Капитолина-2: Будем жить!

***

Ашот Чибухчян уже в который раз взглянул на табло, почесал жесткий курчавый затылок и побежал в справочную. Жена Оля и пятилетняя дочь Ануш, очень похожая на отца черными глазами и носом с горбинкой, остались ждать. Рядом сидел носатый дядя в кепке и нетерпеливо поигрывал ключом от «Волги».

– Понять не могу, почему задерживаются?! – обеспокоенно пробормотал он на армянском. Бросил взгляд на Ольгу и спросил на русском:

– Простите, вы не знаете, что там с мурченградским рейсом?

Оля пожала плечами.

– Сами ждем. Муж пошел выяснять.

– А вы кого встречаете?

– Подругу с семьей. А вы?

– Товарища жду. Очень хороший и нежадный человек. Мне пяти тысяч на «Волгу» не хватало, так он так и сказал: бери, дорогой Армен, мне для тебя не жалко! Вот, хочу ему долг вернуть, Ереван показать, на машине новой прокатить, настоящим коньяком угостить!

– А-а-а, – понимающе протянула Оля. – Да, действительно хороший и нежадный.

– А это дочка ваша? – Армен подмигнул девочке.

– Наша! – улыбнулась Оля. – Папина дочка! Ануш зовут.

Собеседник вытащил из кармана карамельку и протянул девочке.

– Держи от дяди Армена Меликяна! Расти большой, Ануш!

– Спасибо! – девчонка ловко цапнула конфету, чем вызвала смех у взрослых.

Вернулся обеспокоенный Ашот.

– Ну, узнал?! – спросила Оля.

– Да понять не могу! Говорят, что пока нет никакой информация! Там еще люди в пиджаках серьезный такой!

– Какие люди?

– Из КГБ.

Меликян нахмурился.

– Что это значит? – спросил он на армянском. – При чем тут КГБ?

– Понятия не имею! – пожал плечами Ашот. – Будем ждать!

Улыбнулся дочери, подхватил ее за руки и принялся кружить. Счастливый детский смех прозвенел на весь ереванский аэропорт.

***

Тоненькая ручка ловко подкладывала еду.

– Картошечка с укропчиком, рыбка малосоленая, грибочки маринованные…

Вова Евсеев с ужасом смотрел на свою тарелку – чего там только не было!

– Даша, да я уже наелся! Остановись!

Восемнадцатилетняя Даша хихикнула и с жалостью посмотрела на него.

– Ты худенький такой, Вова!

Вова покосился на сидевшую напротив Свету. Та со скучающим видом пила медовуху, смотрела на веселящихся у костра людей и, как ему казалось, не обращала на него никакого внимания.

– Не худенький, а стройный как кипарис, – вздохнул он.

Даша восторженно захлопала и звонко рассмеялась, будто он отмочил хорошую шутку.

– Ой, Вова, ты такой смешной! Такой смешной! Мне так нравится! Так нравится!

Он вгрызся в куриную ногу и снова стрельнул глазами в Свету. Та, словно королева, протянула руку подошедшему к ней пилоту и поплыла к костру, вокруг которого уже кружились в танце пары. Гармонист, роняя слезы, играл «Лебединую верность».

– Вова, скажи, а ты какую музыку слушаешь? – спросила Даша. Кокетливо заправила волосы за маленькое ушко.

– Разную, – пробурчал он. – Битлз, Роллинг Стоунз, Пинк Флойд…

– А я такого даже не слышала. У нас в сельпо такого не продают, – с сожалением вздохнула Даша.

– Я тебе пришлю пластинку, – пообещал он. – Ты мне адресок черкни.

– Дорого, наверное?

– Да какие деньги?!

– Спасибо! Я сейчас принесу, ладно?! – Даша вскочила со скамейки и побежала в село. На ее место тут же присел Виталий. Развалившись, уперся спиной в стол и глотнул из фляги.

– Ты чего творишь, Вовчик?

– Чего я творю? – буркнул Вова.

– А как же Светка?

– А ты не видишь?! – он показал вилкой в сторону танцующих. – Ей на меня все равно!

– А я думал, ты настойчивый. Женщинам нравятся настойчивые.

– Если ты не помнишь, то в самолете я уже проявил настойчивость! – огрызнулся Вова. – По морде получил!

– Ты глупость там свою проявил! – хмыкнул собеседник. – Даже смешно!