Читер

Боковым зрением я смотрел на Радклифа. Командир сасовцев быстро тыкал двумя пальцами в коммуникаторе – так обычно набирают текст. Интересно, с кем он там переписывается? Докладывает начальству о своих успехах? Вряд ли, коммуникатор-то у него Ясеневский. Так что если кому-то и докладывать, то только Шороху. Да и есть ли у него это начальство?

Читеры в большинстве своем – одиночки. Редко можно встретить связку из двоих или троих. Еще реже – из четверых или пятерых. Нет, их, конечно, в одной игре может быть и больше, но они почти никогда не действуют вместе. Это вызывало бы слишком сильное возмущение системы, по следу от которого на них легко можно было бы выйти агентам внедрения. Они это прекрасно понимают. В нынешней ситуации я наткнулся на восьмерых, включая Маркуса. Собственно, Фингера читером назвать нельзя, ведь механику игры он не нарушал. Но все равно остается семеро, а это достаточно много для одного общего читерства. А то, что сигнал возмущения от их действий был хоть и сильным, но не катастрофическим, наводит на мысль о наличии у Радклифа и остальных мощных блокирующих плагинов.

– Надеваем броники, – скомандовал Радклиф, окликнул Бегуна и указал ему на рюкзак, лежащий на сидении в кузове. Тот кивнул и принялся доставать бронежилеты.

И тут меня осенило. Бронежилеты. Вот где спрятаны их запрещенные плагины, позволяющие вселяться в чужие аватары. Должно быть, механизмы этих мини-программ устроен так, что при попадании в них пуль носитель броника мгновенно перемещается в тело стрелявшего.

Мирон тоже потянулся к рюкзаку, достал три броника и передал по одному мне, Фингеру и Гидре.

– Руль кто-нибудь подержите, – попросила девушка.

Маркус ловко перепрыгнул через борт, сел на пассажирское сидение и взялся левой рукой за руль. Машину сразу потянуло вправо. Гидра сняла каску, стянула через голову серую куртку и темно-зеленую майку, предоставив всем на обозрение строгий черный лифчик, плотно облегающий идеальной формы грудь. Мирон присвистнул. Взгляды Маркуса и Радклифа тоже застыли на теле девушки.

– Давайте без этого, а! – скривила симпатичное лицо Гидра. Я же мысленно содрогнулся от осознания, что под этим милым телом скрывается мужик.

– Да ладно тебе, – ухмыльнулся Радклиф. – Мы ж только смотрим, а не трогаем.

– Если б еще трогали, я б вам всем яйца открутил на хрен! – огрызнулась Гидра.

– А ты у нас, я погляжу, горячая штучка, – еще больше ухмыльнулся командир сасовцев. Мирон и Фингер заржали.

– Заткнись! – Гидра натянула броник, поверх снова надела майку и куртку. И опять схватилась за руль. Джип чуть качнуло влево, но водитель тут же выправила ситуацию.

Мирон и Маркус тоже начали переодеваться.

– А ты чего замер? – спросил Радклиф, скосив взгляд на меня. – На нашу красотку загляделся?

– Ты заткнешься там или нет? – бросила через плечо Гидра.

– Угу, – буркнул я и принялся стягивать куртку, стараясь не показывать кобуру с Импровизатором.

Бронежилет сел как влитой. И оказался таким тонким, что я засомневался в его защитных возможностях. В двух местах он был пробит насквозь – значит, сняли его не с того американца, которого убил я. Это наводило еще на две мысли. Первая: этот броник создан не для защиты. Вторая: скрывающаяся под ним читерская программа может использоваться с разных аккаунтов, ведь теперь, по сути, все сидят в чужих аватарах, притом бронежилеты-плагины используют те, которые были надеты на других игроков. Если первая мысль лишь подтверждала то, до чего я додумался минутой ранее, то вторая сильно озадачила. Потому что плагины такого класса могут создаваться только очень талантливыми программистами… или же самими разработчиками игры, что само по себе звучало парадоксально.

Плагин – вещь сугубо личная. Он привязывается к аккаунту и может быть применен только его владельцем. Взять, к примеру, мой Импровизатор. Кроме меня, им никто пользоваться не сможет. Если сейчас Радклиф вдруг прозреет, приставит пистолет к моему лбу и нажмет на спусковой крючок, а потом решит обобрать хладный труп, то Импровизатор, а также Амулет, Сканер и Взломщик, откажутся в его руках действовать. Все эти бесценные вещи станут лишь внешней цифровой оболочкой своих настоящих прототипов.

