Актер

"Хотите уволить? Увольняйте! Я вас пойму сэр. Но не смейте мне предъявлять того, чего не может доказать. Не сотрудничаю с вами, поскольку могу знать где Джо Хиллтон, и чем он занимается? Чушь собачья! Вы докажите!".

Никто не предполагал, что от тихого парня, который никому, не достает проблем, может исходить такая искренняя дерзость. На этом все и закончилось. Ситуацию с Джо впоследствии уладили,  а Дезмонд находился на особом счету у Джо.

И вот теперь Дезмонд сидит в ресторане "СОЛО", пытаясь перенести боль… Боль, которая пожирает его изнутри.

Наконец-таки дверь ресторана открывает Катрин. Дезмонд не слышит хлопок двери, он продолжает держать голову опущенной. Катрин не привычно искать своего парня самой. Обычно, Дезмонд подаёт ей знак, поднимая руку. Проходя между столиками, которые заняты посетителями, она оглядывается по сторонам и наконец, замечает Дезмонда сидящим в черном костюме, снизу пиджака белая рубашка с темно-синим в полоску галстуком. Аккуратно постриженный, с опущенной головой.

"Мода, все же не его…" – подумала Катрин, когда заметила под пиджак и белую рубашку, этот не по вкусу выбранный галстук.

Она подошла к столу. Дезмонд медленно поднимает голову, и через боль, с легкой улыбкой на лице говорит: "Здравствуй".

-Здравствуй Дез. – так называла его и Катрин тоже. – Я хотела с тобой поговорить. – начинает Катрин, с немного дрожащим от волнения голосом. – Я хотела поговорить на счет наших отношений. – еще ее холодный взгляд дополнял предстоящий драматизм. –Я, считаю, надо поставить точку.

Дезмонд делает вид, что внимательно слушает. Но его лицо говорила другое, которое не могла понять только Катрин. Ведь она уже три дня,  с диким желанием хотела все выговорить Дезмонду, от того, она не замечает ничего вокруг. И то, что Дезмонду плохо. Пока Катрин пыталась собраться мыслями, и набраться смелости, Дезмонд понимал лишь одно, что у него дико болит живот,  и он вынужден выслушать девушку, которая его очень сильно любит. Он это понимал, и поэтому просто не встал и не ушел домой, чтобы лечь отдохнуть.  Он понимал, что это конец. Он знал, что она скажет. И то, что Катрин решилась на такой шаг, это только его вина.

-Я устала. Понимаешь? Я устала!

Дезмонд понимал, что этот разговор ее (как обычно), приведет в истерику.

-С тобой невозможно просто побеседовать. Я привыкла, что ты отсутствуешь целыми днями. Но когда ты появляешься дома, и все же ты появляешься… – она берет стакан воды, к которой еще не притронулся  Дезмонд, и осушает его. – Но когда ты рядом, все равно тебя не понимаю. – голос дрожит. Ты только и делаешь, что изучаешь всякие материалы. Я жду с нетерпением, когда ты закончишь работу. И бывало, я все же дожидалась, когда ты отложишь в сторону эти долбаные папки в сторону. Такое случалось редко, но это было. – удивляется Катрин. – Но даже тогда, ты не разговорчив. О чем-то думаешь до утра, а потом опять на работу. – Дезмонд медленно закрывает глаза, но не от боли, а от стыда перед ней. От того, что он заставил ее, это сказать. -Я еще ни разу не видела как ты спишь. Дез! Скажи что-нибудь.

-Я понимаю тебя. – проговаривает абсолютно спокойно Дезмонд, и на несколько секунд задумался, пытаясь подобрать нужные слова. – Мне не стоило говорить тогда, что люблю тебя. Я невольно обрек тебя на страдания.

Катрин не выдерживает и всхлипывает. Её глаза наполняются слезами, и она закрывает лицо ладонями.

Ты можешь…

Он понимает, что ей больно. То, что он испытывает, ничто по сравнению с тем, что испытывает она. Она понимает, что если он сейчас это скажет, то это будет еще больнее для нее. Вроде она пришла, чтобы сказать ему, что хочет расстаться. Но он это сделает за нее, чтобы ей было немного легче. Возможно, она будет думать о нашем разговоре, и лучше было бы, чтобы ее советь была чиста. "Пусть мерзавцем буду я! Ты этого заслуживаешь" – подумал с еле заметной улыбкой на лице Дезмонд. Казалось, он забыл про боли…

-Давай расстанемся… – и все же он это сказал. Дез знает, что сейчас будет, но и сострадательного выражение лица он не умеет делать.

