СЕМЬ ШАГОВ ЗА ГОРИЗОНТ

– Ну вот, это очень легко, когда идёшь по нарисованной линии и под тобой нет девяностометровой пропасти. Сейчас вам будет предложено повторить это в реальных условиях. В качестве ободрения могу сказать, что балка шире на пять сантиметров линии, по которой вы так уверенно только что прошли.

Нютинава, который до этого с траурным видом внимательно слушал Каменского, возразил:

– Пожалуй, я воздержусь.

В воздухе повисла напряжённая пауза. Каменский что-то прошептал себе под нос и затем сказал вслух:

– Этого я допустить не могу. На правах старшего партнёра настаиваю. Он обернулся к охраннику:

– Мишаня, дай-ка волыну.

Держа пистолет на вытянутой руке, Каменский продолжил:

– Вы не переживайте, не разобьётесь – если оступитесь, я без проблем вас подстрелю.

Василий с ужасом наблюдал, как загнанный в тупик человек пошёл к краю башни.

– Нет-нет, идти надо не от нас, а к нам, – прокричал ему Каменский. Сейчас я дам команду, и вас переправят на противоположную башню.

И действительно уже через минуту Нютинава ступил на подогнанную краном широкую платформу, которая перенесла его на противоположную сторону пропасти – на крышу другой башни. Где-то зазвучало пронзительное соло флейты.

Мощный луч прожектора осветил Нютинаву на противоположном краю пропасти. Он сделал первый шаг на балку, и флейтист стих.

Сергей Сергеевич встал, и Василий последовал его примеру, он увидел, что все, кто был на крыше, включая апатичных тигров на поводках, пристально смотрят вверх.

Нютинава двинулся медленными шажками. Он ритмично передвигал вперёд левую ногу, а затем подтягивал правую, поставленную поперёк балки. Когда он таким черепашьим шагом достиг середины, Василий увидел, что его побледневшее лицо блестит от капель пота. Они встретились глазами, после чего Нютинава посмотрел вниз и потерял равновесие, отчаянно балансируя руками.

– Самая распространённая ошибка, которая приводит к падению, это пытаться резко перевалиться на противоположную сторону от той, куда вас клонит, – сухо и тихо сказал Каменский. Раздался щелчок взведённого пистолета.

Нютинава как будто услышал его слова и прекратил балансировать. Он присел на одно колено, крепко вцепившись в балку побелевшими пальцами.

Отдышавшись с минуту, он встал и, не меняя позиции, двинулся вперёд. Смотря строго перед собой и двигаясь быстрее, уже через минуту он шагнул с балки на крышу башенки.

Оркестр внизу разразился безумной танцевальной мелодией.

У Василия отлегло от сердца, только тут он заметил, что от внутреннего напряжения его ладони были сжаты. Казалось, даже Каменский вздохнул с облегчением.

7

Нютинава достал из внутреннего кармана сигару, Каменский подошёл к нему и, направив пистолет дульной частью вверх, нажал на курок. Из ствола вырвалась струйка огня. Оказалась, что это пистолет-зажигалка.

Каменский поймал взгляд Василия и, угодливо поднеся огонь к сигаре Нютинавы, сказал:

– Да вы что, всерьёз думали, что я могу застрелить безоружного человека, стоящего над пропастью? Хотите, кстати, сам туда прыгну? Там сетка на уровне шестого этажа…

В этот момент на башенку вбежал молодой человек в американской армейской куртке цвета хаки.

– Дмитрий Михайлович, – на тигров транквилизаторы скоро перестанут действовать, уже час, как съёмка должна была начаться, они нас покусают или вообще сожрут, как очухаются.

– Да-да, Рафаэль иду, ещё пять сек и спускаюсь, – заверил Каменский.

– Ну что ж, – обратился он к Нютинаве, – вы проявили себя как мужественный человек. Компания остаётся за вами. К вашим услугам мои инвестиции. Готов инвестировать до пятидесяти миллионов в год, если посчитаете нужным.

– Теперь с вами, – он подошёл к Василию. – Жетон посмотреть можно?

Каменский положил жетон в центр ладони и внимательно рассмотрел его, затем дважды подкинул с переворотами и заключил:

– Всё правильно, треугольник с тремя волнистыми линиями, это он. – Теперь Каменский смотрел на Василия с каким-то неподдельным интересом или, может быть, даже с уважением. – Я вас попрошу зайти на днях к нам в офис, переговорить. Есть одно предложение. С референтом моим обсудите время.

Он коротко, но крепко пожал Василию руки, вернул жетон и молодцевато сбежал вниз.

Василий с Сергеем Сергеевичем спустились к машине, пройдя мимо большой группы людей в смокингах, которые фотографировались с тиграми и Каменским. Василию показалось, что единственный человек из этой группы, который был не в смокинге, а в бейсболке и спортивной куртке, – это режиссёр Никита Михалков.

Обратно они ехали уже вместе на заднем диване авто. Сергей Сергеевич передал Василию конверт с – как он выразился – гонораром. Василий постеснялся спрашивать, сколько там, но судя по тому, что через тонкую бумагу просвечивали красненькие пятитысячные, плата за жетон была гораздо выше обещанной. Тем более что жетон ему вернули.

Сергей Сергеевич как будто подслушал его мысли:

– По поводу консультации, – прервал он молчание. – Ждём вас завтра утречком в 9.30, по адресу Оружейный переулок, 41. Это новое здание, очень похоже на пирамиду. Не ошибётесь. Тем более за вами водитель заедет.

Василий собирался спросить, что будет на этой консультации и с кем она будет проходить, но Сергей Сергеевич продолжил:

– Дмитрию Михайловичу понравилось, как вы прошли собеседование. Скорее всего, завтра вам сделают предложение.

– Собеседование? – уточнил Василий – Но я не понимаю…

– А вам и не надо ничего понимать. Просто дайте событиям развиваться так, как они развиваются, особенно когда обстоятельства складываются в вашу пользу. Это ваш шанс. Не упускайте его.

Машина остановилась, и Сергей Сергеевич пожелал Василию доброй ночи.

Зайдя в подъезд, Василий подумал, что не говорил, где живёт.

Однако он смертельно устал и не хотел ни о чем думать. Когда Василий зашёл в подъезд, ему показалось, что все события сегодняшнего вечера были бредом и, если он расскажет кому-нибудь о том, что с ним случилось, ему никто и не поверит.

8

В лифте Василий подумал, что, раз они знают его адрес, вся эта история с жетоном не случайна. Внезапно замигал свет, кабина дёрнулась, замедлила ход и остановилась.

«Чёрт бы побрал эти допотопные лифты», – выругался Василий, нажимая на кнопки всех этажей. Осознав безрезультатность своих усилий, он нажал на кнопку вызова диспетчера, на которой был изображён колокольчик. Ничего не произошло. Кнопка не работала, или, возможно, диспетчер был занят или отошёл.

В освещённом тусклым жёлтым светом лифте было тесно и пахло собачьей мочой.

Василий подумал, что надо позвонить в МЧС, и уже стал хлопать себя по карманам в поисках мобильного, однако из динамиков переговорного устройства с диспетчером раздалось мерное шипение.

– Поступки человека определяют его судьбу, – тихим хриплым голосом заговорил динамик.

– Я застрял в лифте, – ответил Василий. Ему показалось, что диспетчер обращается ни к нему.

– Я понимаю, что вы застряли не в шкафу, – захрипел голос с совершенно нейтральной интонацией. – Поступки человека определяют его судьбу, а не наоборот, вы согласны?