Бывают обычные плагины, как некоторые виды простого оружия, одежды, брони или какие-нибудь личные вещи. Для каждой игры они индивидуальны, конструируются самим игроком бесплатно или под заказ за гроши. А еще существуют универсальные, такие, как мой Импровизатор. Подобные программы адаптируются под любую игру. И стоят дорого, а создавать самому их очень сложно и накладно.

Плагины же общего пользования – это дело совершенно другое. Они редки и очень дороги. Если обычные плагины являются чужеродным объектом для игровой вселенной, то плагины общего пользования – полноценная, осмысленная часть игрового мира, как тот же джип, на котором мы едем, или оружие, из которого стреляем. И как так могло статься, что читерские бронежилеты стали вдруг полноценной частью игры? Теперь ясно, почему возмущение системы при их использовании было не столь сильным. ИскИн просто не посчитал их чужеродными объектами. Мелкую ошибку он все же распознал, но она могла исходить от чего-то другого. Меня-то, собственно, и послали, чтобы устранить, как выразился полковник, «какое-то малозначительное нарушение». Плевое дело, за несколько часов управишься, сказал он.

Сам Радклиф бронежилет не надел. Значит, в плагине-перевоплотителе не нуждался или… носил уже этот плагин, но не в виде бронежилета, а в чем-то другом. Те же очки, к примеру. Это мне еще предстоит выяснить.

– Все свои легенды запомнили? – спросил майор.

Гидра и Мирон ответили «да». Я молча кивнул. Радклиф громко окликнул Бегуна, махнул ему рукой, тот тоже что-то ответил и кивнул. Майор сделал последнюю глубокую затяжку и выбросил окурок сигары.

– Очки бы тоже убрал. Ясень их не носил, – посоветовал Фингер, придирчиво осмотрев командира.

– Ну уж нет. Я с ними не расстанусь. Если спросят, откуда взял, скажу, что как трофей подобрал.

– Как знаешь.

База русских была уже близко. Массивные серые стены уходили ровной полосой влево и вправо. Ворота были подняты, оттуда медленно выезжал огромный танк. За ним выбежало несколько человек, на фоне машины казавшихся мелкими и безобидными. У других ворот, что подальше, уже скопилось несколько танков, броневиков и джипов с пулеметными гнездами. В три серые шеренги выстроились солдаты.

– Куда это они? – спросила Гидра.

– Может, в рейд? – предположил Мирон.

– Ночью?

– А что, такое тоже бывает. Это ж русские, они на все готовы, – хмыкнул Мирон.

Коммуникатор Радклифа подал звук.

– Начальство вызывает, – сообщил майор. Провел пальцем по дисплею и строгим голосом проскандировал: – Капитан Ясень на связи.

– Где вас носит, мать вашу? – Из динамика раздался разъяренный, изредка прерываемый мелкими помехами голос Шороха.

– Возвращаемся с задания.

– Почему на связь не выходил?

Лицо у Радклифа чуть изменилось: брови нахмурились, глаза забегали. Он что, занервничал?

– Помехи, наверное. У америкосов какое-то оборудование было, может, из-за него. Везем на базу для проверки.

– Что они хотели?

– Чтобы мы с ними в союз вступили.

– В союз? Они что, совсем спятили?

– Я тоже так подумал.

– Ладно, как прибудете, отрапортуешь мне. Потери есть?

– Да, четверо.

– Черт, плохо! – рявкнул Шорох. – Беречь бойцов надо, капитан. Беречь. У нас сейчас каждый солдат на счету. А возродятся они не скоро, сам знаешь.

– А что случилось?

– Тридцать третий блокпост атаковали. Разведка доложила, что в том секторе скопились крупные силы фанатиков.

– Требования предъявляли? – серьезным, полным участия голосом спросил Радклиф, при этом губы его растянулись в улыбке.

– Да какие требования?! На связь не выходят, тихие как зайцы.

– Очень странно. Сасовцы как раз предлагали против ваасовцев объединиться. Говорили, что у них что-то на них есть. Теперь думаю, может, стоило принять их предложение?