Законный брак

Боже, этот человек даже в обычной жизни говорит так, будто он на заседании суда!

Я отвлеклась от разговора супругов, обводя взглядом зал и отыскивая подходящих для моей цели мужчин. Вот Сэмюэль Ривз, средних лет вдовец и держатель акций «Пасифик Оил». А рядом с ним – Генрих Стаут, состоятельный рантье. Господин Стаут немолод, уныл и плешив, но это не мешает ему быть одним из завидных женихов Уэстена. Чуть дальше я заметила Мередита Поула, секретаря городского совета. Чиновник выглядел встревоженным и нервным, а взгляд его перебегал по лицам гостей с одинаковой тоской.

Мне стало грустно. О чем я только думала, собираясь на прием? Какое замужество? Какие женихи? Неужели я готова всю жизнь провести с одним из этих чужих и неприятных мужчин?

«Вот поэтому ты и живешь впроголодь, Кэри, – влез голос разума. – И если не образумишься, закончишь свою жизнь в долговой тюрьме, так же, как дядюшка Джобс».

Перед глазами тут же возникли неприглядные картинки: темная комнатушка в Найсберри, соломенный тюфяк на грубо сколоченной кровати, холодный очаг и хлебные корки, размоченные в миске с водой… И дядя, сидящий на колченогом стуле и невозмутимо посасывающий пустую трубку. Помню, когда впервые увидела дядюшку Джобса в стенах Найсберри, едва удержалась от слез и вывернула все карманы в поисках хоть одной завалящей монетки. К счастью, она нашлась, и я сумела организовать старику горячий обед. А потом отправилась к кузине Бетси с просьбой помочь родственнику. Жаль, что время выбрала неудачное – господин Кроу был дома и, выслушав мой эмоциональный рассказ, посоветовал предоставить Ирвина Джобса его судьбе и больше не беспокоить их с Бет нелепыми требованиями. «Я не так богат, чтобы содержать нищих родственников жены, – посмотрев на меня поверх пенсне своими холодными выцветшими глазами, заявил он. – И уж тем более не обязан расплачиваться за ваши тунеядство и беспечность. Кстати, вам всем не помешало бы подумать о том, чтобы забыть свои былые замашки и найти себе занятие, приносящее доход». Что ж, господин Кроу был очень убедителен. Больше я никогда не обращалась к родственникам с подобными просьбами. А занятие… Занятие у меня было, только дохода от него едва хватало на покрытие текущих расходов и выплату дядюшкиного долга.

– Кузина Кэролайн, вы сегодня хорошо выглядите, – отвлек меня от раздумий голос господина Кроу. – Это платье новое?

Родственник бесцеремонно оглядел меня с головы до ног и неодобрительно поджал губы.

– На вашем месте я бы не был столь расточителен, – заметил он.

– Стоит поблагодарить Господа, что вы не на моем месте, дорогой господин Кроу, – улыбнулась в ответ, скрывая за улыбкой иронию.

– Разумеется, дорогая кузина, разумеется, – серьезно ответил Кроу. Он не услышал в моих словах насмешки. – Когда я только начинал…

– Прошу меня извинить, я обещала господину Ривзу кадриль, – поспешила я сбежать от нотаций.

Если Кроу не остановить, он может долго вещать о пользе бережливости и разумного отношения к деньгам. А оно мне сейчас надо?

Я пробиралась сквозь толпу гостей, ненароком прислушиваясь к обрывкам разговоров и отвечая на приветствия знакомых. А заодно, размышляя над тем, кто из мужчин хоть немного подходит для моих планов.

«Воистину, Кэри, ты задумала просто невозможное дело, – ворчала про себя, разглядывая присутствующих на балу господ. – Ни одного мало-мальски сносного кандидата в мужья! И на ком ты собиралась применить свою магию? С молодыми, как выяснилось, связываться бесполезно, у них свои «Амелии Стрейн» имеются, с людьми постарше… А захотят ли они жениться на видавшей виды вдове, когда могут взять молодую и неопытную?»

– Госпожа Дерт!

Громкий возглас заставил меня остановиться. По тому, какими заинтересованными стали лица окружающих, я уже знала, что увижу, когда обернусь.

– Вы тоже получили приглашение?

Ах ты ж слизняк! И сколько мнимого удивления в голосе! Будто не видел белую именную карточку в наш последний вечер.

– Здравствуйте, господин Стрейн, – как можно непринужденнее улыбнулась своему несостоявшемуся жениху. – Какая неожиданная встреча. Не припомню, чтобы вы собирались на этот прием.

