Хартвуд

Но вместо реальной деятельности он прозябал в участке. Бессмысленное занятие – множество часов просиживать штаны на одном месте, ловя лишь крупицы информации, когда за дверями её было в изобилии. Но разве можно было по-другому?

– Нет, – тихо произнёс Кайл, – по-другому никак.

Офицер Уильямс, сидящий неподалёку, покосился на него, но когда Кайл послал ответный взгляд тот лишь чуть покачал головой и уткнулся обратно в хаотично разбросанные по столу бумаги. Кайл попытался рассмотреть, что на них написано, но, судя по всему, ничего важного там не было, так как эти бумаги лежали на столе и до того, как офицер Уильямс вернулся с дежурства, а здесь вряд ли бы стали разбрасываться чем-то секретным. Кайл отвернулся и включил старенький ТВ.

Время до обеда тянулось мучительно медленно. Телевизор ловил всего три канала, все как на подбор – монотонные новости, спортивный канал, чуть похрипывающий сквозь шум помех, и чертов телемагазин. Кто бы мог подумать, но именно последний смог дольше всего притягивать внимание Кайла, так как стоит признаться, что все эти идиотские приборы, ломающиеся через пару часов после доставки, и идиоты, их столь жизнерадостно рекламирующие, были зрелищем абсолютно гипнотическим.

Когда и телемагазин превратился в утомительную рутину Кайл выключил ТВ и уставился в окно, погрузившись в свои мысли. Но долго подумать ему не дали – из зелёного тоннеля медленно выплыл незнакомый автомобиль. Это был внедорожник тёмно-зелёного, почти болотного цвета. Номерной знак отсутствовал, равно как и любые намёки на бренд автомобиля. В лобовом стекле отражалось палящее солнце, так что водителя видно не было.

Кайл ещё немного посмотрел на машину и в некотором замешательстве оглянулся на то место, где ещё недавно сидел офицер Уильямс, но там никого не было. Тогда Кайл вновь взглянул на внедорожник. Тот неподвижно стоял под палящим солнцем, чуть подрагивая от работы двигателя. Водитель явно не собирался покидать автомобиль. У Кайла внезапно возникло странное ощущение, что его ждут. Он поднялся с места. Автомобиль, вроде бы, стал подрагивать чуть сильнее. Не настолько, чтобы легко можно было заметить, но достаточно, чтобы уловить намётанным глазом.

Кайл направился к дверям участка. Двигаться было как-то неприятно, словно воздух внезапно загустел, так что приходилось прикладывать куда больше усилий, чтобы перемещаться в пространстве. Когда же он добрался до дверей и распахнул их, свежий воздух не ворвался в душное помещение участка. Атмосфера на улице оказалась такой же вязкой, но вдобавок над головой огненной гильотиной повисло палящее солнце. Кайлу сделалось нехорошо, но он продолжил двигаться к внедорожнику. Подойдя достаточно близко и всмотревшись в салон Кайл опешил. Внутри никого не было. Пустое водительское сиденье, и три не менее пустых пассажирских места. Кайл подумал о том, что его должно бы смутить ещё что-то, но жара буквально испарила мысль из его головы.

Водительская дверь, негромко щёлкнув, открылась. Кайл почувствовал, как из салона дыхнуло прохладой. Прохладой? А может скорее могильным холодом? Нет. Именно приятная прохлада вырывалась из тёмного салона. Кайл, у которого от жары начала кружиться голова, решительно забрался внутрь. Дверца за ним закрылась точно так же сама по себе.

Внутри салона и правда царила живительная прохлада. Кресло оказалось удивительно удобным, так что Кайл с удовольствием откинулся на спинку и расслабился. Руки потянулись к рулю, который приятно завибрировал когда Кайл за него взялся. В автомобиле чувствовалась мощь, но в то же время – странная грациозность. Кайл сдал назад, до асфальтовой дороги, повернул налево и неторопливо поехал. Езда вызывала небывалое наслаждение, почти экстаз. Мысли Кайла унеслись куда-то вдаль, ему было не до того, чтобы думать о том, откуда он знает, куда ехать, или почему машина не издаёт ни звука. Всё это растворилось в сладостном эфире.

