Проклятье художника

"Кажется, это конец"– промелькнула мысль.

– Нет! – закричал детский голосок и в тот же миг тяжелый меч опустился, почти пополам перерубив хрупкое детское тельце.

В глазах обоих присутствующих читался ужас. Впервые у Беглеца на глазах выступили слезы. Странник броском добрался до валявшегося неподалеку мешка, извлекая из него небольшой арбалет. Мгновение – и взведенная тетива со свистом отправила короткий болт в воздух. Рыцарь даже не попытался отпрыгнуть. Он попросту не понял, что произошло, когда арбалетный снаряд побил его шлем и впился в мозг.

Беглец обессилено уронил руку с арбалетом на землю. Он больше не мог двигаться! Мужчина смотрел на серое небо и плакал как ребенок! Он сломался. Больше ничто не сделает его прежним! Все пережитое не смогло сломать его, но смерть этого ребенка была последней каплей, сломившей в нем волю к жизни! Он сам умер в этот момент. Осталась только оболочка. Теперь он уже не Странник и не Беглец, а Зверь, жаждущий мщения и страданий всех кто причинил ему боль… Затем он уснул. Перегруженный организм просто отключился, не выдержав такого обращения.

Превращение

Все надоело! Пленник устал мучиться, Рогатому осточертела Церковь и «Святая» жестокая Инквизиция, Беглец отказывается убегать. Настало время Зверя. И сейчас Зверь шел по каменистой тропе. Левая рука, если ее можно теперь так назвать, безвольно болталась, спина была обожжена, плащ походил на кусок мешковины, трофейный пояс с мечом, взятый у побежденного рыцаря мешался под ногами. Небольшой мешок с припасами так же был отнят у мертвого хозяина.

– Жалкое зрелище – прокомментировал Буч.

– Тебя не спросили – процедил Зверь.

– Ты не виноват в смерти девочки – Анна положила свою фантомную руку Ему на плечо.

– Оставьте меня! Вы оба! От вас никакого толку!

– Ты уверен, что хочешь этого? – спокойно спросили они хором

– Да, я абсолютно уверен, черт вас дери!

– Ты сказал! – снова хором сказали они, тая в воздухе.

Зверь на секунду замер. Затем продолжил свой путь. Нутро подсказывало ему, что не стоило этого делать. Но, в конце концов, они лишь плоды его воображения, если они вдруг понадобятся, он просто призовет их обратно.

Небо начало темнеть. Видимо он проспал весь день. Удивительно что его никто не нашел и не убил во сне. Зверь не любил сон. Во время сна любое существо наиболее уязвимо. Любой проходящий мимо мог заметить его и убить, как он убил Борова. Но сейчас нужно думать не об этом. Сейчас главное – найти место, где можно залечить множественные ранения, которые принесли ему последние дни. Через час блуждания по горам Зверь нашел такое место – небольшой брошенный лагерь – поваленный ствол дерева, тлеющий костер, покрытый седым пеплом. Рядом стоял плоский булыжник с человеческий рост, чуть поодаль – иссушенное деревце. Видимо какой-то путник ушел отсюда несколько часов назад, угли были еще теплыми. Зверь сел на поваленный ствол и открыл мешок. Помимо не представляющих ценности монет и арбалетных болтов (сам арбалет был оставлен на той поляне) в мешке обнаружились несколько тканевых повязок, бутылка из которого несло крепким алкоголем и немного еды. Уже хорошо. Зверь сделал несколько глотков из бутылки, остальное вылил на повязки. К тому времени как окончательно стемнело, Зверь был сыт и здоров, насколько это возможно в подобной ситуации. Тепло от костра, дровами для которого стали ветки деревца, согревало, придавая силы. Силы ему понадобятся. Очень скоро. Зверь чувствовал это.