Когда-то они не станут старше

– Серьезно. Ваканда-нет.

– Ваканда-да. Как ты можешь так говорить. Ты же первый из нас нашел вибраниум.

– Это Указательный. Я просто сделал на основе вибраниума протонный бластер.

– Вот. И после этого…

– Это не наша Ваканда. Белые ее придумали. Они дурят нас, Большой.

– Зачем им это.

– Чтобы мы верили, а они знали.

– А бластер?

– Водяной пистолетик. Я его починил.

– Не может быть.

– Сам не верю.

– И король Чака?

– Разве может нормальный черный бегать в латексе.

– Почему нет.

– Белые делают из латекса презервативы.

–То есть король Чака…– Большой по-настоящему расстроился. – Ты стреляешь мне прямо в сердце. Он наша гордость.

– Бесплодная гордость, ненужная честь.

– О-о. Ты крут.

– Это не я, хотя нет. Я. – Средний разомкнул свои толстые черные губы.

– Здорово. – недовольно бросил Большой. – Я не мешаю. Каждый может жить в своей реальности. Это Средний, ребята.

– Это я. Большой?

– Да.

– Указательный тебя ждет.

–Зачем?

– За поворотом налево. В студии.

– Ладно.

– Ладно. Что-нибудь еще?

– Куда уж. Ты сегодня и так наговорился.

– Это да. – сказал Средний и снова вернулся к своему занятию. Продолжил пестикоступничать, а Большой вышел из хижины. Солнце раскинуло крылья над рекой и она посветлела. Большой, продолжая снимать, прошел мимо починенной лодки. Вернулся на покатый и голый берег. В низкое небо провалились белые, с кучеряшками, толстые облака. Кто их родил? Кто воспитывал? Нагло развалились без разрешения. Большой отставил телефон в сторону и смотрел на реку своими глазами.

– Знаете, ребята. – сказал вдруг Большой. – Не знаю, как сказать. Вот река. Она же не понятная. В смысле, чего там в ней находится. Понятно, что всякие рыбы. А чего она выкинет? Ждешь-ждешь и не знаешь. Короче, не как в жизни. Можно об этом подумать. Я точно подумаю. А пока пока. Это Большой. Бей кулак, когда не так!

Большой выключил телефон, положил его в карман широких армейских штанов и подошел к дому на сваях. Поднялся наверх по веревочной лестнице в студию. Небольшое помещение с саржевыми стенами. Одна из стен была завешена ковром леопардового цвета. Настолько крутым, что в полумраке светились мягким синим цветом его кошачьи полоски. Ковер не заканчивался стеной. Его хватило, чтобы покрыть до самого пола, объёмный диван с круглыми тканевыми подлокотниками. На диване перед огромным и тонким монитором сидел Указательный. Бродил умело и ловко по изогнутой игровой клавиатуре. Большой присел рядом.

– Подписчики? – спросил Большой.

– 39 541

– Нормально так. – покачал головой Большой. – Это больше чем у Первого Национального.

– Опа. – подвижная рука Указательного перебралась на мышку. Указательный нажал левую кнопку

– Скайпик, Большой.

– Кто там? Джек?

– Здорово, парни

– Здорово, Джек. Как там Нью-Йорк?

Парень лет 14 в реперской бейсболке улыбался с экрана монитора.

– Чё. Как там ваши джунгли?

– А ваши? – откликнулся Указательный.

– У нас норм. Вчера копа подстрелили прямо возле дома.

– Ваши? – спросил Большой.

– Свои. Те же копы. Прямо на улице. Пам. Пам. Это Нью-Йорк, детка. Людей много, кокса мало. Смотрите, чего вчера подогнали.

Джек показал Большому и Указательному телефон.

– Это что там у тебя. – заинтересовался Указательный. – 6-й?

– 7-й – похвастался Джек. – Почти нулевый.

Большой вытащил из кармана свой телефон. Джек был раздавлен.

– Как? Погоди. Это 10-й? Как так, парни? От меня до Уолл-стрит две остановки на метро. Мне лет пять нариков чистить…Как?