Моя Якутия

Моя Якутия
Денис Анатольевич Страхов

Мое детство и юность прошли в заснеженном, суровом и невероятно красивом крае. Якутия для меня не просто слово, это родина моего детства. И эту небольшую историю я посвящаю тебе – моя Якутия.

Денис Страхов

Моя Якутия

Шасси коснулись поверхности посадочной полосы, взвизгнули и передали вибрацию в салон, двигатели загудели в режиме реверса. Самолет пронесся мимо здания аэропорта, отражаясь в его стеклянных, зеркально-синих фасадах. Пассажиры с облегчением выдохнули и разразились продолжительными овациями. В иллюминаторах по правому борту, проплыли утопавшие в тумане и клубах белого пара, ярко-синие буквы «Аэропорт Якутск». Янтарное табло над входом мерцало показаниями термометра, «-42С».

– Ну привет, моя Якутия! Почти двадцать лет не виделись!

Все детство и юность Алексей Сергеев провел в маленьком, отдаленном, растянувшемся вдоль берега реки Алдан, поселке. Сейчас, глядя через толстое стекло на этот заснеженный, ледяной мир, он поежился и застегнул молнию куртки до самого носа. Тогда, почти тридцать лет назад, ребятню совсем не пугал холод. Радуясь солнечному морозному дню, он часами гулял с друзьями, не обращая внимания на пронизывающий, колючий ветер и обморожение щек. Они любили уйти подальше в тайгу, утопая в сугробах и путаясь в зарослях замёрзшего подлеска, чтоб покататься с крутого ледяного склона на берегу лесного озера. Они лакомились шиповником, который застыл на голых, колючих ветках, громко смеялись и горланили хором песни, распугивая озябших лесных обитателей. Мальчишки гурьбой весело скатывались с горы, кувыркались в снегу и упрямо карабкались обратно. Солнце окрасилось кроваво-красным и уже наполовину скрылось за серо-коричневыми чешуйчатыми стволами лиственниц. Из глубины леса, пожирая остатки солнечного света, поползли длинные черные тени. Ребята знали, что должны спешить, до темноты им нужно обязательно вернуться домой, к людям. Они скатились последний раз с ледяного склона, и не теряя ни секунды двинулись по направлению к поселку. Не отклоняясь, точно по своей тропе, след в след. Солнце цеплялось за небосклон последними лучами. Мальчишки перешли на бег, их сердца горели и это единственное, что излучало тепло в этом ледяном черном лесу. Тяжелое дыхание вырывалось из их груди белыми клубами и тут же превращалось в кристаллики льда, а за спиной уже настигала холодная, безжизненная тьма.

Кто-то впереди крикнул: – Я огни вижу, нам туда!

Алексей из последних сил кинулся вслед за друзьями, но его нога глубоко под снегом за что-то зацепилась, и парень повалился в сугроб. Выбравшись из снежной ловушки, он обнаружил что левая нога осталась без обуви.

– Стойте! Подождите меня! – Кричал он товарищам, шаря в сугробе голыми руками в надежде отыскать сапог, но те уже были слишком далеко что бы услышать.

Мороз вцепился в пальцы на ноге колючей лапой, щеки горели и пульсировали, а руки побелели и перестали слушаться. Алексей перекатился на спину и смотрел на бездонное звездное небо, было тихо и темно. Мороз крепчал.

– Теперь тут твой дом? – Кто-то прошептал на ухо мальчику.

Алексей приподнялся и огляделся по сторонам. Тишина звенела в ушах.

– Теперь тут твой дом? – Повторил голос чуть громче.

Из-за деревьев показался темный силуэт, его длинные, тонкие конечности едва касались снежного наста. Существо встало, вытянулось почти до макушек деревьев и посмотрело на мальчика с высоты. На белом круглом лице, освещенном тусклым пляшущим огоньком фонаря, блестели черные прорези глаз. Седые волосы сосульками свисали почти до пола.

– Дооробо! Как тебя зовут, уол? – Шептало существо медленно приближаясь к мальчику. – Меня Абасы.

Алексей попятился назад, утопая в рыхлом снегу.

– Живи со мной. – Шептал кривой рот, обнажая острые зубы.

Мальчик из последних сил встал на ноги и отстраняясь от преследователя отступил назад. Черная тень с хриплым рыком метнулась в его сторону, повалила на снег и впилась острыми, длинными зубами в шею мальчика.

Алексей задумчиво провел рукой по рваному шраму на шее и вышел из здания аэропорта на парковку. Там его уже ждал Ньургун Кычкин, водитель старенькой «Буханки», на которой им предстояло преодолеть восьмичасовой путь до родного поселка Алексея.

Они ехали уже несколько часов. Автомобиль скрипел, подпрыгивая на колдобинах, сильно гудел забираясь в гору, и радостно жужжал, катясь вниз под уклон. Ньургун курил одну за другой, пил крепкий чай из желтого старого термоса с гербом СССР на боку и без умолку болтал. Боковые стекла «Буханки» покрылись слоем льда, печка пыхтела изо всех сил, но ее тепла хватало только на обогрев ног. Когда над перевалом желтой полосой показалось солнце, их уже сильно клонило в сон. Водитель замолчал и только громко вздыхал, растирая ладонями уши и шею, Сергеев смотрел в одну точку и клевал носом. Черной точкой на дороге показалась фигура человека.