Вскоре показался поворот, но Кайл и не думал поворачивать. Не имело смысла. Он медленно и уверенно приближался к стене леса. Но вместо того, чтобы смять внедорожник своими титаническими стволами, деревья покорно расступились, образовав новую дорогу. Кайл видел что-то вдалеке, что-то в конце дороги, но было слишком далеко. Но по мере приближения объект становился всё чётче и больше – это было дерево, но не обычное, какое-то… Кайл не мог сказать. Несмотря на то, что он подъезжал всё ближе к дереву, его силуэт всё ещё оставался размытым, словно время увидеть его во всём его великолепии ещё не пришло, словно это дерево должно было стать чётким только максимально близко.

Кайл как раз начал сильнее нажимать на педаль, когда умиротворяющую атмосферу прорезал громкий звук. Включилось радио. Кайл зажал уши руками, отпустив при этом руль, который, тем не менее, и не собирался куда-то крутится. Из-за ужасной громкости Кайл не мог ничего разобрать, но вскоре сквозь грохот начали пробиваться едва различимые слова. Мир вокруг начал таять. Слова же становились всё четче. Кайла затрясло, а громыхания почти достигли того уровня, на котором их можно было бы понять. И он понимал, он начал различать слова, из радио донеслось…

– Черт бы вас подрал, “офицер Макбрайд”, твою-то мать, хренов говнюк, вставай!

Кайл внезапно куда-то провалился, а затем открыл глаза и непонимающе уставился в нависающее над ним, абсолютно красное лицо Шефа. “Офицер Макбрайд” обнаружил также, что лежит на полу участка, а головная боль злобно пульсирует, грозясь раздавить череп. При этом в голове было туманно, а видение, посетившее его, ускользало как песок из пальцев.

– Шеф, что… – Голос слабый, вместо нормальных слов какой-то приглушённый хрип. Но договорить ему не позволила не слабость. Шеф, хорошенько размахнувшись, влепил Кайлу мощную пощечину. Мир взорвался фонтаном боли и света. Голова стала ныть куда сильнее, но туман исчез бесследно. Кайл вспомнил всё – от того, как придремал, до загадочного дерева, стремительно приближавшегося к нему.

– Очухался? Сукин сын, как же ты собрался копом работать, если здоровьем такой крепкий, а? – злости в голосе поубавилось. Шеф поднялся с колен и тяжело рухнул на кресло Кайла, которое, жалобно скрипнув, лишь чудом не развалилось под такой массой.

Кайл зажмурился. Головная боль постепенно становилась не столь невыносимой, но яркий свет лам, бивший прямо в глаза, явно не помогал процессу. Стоп, свет ламп? Кайл снова раскрыл глаза. Освещение было включено, а за окном стоял мрак. Сколько же он так пролежал? Боже…

– Какого черта с тобой приключилось, малец? – Вполне резонный вопрос. Был ли у Кайла ответ? Ну, однозначного точно не было. Он помнил, как пялился в окно, а потом, видимо, задремал, и… Кайл нахмурился, сел, что мгновенно вызвало новую вспышку боли, и оглядел участок. Офицера Уильямса нигде не было.

– Простите Шеф. Я сидел без дела и, видимо, задремал…

– Задремал? – В голосе Шефа вновь нарастала ярость – Задремал, оставив чертов участок без присмотра в свою смену?! Да ты вылетишь отсюда, быстрее чем успеешь ещё раз произнести чертово “Шеф”.

– Но Шеф, – Кайлу ничего не оставалось, кроме как оправдываться. Голова трещала по швам, а к горлу внезапно подступила тошнота. – Я не бросал участок без присмотра, со мной был офицер Уильямс и…

– Уильямс?.. – Шеф, услышав фамилию одного из подчинённых как-то потерялся. – Хм, да, сегодня была смена Уильямса, но… Черт, он что, бросил тебя дрыхнуть тут? Быть не может. – Шеф продолжил бормотать что-то себе под нос, а Кайл поднялся на ноги и уселся в кресло офицера, имя которого он не запомнил.

– Не, да хрена лысого Бобби бы оставил тебя тут так валяться. Так, подожди. А где Пол? – Шеф стал озираться по сторонам, словно его подчинённый решил сыграть в прятки.

