еще громче и отшатнулся.

Мой взгляд переместился на человека, скрытого за его широкой спиной.

Матвеев!

Мальчишка развернул мужика к себе, схватил за грудки и нанес удар. До ушей донёсся хруст поломанной челюсти. Еще удар, и мужик перестал издавать звуки и обмяк в сильных руках противника.

А после следующего удара упал на тротуар, прямо нам под ноги, словно пыльный мешок.

Но Матвеев не успокоился. Ботинок из дорогой кожи врезался в живот моего мучителя. Затем еще раз. И еще. И еще…

Я не могла сделать вдох. Не могла моргнуть. Не могла произнести ни единого слова.

И лишь когда изо рта мужчины полились струйки алой крови, сознание будто снова включилось.

Я сделала рывок навстречу мальчишке и ухватила его за предплечье.

– Хватит! Хватит! – голос дрожал, а многие звуки я просто проглатывала. Но смысл моей просьбы он понял. Замер и стеклянным взглядом уставился на меня.

Светло-зеленые глаза сверкали настоящей злостью. Чистой, неразбавленной яростью.

– Хватит. – повторила я одними губами и оттащила Славу от мужика. – Пожалуйста.

Взгляд мальчишки медленно начал обретать человечность. На смену животным инстинктам и жажде крови начало приходить понимание того, что произошло. И, кажется, Слава был шокирован не меньше, чем я.

Я сглотнула последние капли вкуса соленой грязи на языке, и попятилась, утаскивая Матвеева за собой. Мужчина на тротуаре еле шевелился и из последних сил пытался сплюнуть сгустки крови во рту.

Слава достал из кармана брюк брелок от машины. Вдавил кнопку и где-то неподалеку раздался звук сигнализации.

– Идем. – мальчишка взял мою дрожащую ладонь в свою и сжал. Не рассматривал меня. Не попытался ничего выяснить. Просто заспешил к автомобилю.

А мне не оставалось ничего, кроме как пойти следом и ощущать тепло его мягкой ладони.

Он усадил меня на переднее сиденье небольшой спортивной машины. Завел мотор и тут же дал по газам, унося нас подальше от этого места.

Машина скрипела шинами по асфальту на поворотах. Но, кажется, нам обоим сейчас на это было наплевать.

Мы молчали и смотрели прямо перед собой. На пустую дорогу и ночные огни.

Спустя десять минут он затормозил на обочине. Покинул авто, открыл багажник и вернулся в салон, сжимая в руках маленький плед. Протянул мне и впервые после всего что произошло, посмотрел прямо в глаза.

Я укуталась в пушистую ткань, и тут же почувствовала, как на душе стало легче.

– Ты как? – осторожно спросил мальчишка. Попыталась выдавить улыбку. Но, наверное, вышло совсем не похоже, потому что Слава в ответ на это только нахмурил брови.

– Все в порядке. Правда. – первый шок отступил. А понимание медленно пробиралось в сознание. Ничего по истине страшного просто не успело произойти.

– Я отвезу тебя в больницу? – спросил Матвеев.

Отрицательно задергала головой. Только не больница. Пожалуйста. Там мне бы сейчас хотелось оказаться меньше всего. Среди абсолютно не знакомых людей. А если кто-то из медицинского персонала догадается устроить расспрос и вызвать полицию… – голова тут же отчаянно затрещала.

– Нет. – сдавленно попросила в ответ.

Слава на секунду замешкался.

– Тогда… Домой?

И я представила как мне придется заявиться в квартиру в таком виде и состоянии. Будет хорошо, если Богдан все еще не вернулся. Но Маша в любом случае в такое время не спит – напугать дочь хотелось бы меньше всего.

Может, поехать к Любе? Или вернуться в офис? Кажется, там хотя бы есть сменная блузка.

За всеми этими мыслями я сама не заметила, как по щекам начали спускаться дорожки обжигающих слез.

С каждой секундой они становились все больше, а дыхание начало прерываться. Уже через миг слезы превратились в настоящие всхлипы.

Запоздалые эмоции до смерти перепуганного рассудка настигли меня только спустя пол часа.

Я вдруг почувствовала себя несмышлёным ребенком, влипшим в страшные неприятности. Маленькая Мирра внутри меня забилась в угол полуразрушенной комнаты и смотрела, как все вокруг рассыпается на миллионы мелких частей. Превращается в пыль.

Прямо как моя жизнь.

Безвольно закрыла лицо ладонями, отчетливо понимая, что рыдаю прямо на глазах у Матвеева. От этого стало еще более горько, и удушающий захват слез сдавил шею сильнее.

Слава молчал пару секунд, а затем неожиданно дотронулся до моего плеча. Рукав блузки на этом месте был почти оторван, и кожа почувствовала его легкое прикосновение. Но я не могла взять себя в руки и успокоиться.

Какой бы сильной не была женщина – иногда внешние обстоятельства оказываются сильнее и давят своим каменным угнетением.