Катрин встает, и стремительно направляется к выходу. Точку поставил Дезмонд.

Дезмонд понял, что потерял сейчас нечто очень ценное. Он забыл про боли, они исчезли, но Дез пока этого не заметил. Ему было грустно. Он смотрел на то, как она стремительно переходит дорогу. Он прикрыла рот рукой и плачет, и делает она это так, чтобы никто ее не заметил. Ему было очень грустно от того, что он не видит той милой, счастливой улыбки. Ее красивое лицо покраснело от тихого, безостановочного плача. Ей мороз не нужен, чтобы заставить ее прекрасную кожу краснеть, достаточно обидеть, и это произойдет. Дезмонд смотрел на нее своим каменным выражением лица, казалось, что он не знает, как чувствовать эмоции. Но его выдавали глаза. Говорят глаза – зеркала души. Всю грусть, трагедию, тоску, можно было увидеть, заглянув в эти серые  глаза.  Казалось, раньше они у него были яркими, но не в этой жизни.

Когда родители умерли, тогда возможно и появились эти самые глаза. Серые глаза… Полны тоски и печали. Он много времени проводил вместе с Саймоном и Риком, они его веселили, но они никогда не могли его рассмешить до истеричного хохота. Чем шире была его улыбка, тем лучше прогрессировали в развлекательной части Саймон и Рик. Дезмонд никогда не смеялся, лишь улыбался. Даже тогда, на фоне этих серых глаз, улыбка его казалось не искренней. Так оно и было.

С годами менялось всё и все, но не Дезмонд. Его грустные глаза, и красивая улыбка оставались при нем. Характер тот же: добрый, тихий парень, который проводил время со своими друзьями, к которым был очень привязан.

Когда Катрин села в такси и исчезла, Дезмонд  понял, что в какой-то степени, его боль ушла вместе с ней.

Он вышел из ресторана, на улице было очень холодно. Февраль месяц. Но ему очень хотелось мороженого. Бродя по магазинам, он разглядывал их, пытаясь найти подходящее место, где он сможет купить себе мороженое. Дезмонд нашел подходящий и зашел в него, в котором продавалось все… Смотришь вовнутрь, и понимаешь, что здесь продают абсолютно любые продукты. Он покупает мороженое на палочке, платит за нее и на улице снимает с нее обертку.

Эта страсть к мороженому появилась еще в далеком детстве. Когда его мать была жива, а он страдал от ангины. Мама отвела его к доктору, где ей сказали, что гланды Дезмонды атрофированные, и их поздно резать. Тогда ему было десять лет, и он с испугом слушал доктора вместе с мамой. Доктор посоветовал маме Дезмонда Кристине, закалять его горло. Дезмонд понял все по-своему. Он начал кушать мороженое. Затем он болел, его лечили, но он продолжал наслаждаться вкусной, замороженной сладостью, потому что ему нравилось. К удивлению для всех, через год, боли в горле практически исчезли. Горло он вылечил, но страсть к мороженому не ушла. Он стал, есть его абсолютно в любое время года. Мороженое заменила ему вредные привычки. Ему не были интересный сигареты, и трава, когда он учился в школе. Мороженое была для него всем. Теперь ему двадцать семь лет, февраль месяц, он кусает мороженое… ломтик за ломтиком.

Вскоре Дезмонд садится в такси и оказывается дома. Его дом располагался, в одном из неблагополучных районов Лос-Анджелеса. Это был частный дом, старый, мрачный. Желоб свисал с самого низа крыши, с краю, газон был заросшим, он уже три месяца его не стриг. Внутри дома было всего понемногу… Немного беспорядка, а также столько же порядка. Дезмонд снял куртку, расстегнул пуговицы пиджака, снял и бросил на желтый диван.  Рядом на коричневом столе, лежал пульт. Он взял его и протянул руку вперед, чтобы включить телевизор. После нескольких нажатий на кнопку, телевизор все же включился. Дезмонд присел на кресло, которое располагалась рядом с диваном, облокотился на спинку и начал переключать каналы. Он решил остановиться на новостях, в которых ведущая говорила.

"С прискорбием сообщаем, что сегодня ночью не стало знаменитого актера Рика Коллинза. Его обнаружили в собственной квартире. Он лежал на диване. Возле тела, рядом на столе лежали психотропные препараты. Следствие взялось за расследование. Возможно, что это суицид. Обладатель золотой пальмовой ветки, обладатель премии Оскар, и множества других премий и наград…" – Дезмонд выключил телевизор, убрал в сторону пульт, и медленно закрыл глаза.

