Право на силу

Патруль, между тем, двигался в сторону ангара, возле которого залег диверсант. Данил потел. Вот ведь попадос! Убивать нельзя, Родионыч велел без шума и пыли. И двинуться нельзя, даже за угол не завернуть – сразу заметят…

«Я – куча мусора. Я – куча мусора… – в отчаянии он даже начал гипнотизировать приближающиеся силуэты. – Лежу тут давно, воняю… Ну на хрена вам, ребята, всякое дерьмо? В мою сторону даже смотреть противно, идите себе мимо. Вляпаетесь еще…»

Помог, конечно, не гипноз. Данил в своей накидке и впрямь очень здорово смахивал на бесформенную кучу дряни, которая в изобилии валялась вокруг. Патрульные, вполголоса разговаривая, прошли – даже ухом ни один не повел, хотя диверсанту казалось, что стук его сердца слышно сейчас даже в бомбоубежище войсковых.

«Фу-у-ух… Твою дивизию… Теперь быстренько!» Данил вскочил за спинами уже отошедшего порядочно патруля, пригнувшись, рванул к казарме. Добежал, впечатался всей широченной площадью спины в стену, сполз вниз, заглянул за угол, держа наготове «винторез». Чисто. Прикинул: через заросший плац идти не стоит – там всякой дряни полно, даже одуваны есть. А с самого края, у входа в штаб, куст сирени растет. Видел, когда был здесь в последний раз год назад. Кустик с тех пор наверняка еще больше разросся. С сиренью шутки плохи. Заденешь листья, газ выделит – и общий привет. Значит, пойдем вдоль казармы за патрулем – так шансов меньше на следующий нарваться.

Сказано – сделано. Мотающееся из стороны в сторону пятно света виднелось уже в порядочном отдалении. Данил огляделся, выискивая опасность, – и крадучись, короткими перебежками, рванул краем ангаров вслед. Пробежал мимо казармы, штаба – и вот она стоянка, добро пожаловать!

Да только никаких машин на стоянке не было…

«Ах ты, твою ж мать! – встав как вкопанный, он чуть не взвыл с досады. – Вот бляха-муха! Полчасти на пузе впустую прополз! Куда эти машины долбанные загнали, где искать-то теперь? Да и времени нет уже, утро скоро!.. Чё делать, чё делать… – мозг лихорадочно заработал. – Так. Во-первых – спокойно! Во-вторых – ну-ка дергай отсюда, хватит стоять как цапель посреди болота! – Укрылся между ангарами, огляделся. Тишина. Рассвет потихоньку подползает – небо на востоке светлеет уже. – И какие варианты?.. Думай, башка, думай! – коротко задышал, стараясь успокоиться. – Как там полковник-то сказал? Никого не убивать без нужды, не засветиться? Есть, товарищ полковник, вашу мать! Ключевое слово – “без нужды”! Нужда есть и времени в обрез! Так что, вероятно, будем убивать, но не светиться. И по возможности – уберем за собой». Данил потихоньку успокоился – план выкристаллизовывался. Патруль трогать не надо, это шум ненужный, а вот с охраной на вышке побеседовать можно.

Только сначала средство убеждения раздобыть.

* * *

Вчера Пашке повезло. Караулы назначали – молился, чтоб выпало на вышке дежурить, а не по территории в патруле ползать. Самое ненавистное дежурство – бродишь по темноте всю ночь, километров двадцать намотаешь, а ноги-то не казенные. Хоть и молодой совсем, на днях только пятнашка исполнилась, – а все равно задолбаешься. После дежурства ноги от щиколоток до паха гудят – жуть! Совсем другое – на вышечке. Самое милое дело! Сидишь себе на высоте, через бортики по сторонам поглядываешь, пулеметом туда-сюда вертишь. Когда ракету пустишь, типа, подозрительное что-то показалось, когда псин подразнишь. Эх и злобные твари, мутанты. Киданешь тряпье какое – в клочки раздерут. Это даже поощрялось – типа, выработка у псин высокой злобности и агрессивности. Пашка приноровился веревку к палке привязывать, старыми штанами обматывать и вниз кидать. Псины прыгают, а он вверх дергает. Они достать не могут, бесятся, аж пена в стороны клочьями из пасти. Веселуха!

