Колодцы Маннергейма

– Проходите, Александр Алексеевич, – гасит улыбку Аглая.

– Так что, отправили уже, да? Платежка есть? – интересуется гендир.

– Александр Алексеевич, а можно сначала с юристами договор обкашлять? – интересуется Аглая.

– Обкашлять нужно. Но сперва заплатите.

Аглая пожимает плечами:

– Как скажете. Подпись под договором – ваша.

Их ставленый сверху гендир, Орехов Александр Алексеевич, на год моложе Аглаи. Носит стрижку, которую в барбершопах называют «экзекьютив», и «чугунки», хитрого кроя голландские джинсы «Cast Iron», которые можно купить лишь в Амстердаме или в каком-то неприметном магазинчике на Старухе, «Старой Деревне». Впрочем, модный деним он таскает, лишь не собираясь ни на какие встречи или деловые приемы, что случается нечасто. Строительная компания, которой он руководит, по его словам – «то в топе, то в жопе». На самом деле, в этой фразе больше самокритики и иронии. Фирма медленно, но верно растет, занимая свою нишу на городском строительном рынке. Не в последнюю очередь благодаря некоторому заранее просчитанному безумию и нетривиальным ходам, которым генеральный набрался на матметодах в СПбГУ.

Он первым и предлагает барселонский вариант, когда возникает ситуация со «Спектрумом».

* * *

Популярная схема, отыгранная еще при предыдущем генеральном.

Компании оказаны дорогостоящие услуги – перекладка сетей за сорок миллионов. Маленькая деталь – работы проведены лишь на бумаге. Расходы учтены в затратах, и можно сэкономить на налогах и разжиться кэшем. Но налоговики в курсе старых как мир схем. При выездной проверке дерьмо всплывает, и начинается соревнование в трудолюбии между заметающей следы бухгалтерией и собирающими доказательную базу инспекторами.

С Павлом, начальником отдела выездных проверок, Аглая встречается в «Кофе Хаус» на Невском, по которому сытыми голубями разгуливают праздные туристы. Официантка приносит их кофе, отходит от столика, после чего налоговик продолжает:

– Мне понравился ваш ответ на последнее требование по «Спектруму». Все так гладко и ладно. И документы хоть на выставку…

Аглая скромно пожимает плечами:

– Работаем.

– Мы сделали встречный запрос, посмотрим, что ответят. Интуиция подсказывает, что там тоже все в полном порядке?

Аглая слегка напрягается:

– Чувствуется какое-то «но» в вашем вопросе…

– Аглая, – коротко улыбается Павел, размешивая сахар в кофе, – если прямо, то при всей красоте в документах, кто знает, что мы найдем, копнув глубже? Вот совсем поглубже.

Аглая наблюдает за водоворотом в его чашке, потом поднимает голову:

– Так может без «поглубже»? Так-то ведь все чисто?

Павел снова улыбается, отвечает:

– Тогда точно не обойтись без опроса главного свидетеля. Ну, вы понимаете, вашего тогдашнего генерального директора. Руководство настаивает. Да и последние директивы сверху… «Использование максимально широкого спектра методов получения подтверждающей информации».

– М-м-м… – Аглая думает, что вот оно, проблемы только начинаются. – Его, я подозреваю, нет в городе.

– Намекнете, где он? Пошлем запрос в местную налоговую, там его культурненько опросят по нашему поручению. Дело нехитрое. Или передадим в ОРЧ, они сами его найдут. И тоже опросят. А то мы их не привлекали пока, а надо бы. Для полноты спектра методов…

* * *

В кабинете генерального, перед висящим на стене портретом Путина как перед иконами, Аглая передает свой разговор с налоговиком.

– И что нам делать? – спрашивает она, понимая, что отвечать на этот вопрос придется ей самой.

– А что мы можем сделать? – Орехов смотрит на нее с неподдельным интересом.

– Да больше ничего, – отвечает она.

– Совсем ничего? Вы же всегда говорите, что вы – креативный бухгалтер и у вас дважды два – четыре миллиона.

Аглая встречается взглядом с главой государства, потом смотрит на директора.

– Александр Алексеевич, тут уже не бухгалтерские дела. Им нужно опросить Муратова. Пусть для галочки, формально, но должен быть протокол, подписи и тэ дэ. А где мы его возьмем, Муратова, если он…

– Если он загорает в солнечной Каталонии? – заканчивает за нее Орехов.

– Вот именно. И к нам сюда ни за что не приедет, его сразу же прихватят за жабры.

– Да понятно, – досадует генеральный. – Есть за что… Тогда поезжайте сами к нему в Каталонию.

– Я? – удивляется Аглая.

– Вы и этот ваш… из налоговой. Кстати, в чем его интерес? Почему он проявляет такое участие? Ведь мог бы накопать от всей души, премию какую-нибудь повышенную получить. Почетную грамоту или медаль там…

– Да они и так хорошо нас постригли, отличились. А все уступки больше в кармическую копилку. Волшебство добрых дел…

– Ясно. И если вы с этим вашим волшебником нанесете неофициальный визит в Каталонию, то так же можно? Опрос на территории другого государства?

– Ну… Я проконсультируюсь. Думаю, да. Если Муратов захочет пойти нам навстречу…

– Захочет, если попросят нужные люди, – успокаивает гендир. – Об этом не переживайте… Вы пока пообщайтесь с волшебником. Устроит его такой вариант? За все, конечно, платим мы. Верее, вы. Переведем вам на карту премию, уж сами, пожалуйста, придумайте, за что…

* * *

Будто услышав Аглаю, моросящий за окнами все того же «Кофе Хаус» дождь затихает.

– Ого! – удивляется волшебник Павел. – Прямо в Барселону? Силен ваш директор, не жмется.

– Два десятка миллионов доначислений в любом случае дороже, чем купить нам авиабилеты и заплатить за пару дней проживания, – Аглая объясняет вещи, не требующие объяснения.

– Всего пару дней? – хитро переспрашивает волшебник. – А я на две недели раскатал губу… Да шучу…

– Если подгадать к выходным, получится выбить дня три. Хватит времени провести опрос, а потом поваляться на пляже, выпить вина и сходить к Саграда Фамилия. Бывали в Барселоне?

– Не доводилось. В прошлом году собирались с женой да не сложилось… Поэтому так заманчиво и звучит.

– Барса… – мечтательно произносит Аглая. – Стоит там очутиться – и обо всем забываешь…