– Пол, Шеф? – Переспросил Кайл, будто вопрос предназначался ему. Или вообще хоть кому-то. Но голова продолжала ныть, так что думать становилось проблематично.

– Да, Пол, мать твою, Джексон. Боже, новичок, ты ведь уселся на его место. – Раздраженно проговорил Шеф. Кайл потёр виски. Ну конечно – офицер “я забыл ваше имя”. Черт, не запомнить такое сочетание как “Пол Джексон” – надо постараться. – Знаешь что – поезжай-ка ты домой, толку от тебя всё равно мало, а я сделаю пару звонков.

Кайл решил не спорить. Мог бы, но голова болела так ужасно, что добраться до дома могло само по себе стать испытанием, чего уж говорить о работе. Кайл встал и заковылял к дверям. Шеф направился к своему кабинету.

– Удачи, Шеф. – Да уж, прощание что надо. Шеф лишь махнул рукой и скрылся за дверью своего кабинета. Кайл покачал головой, та протестующе заныла. Он вышел из участка на свежий воздух. На улице стало полегче, прохладный ветерок дул в лицо, а яркий свет перестал резать глаза. Кайл уселся в автомобиль и откинулся на сиденье.

“А теперь положить руки на руль и сдать назад.”

Кайл поёжился, включил фары, снял машину с ручника и нажал на газ.

V

Фрэнк раздражённо бросил трубку обратно на рычаг. Лишь один телефон отозвался на его вызов, и лучше всего было уехать до того, как его владелец прибудет в участок. В итоге монотонные гудки, поступающие, казалось бы, прямиком в мозг, вызвали лишь головную боль, не дав никакого результата. Фрэнку это не нравилось. Да, иногда отдельные члены его команды могли не выходить на связь в связи с отсутствием или сном, но чтобы все сразу…

Фрэнк задумчиво посмотрел в окно. Лес угрожающе нависал над участком. Казалось, что деревья как-то напряглись, словно желая выглядеть более грозно. Выходило у них паршиво. Лес, конечно, вызывал клаустрофобию, но и к нему постепенно привыкаешь. Скорее всего человек мог привыкнуть к чему угодно, к любому ужасу или дискомфорту. Самый яркий из доступных примеров – Хартвуд.

Вздохнув, Фрэнк поднялся и направился к выходу из кабинета, затем остановился, задумался и подошёл к сейфу для оружия. Ключ от него всегда был при Фрэнке, так как и сам он почти всегда был в участке, а в самом крайнем случае его парни могли обойтись личным оружием и тем, что было в патрульном автомобиле. Такие меры предосторожности были необходимы. Иногда Фрэнк начинал сомневаться в этом, но все сомнения пропадали, стоило открыть этот самый сейф. Именно это он и сделал.

Перед глазами возник целый арсенал небольшого отряда. Несколько запасных пистолетов, пара револьверов, две охотничьи и одна снайперская винтовка, два автомата, четыре охотничьих ножа и катана. Больше всего Шефа в их арсенале смущала именно катана, которую они конфисковали у старого Стокера, заявившегося с ней в закусочную. Фрэнк понятия не имел, откуда у старика взялось оружие японских самураев, зачем он притащил его в закусочную и на кой принялся неумело махать им, издавая при этом невнятные звуки. Но в итоге катана перекочевала в их арсенал. Впрочем, ей так никто и не воспользовался. Зачем её хранили? Фрэнк не мог дать ответ на этот вопрос. Может быть она стала чем-то вроде символа необычности их деятельности.

Фрэнк невесело усмехнулся и достал из сейфа патроны для своего револьвера и один из ножей. Ему, возможно, хотелось бы взять с собой что-нибудь потяжелее, но особого смысла в этом не было, так как осматривать закрытые помещения с таким оружием было бы довольно глупо. А именно этим он и собирался заняться.

