Клиника. Неделя из жизни ветеринара

Только один момент он, казалось, был близок к обморочному состоянию – когда подействовал наркоз и собака распласталась бессильной тряпочкой по полу: глаза закатились, язык в пене вывалился наружу.

Ксения увидела его расширенные зрачки и тихонько сказала:

– Не волнуйтесь, она спит… – Но потом не удержалась от укола – пусть-ка запомнит это зрелище, а то: «Усыпить- усыпить…» Вперёд наука будет. – А могла бы уже так навсегда… заснуть. Если б я с вами не спорила.

Игорь перевёл глаза с неподвижного тела на доктора, и прошептал:

– Какой же я дурак… Ой, дура-ак…

После чего покинул состояние транса и стал деятельным ассистентом – аккуратно поднял семидесятикилограммовую тушу и положил на стол. Далее он подавал, держал, зажимал… Словом, исполнял все команды врача точно и ловко.

Опухоль отделилась от собачьего тела легко – она была как в капсуле – и Ксения повеселела. Значит, скорее всего, это всё-таки липома, то есть образование не злокачественное. Но она всё равно на всякий случай постаралась вычистить всё как можно лучше, до абсолютно здоровой ткани.

Вскоре она уже накладывала последний шов в собачьем паху.

– А ты здорово шьёшь. Я ещё тогда заметил, – подал голос «ассистент», с уважением поглядывая на мелькавшую в пальцах доктора иглу.

– Так у меня с детства хобби – вышивание, – отозвалась Ксения. – Насобачишься тут.

– Точно сказано – насобачишься! – хмыкнул Игорь. – Вот никогда не думал, что пустая дамская развлекуха может так для дела пригодиться.

– Так-таки и пустая…

– Сказал же – ошибся. Я вообще что-то часто стал ошибаться. Раньше такого не наблюдалось.

– Людям свойственно ошибаться, – сказала Ксения, завязывая последний узелок. – Главное, уметь эти ошибки признавать. И стараться не наступать на те же грабли… Ну вот, вроде и всё. Давайте попону наденем. Осталось теперь её прокапать, чтоб поддержать и чтоб наркоз побыстрее выводился.

– Ага. Сейчас…

Игорь сбегал в кабинет и принёс собачий коврик на кухню. Потом осторожно взял Бесту на руки и перенёс на подстилку.

– Отдыхай, девочка… А мы пока чего-нибудь выпьем. Проснёшься – присоединяйся.

Ксения пыталась протестовать:

– Вообще-то мне домой пора. Я ж сегодня после смены…

Но хозяин не хотел слушать никаких отговорок.

– У нас сегодня не простой день, поверьте. Вы не можете так нас оставить! Роскошного стола не приготовили. Но что-нибудь сейчас придумаем. Минутку… – и вышел из кухни.

Ксения вздохнула и стала мыть инструменты. К тому моменту, как она собрала всё в чемоданчик, вернулся Игорь и позвал её.

Затем хозяин опять исчез, а доктор, сев за его письменный стол в кабинете, написала подробную инструкцию – что давать собаке, как обрабатывать шов, и всё такое. Дописав, она подняла глаза и увидела на стене календарь. Сегодняшнее число в нём было обведено красным карандашом, а вокруг красной рамки нарисована чёрная кайма. Интересно, что ж сегодня за день такой – как сказал Игорь, непростой?

Оставив исписанные листки на столе, девушка пошла посмотреть, как чувствует себя её пациентка. Выяснилось, что неплохо.

Беста проснулась от наркоза, и, хотя глаза были ещё затуманенные, уже поднимала голову – посмотреть, кто пришёл. Рядом с нею сидел Игорь, следя за пузырьками в банке.

Кухня оказалась начисто вымытой – будто за недолгое отсутствие доктора здесь побывал джинн-невидимка, по мановению руки хозяина выдраивший всё со сказочной быстротой и затем растворившийся в воздухе, как и положено джиннам. Впрочем, доктор догадывалась, что это недалеко от истины.

Она взглянула на заканчивающийся раствор и сказала:

– Ещё минут пять, и снимаем капельницу. Я там вам всё написала, все рекомендации.

– Понял, – кивнул Игорь. – Что будем пить, доктор? Вино красное, белое? Коньяк, виски?

– Простите, но я – ничего. Только от чаю не откажусь. И… мне бы домой.

– Не волнуйтесь, скоро отвезу, – весело отозвался хозяин, проявляя несвойственную ему покладистость. – Чай, так чай. Как скажете…

Стол оказался сервирован со всею изысканностью, и – именно к чаю, по предпочтению доктора. Будто невидимый джинн подслушал разговор и, ответив по-джиньи: «Слушаю и повинуюсь», раскрыл скатерть-самобранку, помеченную этикеткой «Роскошное чаепитие».

Кроме двух пузатых фарфоровых чайников (один с чёрным, другой с зелёным чаем) и молочника, на столе присутствовали: шоколадный торт, яблочный пирог с корицей, орехи и восточные сладости, несколько видов варенья, а также большая ваза с фруктами. Ещё здесь было блюдо с сушками. В середину этого блюда хозяин поставил шесть свечек, достав их неуловимым движением неизвестно откуда.

Игорь убрал стоявшие наготове высокие стулья и придвинул к столу два удобнейших кресла.

– Прошу…

Рядом со своим креслом он положил коврик для Бесты. Та следовала за ними по-пятам – шатаясь, нетвёрдой походкой, но на своих ногах.

Потом достал зажигалку, зажёг свечки и, обернувшись к собаке, произнёс:

– С днём рождения, детка! Я счастлив, что ты со мной. Вот сидит твоя спасительница. Если б не она… даже не знаю, что б с нами было. Давай скажем ей – спасибо!

Догиня, до этого не спускавшая глаз с хозяина, перевела взгляд на доктора.

«Кажется, она понимает, что он ей говорит. Умная псина…» – подумала Ксения, и ответила:

– Дай Бог, чтобы всё у вас было хорошо…

Игорь кивнул и продолжал свою торжественную речь:

– Я задую за тебя свечки. Думаю, я знаю, чего ты хочешь больше всего на свете… Я тоже этого хочу…

Комната наполнилась дымом от потушенных свечей. Беста чихнула, а Ксения закашлялась.

– Кажется, я опять погорячился…

– Ничего, пускай ваши желания исполнятся, – девушка вытерла выступившие слёзы. – Значит, сегодня у неё день рождения? Шесть лет?

– Второй день рождения… с вашей помощью, – серьёзно сказал Игорь.

– Я видела календарь в кабинете, с красной отметкой сегодняшней даты. Теперь понятно. А чёрная кайма?.. Впрочем, догадываюсь…

Игорь минуту словно колебался, а потом тихо сказал:

– Не догадываетесь… Вернее, и это тоже, да… Видите ли, сегодня день рождения моей матери… и Бесты. И день смерти её… и, как я думал – Бесты. Да… Всё в один день.