– Леша, нужно помогать. У человека беда видимо случилась, раз он в такой глуши пешком идет. Замерзнет ведь. – Затараторил Ньургун. – Странно только, откуда он тут.

Машина фыркнула, заскрипела тормозами и остановилась около путника. Через некоторое время мужичек в драных ватниках, засаленной телогрейке и мохнатой черной шапке, снял огромные рукавицы, обнял растрескавшимися от холода руками железную кружку с горячим душистым чаем из термоса Кычкина и начал рассказывать свою историю.

– Мы четверо друзей, отправились в тайгу навстречу приключениям так сказать. Собрали снаряжение, оружие и провизию на пару недель, планировалось что основным источником питания будет дичь и рыба. Построили маршрут и двинулись в путь. – Путник отхлебнул горячего чая, тяжело выдохнул и продолжил рассказ. – За первые несколько дней мы прошли больше, чем планировали. Много разговаривали, шутили, фотографировались. Все чаще, на привале, доедая дневную порцию снеди, каждый из нас озабоченно смотрел на худеющий рюкзак с провиантом. Нам не встречались звери, даже щебетания птиц не было слышно, а в озерах не плескалась рыба. Тишина и лишь северный ветер завывал в верхушках деревьев. А потом начался ливень. Вода была всюду. Мы мечтали о костре, кутаясь в промокшую насквозь одежду, едва держась на ногах от усталости и холода. Мы просто шли вперед.

– Так получается это было около двух месяцев назад? – Заметил Ньургун.

– Получается, что так. – Подтвердил рассказчик. – Остатки провизии и некоторые вещи пришлось выкинуть, все размокло, напиталось водой, испортилось. Мы берегли только патроны и ружья, в надежде повстречать на пути зверя. Дождь все лил день за днем. Голод и отчаяние крепчали. Не помню сколько дней мы так шли, но окончательно лишившись сил, мы просто повалились на сырую подстилку из мха под старой елью, накрылись с головой куском брезента и прижавшись как можно ближе друг к другу. Трясясь от озноба, нам все же удалось уснуть под утро.

– Эх беда. – Вздыхал водитель. – Шаман-дерево нужно было просить о защите. Духи были не рады вам очень.

– Утром из четверых, проснулись только трое. – Шмыгая носом продолжил попутчик. – Мы с трудом встали на ноги и огляделись. Дождь закончился, но теперь шел снег. Примерно в ста метрах от места нашего ночлега, виднелось зимовье с земляной крышей и почерневшими бревенчатыми стенами. Все это время спасение было так близко. Похоронив товарища в неглубокой могиле, мы уже втроём перетащили оставшиеся вещи в лачугу, растопили буржуйку и наконец то за долгое время согрелись. Но как же нам хотелось тогда есть.

Ньургун прижался к обочине, притормозил и обернулся к рассказчику с нетерпением ожидая продолжения повествования.

– Но как же вы там выжил тогда, без еды совсем, в глуши? – Поинтересовался Алексей, округлив в удивлении глаза.

– Мне друзья помогли. – Огоньки безумия блеснули в глазах мужичка. – Друзья не дали мне умереть от голода. Я сразу понял, что из этого путешествия вернется только один из нас. И тогда я решил их съесть.

Мужчины на передних сидениях, переглянулись и в это время Алексей от сильного удара металлической, увесистой кружкой по голове, потерял сознание. А по шее водителя, прерывая крик ужаса, скользнуло холодное лезвие охотничьего ножа.

Сергеев очнулся. Кровоточащая рана на голове пульсировала и ныла, перед глазами все плыло, запах крови и смерти наполнил салон автомобиля. Ньургун не естественно запрокинув голову назад, замер с зияющей кровоточащей дырой на шее. Его одежда была разорвана в клочья, а тело в нескольких местах лишилось мягких тканей. На заднем сиденье, громко чавкая свежей плотью, причитал их попутчик.

– А, очнулся. У меня не было выбора. Каждый хочет просто выжить. Понимаешь? – Он сильно толкнул в плече Алексея и размазал рукавом кровь по лицу. – Да я съел своих друзей, но я за это понес жестокое наказание. Я проклят. Слышишь?

Алексей уже совсем пришел в себя и прижав ладонью кровоточащую рану на голове, не отрывая взгляда смотрел как каннибал доедает очередной кусок мяса.

– Кстати ты следующий в моем меню, ведь теперь я могу насытиться только человеческой плотью. – Ощерившись сумасшедшей улыбкой, прошипел людоед, демонстрируя длинное сверкающее лезвие охотничьего ножа.

– Ну тогда тебе не повезло сегодня. – Ровным голосом произнес мужчина с переднего сидения и ухмыляясь обнажал острые, длинные зубы. – Я не человек, я Абасы!