Вот вчера весь день икру и метал – куда назначат. И на? тебе, на вечернем построении, когда наряды раздавали, – вышка! Да не просто вышка – а на восточной стороне вышка, у кладбища, на самом интересном месте! Тут, бывает, и мутанты бродят! Вон, когда Кулек в позапрошлый раз дежурил, куропат на них попер. Приняли того куропата в три пулемета, куда только пушок полетел! Эх и завидовал тогда Пашка… Ну да ничего, сегодня будет чем ответить, обделается Кулек от зависти. Еще бы – миксера ночью завалили! Что там куропат… Начинил на расстоянии тушу свинцом – и все. А вот ты миксера сделай, когда в глазах двоится и пляшет все! Небось, потруднее будет!

Дежурил, дежурил – ну а под утро задремал. И снился сон, будто бы рассказывает он другу Кольке, как пятерых миксеров завалил, а тот только слюни от зависти пускает… Потому и проморгал момент, очнулся, только когда вышка затряслась, – разводящий по лестнице аж бегом поднимался. Чё, тревога?! Вскочил заполошно с патронного ящика, все еще в сонной одури, вытягиваясь по стойке «смирно» – доложить, – и… успел только уловить, как в дверной проем ворвалась какая-то бесформенная куча. Потом мелькнуло что-то темное, посыпались искры из глаз, и – темнота…

* * *

Скорчившись под давешним полусгнившим грузовиком, Данил настороженно осматривал протянувшуюся вдоль забора из колючки полосу чистой земли. До вышки метров тридцать, и скрытно преодолеть их никак не возможно. Да и посветлело уже изрядно. Тихо вокруг… Собачек вроде как тоже не наблюдается, после миксера не скоро сюда вернутся… Что ж, деваться некуда. Риск – дело благородное.

Вытащил лопатку, приподнялся, упираясь на руки, огляделся еще раз вправо-влево – и рванул с низкого старта по направлению к той самой вышке, под которой ночью прыгал. Два удара сердца – и он у лестницы. Тормозить некогда, одна надежда, что часовой сразу палить не начнет, сначала посмотрит, кто это поднимается так резво. Взлетел на верхнюю площадку, сунулся в проем – а навстречу с ящика фигура в ОЗК подскакивает, во фрунт[24 - «Во фрунт» – устаревшая команда, соответствующая современной команде «смирно» в армии.] вытягивается… Вот дисциплинка! Ни тебе – «стой, стрелять буду», ни – «разводящий ко мне, остальные на месте»[25 - «Разводящий – ко мне, остальные на месте» – согласно Уставу гарнизонной и караульной службы ВС РФ, команда, подаваемая во время смены караула, в условиях плохой видимости.]… Данил от дверного проема, не снижая скорости, прыгнул вперед и, сбив горе-караульщика с ног, рухнул сверху прямо на него. Выхватил из чехла на левом предплечье нож, намереваясь продолжать, – однако караульный безвольной соплей лежал на деревянном настиле вышки, даже и не намереваясь сопротивляться. Данил выглянул из-за бортов, огляделся. Вроде тихо, никто его броска не заметил. От грузовичка до вышки метров тридцать, а поди ж ты… Хромает у войсковых дисциплинка-то, на обе ноги хромает… Спят, что ли? Он приподнял противогаз, поглядеть, кому чуть голову не снес. Знакомый парнишка. Как его?.. Пашка вроде… Дрых, поди, как сурок. Хотя чего еще от пацана ожидать? Раздолбай. Как такого только в караул пустили. Сталкер наклонился над лежащим, еще раз проверяя пульс, – жив. А он-то уж было испугался, что насмерть. Ударил-то локтем, да на скорости, да после еще на него же и завалился, чтоб падение ускорить. Думал, бугай здоровый какой, перестраховывался, а тут этот…

«Ладно, хватит разлеживаться. Не дома чай, в кроватке… Просыпаемся!»