Больше того, я твердо знала, что у доктора не было приглашения. По крайней мере, до нашего расставания так уж точно. А, понятно. Похоже, кто-то решил развлечь светское общество, позвав на бал несостоявшуюся пару, о которой судачит весь город. Что ж, узнаю уэстенцев.

– Меня пригласил лично господин Болтон, – самодовольно улыбнулся Гордон, а я почувствовала отвращение.

И с этим слизняком я собиралась связать свою жизнь?

Я незаметно огляделась и увидела, что все, кто находятся рядом, жадно прислушиваются к нашему разговору.

– Как поживаете, госпожа Дерт? – в голосе Стрейна звучала ирония и неприятная уверенность в собственной исключительности. В красивых голубых глазах больше не было прежнего обожания, одна только спесь. И этому человеку я готова была отдать свою руку?

– Благодарю, господин Стрейн, очень неплохо, – улыбнулась в ответ, стараясь не показывать своих истинных эмоций. – Как здоровье госпожи Стрейн?

Глупый вопрос. Что этой старой грымзе сделается?

– Матушка вполне здорова.

Гордон покосился на стоящих неподалеку мужчин, потом посмотрел на меня и чуть подался вперед.

– Вы танцуете, госпожа Дерт? – небрежно спросил он, но в его словах мне послышался какой-то подвох.

Неужели несостоявшийся жених рассчитывает услышать, что, после расставания с ним, я подпираю стену бального зала в постыдном одиночестве?

– Разумеется, господин Стрейн, – улыбка получилась естественной и непринужденной. – Моя бальная книжка заполнена почти полностью.

– Неужели? И следующий танец…

– Следующий танец госпожа Дерт танцует со мной, – раздался из-за моей спины знакомый низкий голос, в котором ясно слышались насмешливые нотки.

Проклятый флибустьер! Он не оставил мне выбора! Но как же вовремя он появился…

– Миледи, – Кейн остановился прямо передо мной и склонился в безукоризненном поклоне.

Слишком безукоризненном, чтобы быть принятым мной всерьез, как и обращение «миледи».

– Лорд Кейн.

Моя рука оказалась в твердых тисках, и банкир повел меня к танцующим.

Первые аккорды музыки заставили меня беззвучно выругаться. Вальс. Небеса что, издеваются? Действительно вальс? Тот танец, при котором близкий контакт с партнером неизбежен?

Будь у меня выбор…

Я вскинула подбородок и посмотрела в ледяные глаза банкира. Нет, выбора у меня не было. Если бы Кейн не появился так вовремя, Гордон вполне мог бы устроить некрасивую сцену. К этому все шло. И я даже примерно представляла, почему он это сделал. Та компания, на которую оглянулся Горди, состояла сплошь из молодых и богатых прожигателей жизни, предводительствовал которыми некто Оллес Финч, сын известного эшерского судовладельца. Многие из этих мужчин в свое время пытались добиться моей благосклонности, но, разумеется, не преуспели. Помню, поговаривали даже о некрасивом споре, который они затеяли, чтобы получить «прекрасный трофей», то есть меня. Трофей… Мерзкое слово. Только ничего у них не вышло. Похоже, они и подбили Гордона на какую-то глупую выходку.

– Можно спросить, милорд? – оказавшись почти в объятиях Кейна, спросила я.

– Да?

Флибустьер вскинул бровь, отчего его лицо стало выглядеть еще надменнее.

– Почему вы так настойчивы в своем желании со мной потанцевать?

– Считайте, что это моя прихоть, – усмехнулся Кейн, прижимая меня к себе так плотно, что это было почти на грани приличия. Но именно что на грани, не переступая через нее, но и не позволяя мне чувствовать себя свободно.

Я всем телом ощущала его близость. И она меня тревожила, сбивала дыхание и заставляла вспомнить о том, как давно я не была с мужчиной. «Твои лучшие годы проходят в одиночестве, Кэри, – словно наяву, услышала я грустный голос дядюшки Джобса. – Это несправедливо. Молодая женщина не должна оставаться одна. У нее от этого портится характер». Что ж, скорее всего, дядя был прав. Мой характер определенно испортился и сейчас испортится еще больше, потому что я не намерена терпеть неуважение партнера.

– Не забывайте о приличиях, лорд Кейн, – как можно холоднее произнесла я и попыталась отстраниться, но сделать это в летящем круговороте вальса было не так просто. Руки партнера держали крепко, а его плечи казались выточенными из камня. Эту глыбу было не сокрушить ни словами, ни действиями.

– Разве вы не в курсе уэстенских сплетен? – спросил он.

В серых глазах мелькнула насмешка. Правда, мне почему-то показалось, что эта насмешка касалась не столько меня, сколько самого Кейна. Он будто иронизировал над собой и забавлялся собственной дурной славой.