Честное лисье слово

Ури замер на месте.

– И ты мне ничего не сказала?!

– Я не была уверена, хотела тебя позвать, чтоб ты посмотрел, – оправдывалась Фьор. – А потом мы встретили Фидо.

Час от часу не легче! Неужели всё было зря, и медведь всё-таки проснулся окончательно и вылез из берлоги? Посреди зимы!.. Что теперь будет в лесу?

– А следы?.. Следы вокруг ты проверила? – упавшим голосом спросил Ури.

– Проверила! – уверенно заявила Фьор. – Следы были только наши, лисьи. Других не было.

– Ну что ж… Завтра спозаранку принесём ему рябину. И всё остальное поглядим…

Каким же уставшим чувствовал себя лисёнок, взявший на себя смелость удерживать в берлоге медведя.

Но на следующий день всё было как обычно: еда исчезла, а над отверстием в снегу поднимался парок.

– Спит, – облегчённо выдохнул Ури, – или по крайней мере дремлет.

Фьор положила на обед невиданному ими зверю обещанную рябину, и ягоды так красиво алели на снегу. Но пришлось, как всегда, их замаскировать снежным укрытием, чтоб никто другой не увидел и не позарился на медвежью еду. Когда возвращались обратно, Ури сказал:

– Знаешь, я решил: снова буду охотиться, как папа! А то совсем разучился – на снегу-то непривычно… Но я привыкну… – и закончил совсем по-взрослому: – Медведя нашего сам должен прокормить.

– И я, и я… – заволновалась сестра. – Я тоже буду охотиться! Ты же меня научишь, правда? И тогда мы вместе сами прокормим нашего медведя.

Брат кивнул.

– И Фидо всё расскажем…

– Обязательно! – обрадовалась Фьор. – Пойдём сейчас же и разыщем его…

Но приятеля своего лисята встретили только на следующий день. Там же, где и в прошлый раз – на водоразделе над ручьём, неподалёку от «медвежьей берлоги». Завидев друг друга, они кинулись навстречу со всех лап:

– Фидо! Наконец-то…

– Фьор! Ури! Спасибо!..

– Мы так соскучились! – воскликнула Фьор.

– Ты, наверное, хотел сказать «Здравствуйте», – засмеялся Ури, – а вышло – «Спасибо»… Это от волнения!

– Нет, я хотел сказать вам именно – «Спасибо»! – чуть смущённо глядя на брата с сестрой сказал Фидо. – Ну, и «Здравствуйте» тоже, конечно…

– А за что – спасибо-то? – удивился Ури.

– За то, что вы меня спасли…

– От кого? Как? – Лисята непонимающе смотрели на своего друга.

– От голода, – серьёзно ответил тот. – Я сразу подумал, что это вы. Но вчера всё стало окончательно ясно… Когда вы рябину принесли.

Минуту трое лисят смотрели друг на друга молча, пока в головах каждого из них шёл процесс осмысления всей ситуации. Первой не выдержала Фьор. Она фыркнула от смеха, и не в силах больше сдерживаться повалилась на снег, корчась от хохота.

– Ой, не могу, – стонала она, – медве-едь!.. Съе-ест!.. А-ха-ха…

Ури соображал чуть дольше сестры, но тут и он понял, какого маху дал с «медведем». Он сконфуженно хрюкнул и посмотрел вниз, в долину ручья, где виднелся «медвежий холм».

– Так это твоя берлога?

– Нора, – поправил друга Фидо. – Ага, под поваленным деревом… – В его глазах появилось удивление, брови поднялись «домиком». – А вы разве не знали? Да нет, ты меня разыгрываешь!

Ури медленно покачал головой.

– Нет, не знали…

– А кого же вы тогда кормили?

– Ме… Медведя – с трудом выдавила Фьор сквозь смех. И, вытирая смешливые слёзы, принялась объяснять: – Понимаешь, мы здесь случайно оказались – тебя, между прочим, искали… А тут – парок из-под снега… Ури и решил, что это медвежья берлога. – И она рассказала всё, как было, и как они боялись, что медведь встанет из берлоги среди зимы и наведёт ужас на всех местных обитателей.

Брат не прерывал её рассказа. Он всё ещё чувствовал себя довольно глупо от того, что так ошибся. Но Фидо, взглянув на него, легонько толкнул в плечо и тихо сказал:

– Спасибо, друг! Если б ты не заметил парок из-под снега, очень скоро его бы уже не было… и меня вместе с ним. Я ведь уже встать не мог.

– Это она первая заметила, – кивнул Ури в сторону сестры. – А что, действительно так плохо было?

– Не то слово, – вздохнул Фидо, в то время как глаза его устремились на бурую лисичку, и в них отразились по меньшей мере тысяча «спасибо».

Он поведал друзьям о том, что у него не задалось с охотой с начала зимы – просто не везло! А потом он и вовсе заболел, провалившись в холодную воду – с трудом дотащился до норы. И от постоянного недоедания сил у него уже не было совсем, поэтому он всё спал да спал…

– Так что если бы не вы, эта зима оказалась бы для меня последней, – закончил Фидо свой грустный рассказ.

Фьор украдкой вытерла выступившие слёзы (эти были уже не от смеха, а от сострадания к другу), а Ури потрясённо протянул:

– Да-а… Хорошо, что сестра у меня такая ответственная – приспичило ей медведя кормить… – Он оценивающе-серьёзно взглянул на худющего приятеля и недоумённо повертел головой: – А что ты нам-то не сказал? Небось, не дали бы тебе пропасть с голоду! Ты для нас гораздо важнее медведя!

– Не знаю… Постеснялся, – признался Фидо, глядя вниз, на кончики передних лап. – Вы же не сами еду добываете. А родители…

– …никогда бы не отказали, – горячо перебила его Фьор. – Ты это знай! Вот видишь, – повернулась она к брату, – как плохо, когда каждый держит всё про себя! Среди друзей не должно быть секретов!

– Пожалуй… – Ури смущённо поскрёб за ухом, вспомнив, что сам не сразу решился рассказать Фидо про «подшефного медведя». – Уж важных – так точно…

– Никаких! – убедительно произнесла сестра. – Давайте дадим друг другу слово…

– Честное лисье слово, – тут же отозвался Фидо.

А Ури вдруг вспомнил что-то:

– Ты говорил, что только вчера точно узнал, что это мы, – обратился он к другу, – ну, когда рябину увидел…