Данил похлопал лежащего по щекам, высосал немного воды из шланга гидратора, оттянул край противогаза, плеснул под резину. Пацан вздрогнул, заворочался вяло, попытался встать. Сталкер придавил горе-караульщика своим весом, прижал к горлу нож. Парнишка застыл.

– Слышь, охрана, тебя чё, не учили, что много спать – вредно? – прошипел Данил ему на ухо. – Заспишь вот так, а тут выродок подкрадется – и хватьза жопу! Как без филея дальше жить?

Караульщик попытался шевельнуться, но Данил посильнее даванул, задирая лезвием резину противогаза.

– Тихо, тихо… Ты смирно лежи, не шевелись. Шевелиться раньше надо было. Я тебе – вопрос, ты мне – ответ. Тогда полюбовно разойдемся. Как тебе вариант?

Из-под противогаза гукнуло.

– Не понял…

– Да пошёв ты… – гукнуло явственнее с польским акцентом – пары зубов парень в результате удара, похоже, все же лишился.

– Ага. Типа, герои мы. А если я тебя сейчас резать начну? Я ведь долго могу резать. И больно… А могу и собачкам тебя скинуть. Как такой вариант?

Противогаз хранил гордое молчание, хотя хозяина начала бить крупная дрожь и что-то залязгало. Зубы, что ли?

«Хе. Сталкер, мля… С мальчонкой справился…»

– Мне и надо-то всего ничего. Никаких стратегических сведений. Про караван только узнать. Пришел караван-то?

Пацан завозился, кивнул.

– Вот, молодец! – Данил ободряюще погладил резину по макушке. – А привез-то чего?

Противогаз опять молчал. Данил делано вздохнул.

– Ох, огорчаешь ты меня, охрана… Все-таки скину я тебя собачкам… А лучше знаешь что? Нет, собакам, пожалуй, не отдам, – он уселся на груди пацана, придавливая ногами его руки к деревянному полу вышки. – Тут вот поинтереснее средство убеждения имеется…

Расстегнул ремешок и аккуратно – очень аккуратно, за стебель парашютика, – вытащил из темноты подсумка семечку одувана. Парнишка всхлипнул, захрипел, завозился, забил ногами по полу.

– Вижу, знакомо, – Данил, как маятником, покачал семечку за стебель. – Ты знаешь, дед мой, когда жив еще был, рассказывал, что до Начала это вполне такие безобидные растеньица были. Максимум сантиметров тридцать – сорок в высоту. Да вот вишь ты, что радиация-то сделала? Под два метра вымахали. А уж тяга к выживанию какая…

Горе-охранник продолжал извиваться и хрипеть, пытаясь скинуть Данила. Да куда там, разве выберешься из-под эдакого бугая?

– Так я это к чему… – продолжал задушевно рассуждать Данил. – В курсе ты, что с тобой будет, если я сейчас, при свете, семечку эту на тебя положу? В курсе, вижу… Ничё, я тебе красочнее распишу, чтоб ты прочувствовал. Сначала ничего не случится. Но ты не надейся. Потому как мало-мало погодя из этих вот усиков – видишь усики? – корешки ма-а-ахонькие такие полезут… Я тут на тебе посижу минут пять, а за это время эти корешочки в тебя сантиметров на пятнадцать прорастут. Прямо в кишочки твои. Гы, прикинь, рифма: корешочки – в кишочки… – Данил идиотски гыгыкнул, разыгрывая наиболее уместную в данной ситуации роль эдакого безбашенного пофигиста-беспредельщика. – Или в легкие. Нет, пожалуй в кишочки, так больнее. А потом я тебя отпущу. И сколько, думаешь, ты с этой хернёй в организме проживешь? А они ведь на этом не остановятся. Расти медленнее станут, но тебе от того легче не будет. Можешь сразу брать свой пулемет и пальцем ноги на спуск нажимать. А дуло – к голове, ага. Догадливый… Потому как жить тебе останется с месяц, и с каждым днем все херовее… А больно-то как, я тебе доложу… Я знаю, как это бывает. Видел. Ну?!