Он вспомнил, как когда-то они были просто детьми. Когда не было никаких забот, когда было все искренни. Когда не было ни на кого никаких обид.  Он вспомнил Рика, того, кто  пытался его рассмешить…

Глава 11

Есть привязанность, и Дезмонд всегда чувствовал ее, по отношению к людям. Он был не слишком разговорчив, погруженный в себя, вялое проявление оптимизма, тоска в глазах, а серьезное выражение лица, строгие скулы, невозмутимость во взгляде придавали ему зрелость. Выглядел он старше своих лет. Своим внешним видом, неразговорчивость и мрачной аурой, он отталкивал людей, при том, что он тянулся к ним, хоть и не показывал.

Любовь, это совсем другое, она вроде есть, а вроде ее и нет. Это другое измерение, словно космос, в котором он не побывал, словно ягода, которую он еще не попробовал. Любовь – идеальна. Она словно белее молока, чище горного воздуха, полезней воды из родника, красивей гор альпийских. Наверное, Дезмонд поспешил тогда, когда сказал Катрин, что любит ее. Ему казалось, что он прочувствовал ту самую идеальную любовь.

Теперь, когда он ехал на БМВ 7-й серии, которую выдали по работе Джо Рэймонду, Дезмонд понял, что недолгая совместная жизнь с Катрин, была не той самой идеальной любовью, какую он себе представлял, а привязанность. Многие могут сказать, что привязанность к человеку это своего рода тоже любовь, но Дезмонд объяснил бы этому человеку, что привязанность – это когда хорошо, а любовь – это когда ты увидел что-то белее молока, прочувствовал тот чистый горный воздух, когда попробовал воды из родника, убедился что есть что-то, красивей альпийских гор.

Привязанность – это период хорошего совместного пребывания, неважно где, но это состояние, когда хочется быть вместе.

Любовь – это всего лишь моменты. Ты всегда искал ту самую ягоду, которая по слухам очень вкусная. Ты ищешь ее, ту самую ягоду, которую еще не попробовал. И вот ты находишь ее, и пробуешь. Действительно, она очень вкусная, возможно самая вкусная из всех, что пробовал до нее. Но это всего лишь момент, который тебе понравился, и к которому утратил интерес, поскольку теперь уже, ты хочешь в гору. Ты покорил гору. Но покорял её так долго, чтобы дойти до той самой вершины, и подышать тем самым воздухом, о котором тебе так лестно отзывались. И ты подышал, и правда, необычно. Но на этом все… Ты не можешь долго находиться на ней, потому что, там есть и разреженный воздух. Тебе требуется кислород, и ты вынужден спуститься обратно вниз. Но ты почувствовал этот момент, момент этого чистого воздуха в своих легких, и это довольно, невероятно. Ты добирался так долго, к тому самому роднику, чтобы попробовать воды оттуда. Такая сладкая, и при этом полезная. Единственная сладость в твоем организме, которая не причинит тебе вред. Опять-таки, это момент, поскольку ты приехал из другого уголка мира, чтобы попробовать эту воду, и тебе надо обратно.

Привязанность – она либо временно, либо навсегда.

Любовь – это момент.  Это достижение всего, что казалось невозможным. Это иллюзия, которую ты превратил в реальность.  Это момент идеального состояния.   Этот момент может длиться неделю, месяц, год, но это не период. Такое состояние не может быть много, поэтому Дезмонд это чувство называет МОМЕНТОМ.

Когда Дезмонду было 19 лет, он о таких вещах не задумывался. Неподалеку от дома его тети и дяди, где он проживал, располагался дом пожилой пары Киплингов. Элайзе было восемьдесят пять лет, а Бену – девяносто. Они так заботились друг о друге. Все говорили, что у них ТАКАЯ ЛЮБОВЬ… Даже завидовали. Так думал и сам Дезмонд, глядя на них с легкой улыбкой на лице. И в последнее время он думал о них. Сейчас он сказал бы тем, кто думал, что у них  была любовь, а также самому себе – что это чушь собачья. Любовь быть может, и была, но не долгой. Тот самый МОМЕНТ у них был длинной в пять, или десять лет. А остальное время, вплоть до самой смерти, у них была ПРИВЯЗАННОСТЬЮ. Так что тридцать пять, или сорок, а может даже пятьдесят  из шестидесяти лет совместной жизни, они вешали лапшу на уши народу.