Теперь стоило решить, к кому отправится в первую очередь, так как от этого, вполне возможно, зависели жизни его подчиненных. Том был на смене всю ночь, а под конец выехал на сложный, как сказал Скулежник, вызов, так что сейчас он мог спать без задних ног, но с другой стороны – прошло уже немало времени, вполне можно было выспаться, да и жена вполне могла взять трубку. Бобби также был на вызове, но только в начале своей смены, а затем остался дежурить до вечера вместе с новичком, однако смену он не сдал, так как Пола тут не видно, при этом оставил этого Макбрайда дрыхнуть. Нет, на Бобби это не похоже. Ну и, конечно, Пол, который вообще не явился на смену. На первый взгляд – ничего общего, только если… Фрэнк нахмурился. Стоило немедленно отправляться в путь. Фрэнк вышел из участка и вдохнул свежий ночной воздух. Тем временем на горизонте замаячил свет фар. Шеф, немного понаблюдав за их неспешным приближением, направился к своему форду.

Но свет фар, вместо того, чтобы внезапной вспышкой исчезнуть среди деревьев, постепенно приближался. Фрэнк остановился и, чуть прикрывшись от яркого света попытался разглядеть, кого нелёгкая принесла к участку в столь поздний час. Водитель, словно прочитав мысли Фрэнка, выключил фары. К участку приближалась крошечная машинка Долорес – жены Тома. В любой другой ситуации Фрэнк бы вновь насладился извечно забавным зрелищем нелепости крошечного автомобиля, но сейчас не до этого.

Долорес вылетела из машины, едва та успела остановиться. В ночном мраке её бледное лицо походило на лик приведения.

– Фрэнк, слава Богу ты здесь! Я всё боялась, что ты умчался на вызов или ещё куда-нибудь и мне придётся тебя искать повсюду, а у меня совсем нет времени и сил и…

– Долорес. – Фрэнк сделал попытку остановить непрекращающийся поток речи. Безуспешно.

– Я так боюсь, Фрэнк. Всё как будто в кошмарном сне. Я до конца была уверена, что машина не заведётся, будут спущены колёса или…

– Долорес! – Произнёс Фрэнк уже громче. Та посмотрела на него так, словно только что заметила. Однако, бесконечный монолог прекратился. – Долорес, Бога ради, успокойся и внятно объясни, что случилось. Что-то с Томом?

Женщина лишь закивала головой.

Фрэнк около десяти секунд смотрел, как симпатичная головка бессмысленно опускается и поднимается, а затем взял Долорес за плечи и хорошенько встряхнул. Она с удивлением посмотрела на Фрэнка, а затем разразилась слезами. Лишь спустя несколько минут рыданий, приглушаемых лишь плечом Фрэнка, Долорес смогла немного взять себя в руки.

– Это Том, Фрэнк. Он пришёл домой позже обычного, весь помятый и больной. Смог только раздеться и завалится в кровать. Ну я решила ему не мешать, а просто тихонько улеглась рядом. Знаешь, я ещё подумала – странно, мол, что он так сразу улёгся спать. Даже когда он приходит очень уставшим, обычно Томми первым делом идёт ужинать, ну, или обедать, в зависимости от того…

– Долорес.

– Да, прости, Фрэнк. Так вот – я уснула, пока лежала рядом с ним. Проснулась уже затемно. Пока голова тяжелая была от сна – соображала туго, но я уже заподозрила неладное. Потом дошло – храпа не слышу, а мой то муженек всегда храпит по ночам, да так, что…

– Черт, Долорес, можно в общих чертах?

– Да, конечно. В общем лежит он рядом – бледный, словно смерть. Весь в холодном поту. Почти не дышит. Ну я перепугалась – позвонила Доку, вызвала его к нам. Пока ехал – звонила в участок, но там никто не брал. Тогда я совсем запаниковала, думала – что-то страшное случилось и Док сейчас не доедет. Но нет – примчался. Осмотрел моего Томми – сказал – его что-то укусило, а состояние такое из-за яда. Спросил, звонила ли тебе. Потом сказал, чтобы ехала в участок, а он пока постарается помочь Тому. Я сначала не хотела – страшно, что жуть, но Док сказал, что если участок потерян, то лучше бы нам узнать об этом заранее.

– М-да, Док – тот ещё оптимист…

– В общем – вот я и здесь. – Подытожила Долорес, боязливо оглядываясь по сторонам.