– И-и-и-и-и… – пацан уже даже не хрипел, а тоскливо тянул на одной ноте. – Ни… Ни… Я все… я все… Кха, кха, кха, – поперхнулся, закашлялся.

– Вот видишь, какой молодец, – Данил одобрительно похлопал противогаз по щеке, отвел качающуюся семечку одувана в сторону. – Ну давай, бухти. Откуда караван пришел, когда, что привез, зачем? Сколько машин, сколько сопровождения, где сейчас стоят?

– Откуда и зачем не зна-а-аю, дяденька-а-а-а… – тихонько завыл воин, давясь соплями. – Пришел позавчера-а-а-а… Стоит на стоя-я-я-янке… Дальне-е-е-й…

– А чё туда-то загнали?

– Овчаренко приказа-а-а-ал… Машин много, только там поместились…

– Понял. Да ты не вой, не вой. Скажешь что надо – отпущу, сдался ты мне… Твои тоже не узнают, не ссы. Сколько машин?

– Семь «Уралов» с кунгами, три «шишарика»[26 - «Шишарик» – ГАЗ-66.] тентованых, «коробочка» восемьдесят вторая[27 - «Коробочка», «броня» – в армейском жаргоне так называют бронетехнику. Встречаются и отдельные названия для каждой единицы: БТР – «бэтэр», «гроб» (за схожесть форм), БРДМ – «бардак», БМП – «бэха». В данном случае, сказанное значит, что в часть пришел БТР-82.], – парень начал успокаиваться, и разбирать вой из-под резины стало легче. – «Камаз» с цистерной. Еще одна фура, «Урал». В ней шесть «квадриков»[28 - Квадрик – квадроцикл.]. И «Ти-и-игр»…

– Хрена се! – Данил присвистнул. – «Тигр» даже?! Какой?

– КШМ вроде… Я не разбираюсь…

– Не разбирается он… На крыше сколько люков?

– Один… И пулемет торчит…

– Ноль четырнадцатый, значит…[29 - ГАЗ-2330 «Тигр» – российский многоцелевой автомобиль повышенной проходимости. Основной покупатель – армия и внутренние войска. В частности ГАЗ-233014 «Тигр» – армейский вариант бронированного автомобиля.В крыше машины имеется один большой вращающийся люк со складывающейся крышкой и кронштейны для крепления оружия. Предусмотрены места для укладки боекомплекта, реактивных противотанковых гранат типа РПГ-26, установки радиостанции и блокиратора радиоуправляемых взрывных устройств.] Армейский вариант… – Данил задумался. – Хрена се, гости у вас! Че привезли?

– Не знаю… – пацан всхлипнул, но было видно, что он постепенно успокаивается. – Народу понаехало – человек пятьдесят, не знали, куда разместить. В цистерне, точно знаю, – соляра, при мне машины заправляли. В кунгах народ ехал, а вот что в «шишариках» везли – мне не доложили. Патроны, скорей всего, – ящики такие же, как у нас на складах.

– Не факт, не факт… А товар какой? Не патроны же, у вас их жопой жуй.

– Так нету торгашей. Одни вояки приехали. Все в полном боевом. Из оружия больше натовских стволов, чем наших. Броники ненашенские мелькают. И в двухслойных демронах все как один.