Вот в чем разница этих двух понятий. Такова философия Дезмонда в таких вещах, о которых он начал думать часто. А тут еще расставание с Катрин. С ней были те самые периоды… Так что он жалел, что признался ей в любви. Наверное тогда, ему казалось, что он постиг идеальное состояние. Это горечь отражалась опять в его глазах. Его глаза… которые являются грузчиками печали, боли, ненависти. Порой, когда ему говорят, что у него очень грустные глаза, ему хочется их себе выколоть. Как бы Дезмонд не старался, но люди по-прежнему говорят о его глазах, и его это злит.

Дезмонд припарковал машину возле дома Джо, и постучался ему в дверь. Ему открыл маленьким мальчик, который являлся сыном Джо. Шон, который всегда хотел поиграть с Дезом. Так он его называл. А точнее дядя Дез. В ответ на серьезное выражение лица, и порой некой злости, так казалось многим из его окружение, из-за скул, которые Дез сжимал, от чего на его лице слегка выпирали кости, мальчик улыбался. При виде его, он кричал своим звонким голосом "дядя Дез", и брал его за руку, а затем тащил его к своим игрушкам. Дезмонд не понимал, почему к нему так привязался Шон, иногда его это раздражало. Он не очень любил детей, не было никакой конкретной причины. Наверное, от того, что Дезмонд мало времени проводил с детьми. Его любовь (как он сам думал) к ним отражалась только в том, чтобы погладить их по голове, и притом совсем недолго, пару секунд, и это с таким холодом, мол "молодец малыш, а теперь я занят, уйди!". Шон тянулся к нему. Это можно было сказать по его поведению, по его реакции, когда Дезмонд появляется у дверей дома, по тому, как он его слушается. Дезмонд не "просёк" еще этого момента, поскольку думает, что Шон надоедливый малыш. Но стоит Дезмонду попросить его ,просто НЕ МЕШАТЬ ему, он послушно сядет рядом, будет молчать, и внимательно глядеть на него, при это писка не издаст, и пальцем не тронет.

"Папа, дядя Дез пришел!" – кричит Шон, держа Дезмонда за руку.

-Дядя Дез, у меня не получается собрать истребитель. Помоги, прошу. – умоляет десятилетний симпатичный мальчуган, с приятной улыбкой и со слегка светлыми волосами.

-Дез, приятель, друг, брат, и просто отличный парень. – в таком духе часто иронизировал Джо. -Погоди пять минут. Я в ванной, весь в шампуне… Ну ты понял. – кричал Джо, с закрытыми глазами, чтобы пена не попала в глаз, под душем.

На полу был разбросан детский конструктор из железных деталей, гаек, шурупов, а рядом журнал со схемами и военных самолетов и истребителей. На одной странице, военная машина, а на другой военный истребитель, которую никак не мог  собрать Шон.

-Пожалуйста, помоги мне собрать этот истребитель. Все военные машинки я собрал, и тут начались самолеты. Очень сложно. – жалуется мальчик. -Присаживайся. – а затем начал довольно улыбаться.

-Вот это надо да? – с усталостью на лице, и со спокойным голосом проговаривает Дезмонд, указывая пальцем на схему.

-Её…

Шон садится на ковер, и скрещивает ноги. Затем тянет за рукав  Дезмонда, в знак того, чтобы он сел рядом с ним. Он медленно садится на пол, и оглядывается. Внутри ему нравится, но Дезмонд не показывается это своим видом,  у него все то же  усталое выражение лица. Белые стены, дорогие, большие настенные часы, со стрелками, с размером в велосипедные спицы. Широкоформатный телевизор, тоже прикрепленный на стену, а под ней столешница с игровой приставкой для Шона… Ну и для Джо, конечно же. Он был не меньше геймером, чем его сын. Также имелся маленький проем слева от Джо, ведущий в кухню, а рядом располагалась дверь, где мылся Джо.

Дезмонд берет в руки деталь, гайки… Тут его Шон спрашивает.

-Дядя Дез, я нравлюсь девочке, она живет по соседству. Её зовут Айла.

-Поздравляю. – не реагируя, а продолжая собирать, истребитель, с холодком в голосе отвечает Дезмонд.

-Он постоянно мне пристает. – тихо жалуется Шон.

-А она тебе не нравится, я так понимаю?