Самое обыкновенное чувство

Самое обыкновенное чувство
Дэвид Исаев

Ты засыпаешь в самую обычную, ничем не примечательную ночь. А просыпаешься совсем другим. Пронизанный чувствами, о которых раньше даже не слышал. Каждый новый сон все дальше отдаляет тебя от твоей реальности, заставляя менять приоритеты. Но чем же закончится эта история, повествуемая в данной книге молодым парнем?

Дэвид Исаев

Самое обыкновенное чувство

– Обними меня…

Введение

Удивительное чувство, любовь. Мы живем, думая, что имеем возможность выбирать самим кого полюбить, несмотря на полное безразличие по отношению к человеку. Мы можем испытывать симпатию, зависимость, привязанность и так далее, но является ли это любовью? Ответить на этот вопрос правильно смогут лишь те, кто был испытан этим чувством. Испытан на прочность, волю, на готовность к самопожертвованию. Мы продолжаем верить, что имеем власть над чувствами. Уверены, что все можно себе подчинить, речь лишь в силе характера. Сотни книг, руководств, статей про то, как достаточно придерживаться определенных правил, и вы обретете власть над своими чувствами. Безусловно, можно обуздать ненависть, зависть, желание причинить боль человеку, обидевшего вас, достаточно поменять точку зрения, попытаться найти ненавистнику оправдание. Но как насчет любви? Вам может показаться, что эта книга – очередной поток мыслей псевдоученного, субъективное мнение человека, опирающегося на эксперементальную и научную психологию. Однако, прежде чем вы уснете на первых же предложениях, хочу предупредить, что я собираюсь рассказать всего лишь свою историю любви, приключившеюся со мной пару недель назад. Эта история отличается от грустных историй в социальных сетях тем, что имеет некоторую мистическую подоплеку. Имена и даты, если они будут присутствовать, само собой, будут вымышлены. Думаю, причины этого итак ясны. Этот текст, своего рода, введение. Я не совсем уверен, что данную историю прочтет еще кто-то, кроме меня самого, что тоже не является фактом. И все же, эта история должна быть рассказана, ибо я искренне надеюсь, что найдутся еще люди, испытавшие на себе все стороны любви. Ведь кроме положительной стороны, у медали всегда есть и другая…

Глава 1.

Trauma

Огромный ангар. Не совсем уверен, что это даже ангар. Просто какое-то огромное помещение. Не могу вспомнить, как я тут оказался. Но сейчас это не самое главное. Вокруг незнакомые люди, на полу лежат матрасы, на которых они и расположились. Но не все. Малая часть, с оружием в руках, словно охраняя нас, стоит на патруле. Могу предположить, что это военные. Почему-то особо не задумываюсь о странности всего происходящего, все кажется таким обычным, естественным. Возможно, так все и есть. Мне повезло быть среди тех, кто разлегся на матрасе. Не знаю, важно ли это, но на мне черная футболка и такого же цвета брюки. Мой любимый цвет, наверно. Я смотрю вдаль, ведь помещение не самой маленькой площади. Моего зрения хватает, чтобы увидеть на метров сто от себя, но думается, оно еще вполовину больше. Освещено оно необычными лампами, яркости которых хватает лишь на тусклый свет вокруг себя. Закончив осматриваться, решаю лечь на спину, закинув руки за голову. Смотрю перед собой даже не в надежде увидеть что-то интересное, скорее просто так, за отсутствием более интересных альтернатив.

– Обними меня.

Не могу понять, «кто?», «зачем?», но точно знаю, откуда доносится эта просьба – рядом со мной на матрасе. Я поворачиваю голову. Затем послушно заключаю ее в свои объятия. В моменте весь мир теряет значимость. Есть только я и она. Все остальное просто декорация. Нельзя представить, возможно ли быть еще счастливее.

Глава 2. Здесь и сейчас

Прекрасная музыка, со временем превращающаяся в дико раздражающие звуки. Ощущение, будто длится она целую вечность. Я вынужден с закрытыми глазами нащупывать телефон, издающий этот ужас, дабы не потерять желания продолжить сон. Отчаявшись, открываю глаза и обнаруживаю его в совсем ином месте, где я надеялся его найти.

«Прекрасно! Спасибо тебе, долбанная учеба за лишение возможности быть счастливым».

Я сажусь на кровать и кладу голову на ладони, пытаясь вспомнить, что довелось видеть во сне. И вдруг меня переполняет сильное чувство любви, привязанности и дикой тоски, разрывающей все нутро на куски. Сложно описать подобное, как будто не существует даже слов, что помогли бы мне в этом. Я продолжаю сидеть и недоумевать, параллельно все глубже и глубже погружаясь в «воспоминания». Но чем дальше я захожу, тем сильнее меня захватывают эмоции.

«Что же это, черт возьми? Почему мне так приятно и одновременно больно от этих фрагментов, никогда не происходивших на моей памяти?»

Понимаю, что не могу долго так сидеть, иначе буду вынужден объясняться перед преподавателем в своей непунктуальности. Собравшись с силами, я вынуждаю себя идти готовиться к новому учебному дню.

Весь день мои мысли заняты попытками собрать как можно больше деталей вчерашнего сновидения. «А сновидения ли? То есть, как можно просто лечь спать, капаясь как обычно в телефоне, в надежде найти какой-нибудь забавный мем, а проснуться совсем другим… зависимым?». Я будто прожил чужую жизнь, вторгся в чужую голову, но так ли это? Все это так странно, так нереально и одновременно готово поспорить за свою реальность с любым происходящим событием. Нужно скорее все это закончить, выкинуть из головы…

Глава 3. Кто она

Вой сирены. Паника. Люди с оружием разбегаются в разные стороны в попытке обнаружить угрозу. Уверен, каждый из них надеется, что сирена учебная. Однако, нынешнее положение заставляет отбросить подобные мысли.

– Ты проснулся? Что происходит? – спрашивает она удивленно.

Смотрю на нее, смотрю и понимаю, как сильно люблю. Как страшно потерять ее. От одной мысли, что с ней что-то может случиться, разъедает все нутро.

«Боже, молю, возьми ее под свою защиту, лишь тебе я могу ее доверить».

Мне страшно ее потерять. По щеке сползает слеза. Я понимаю, что не могу никак понять, кто она. Могу лишь чувствовать.

– Ты в порядке? – с беспокойством спрашивает она, аккуратно смахивая рукой слезу с моей щеки.

– Да, все хорошо, не бери в голову, – отвечаю я, а внутри самого царит хаос.

Вой не утихает. Напряжение в помещении настолько возросло, что, кажется, вот-вот все вокруг превратится в мощный взрыв. Однако, люди продолжают сидеть в ожидании дальнейшего развития событий, кто в обнимку с близкими, кто в одиночестве. Последнее, что я вижу – это как с невероятной скоростью просвистывает нечто массивное. Свист. Громкий взрыв. Волна, не щадящая ничего на своем пути. Никаких мыслей в голове. В фильмах или книгах главные герои в этот момент думают о своих женах, детях, любимых. Нет, это сделано, чтобы вызвать некоторый драматизм. На самом же деле моя голова была пуста. Все случилось настолько быстро, что я даже не успел осознать, что произошло. Затем дикая боль от удара обо что-то твердое. Я пытаюсь хоть что-то понять для себя, но все вокруг плывет. Ничего не слышно, вряд ли из-за того, что все кругом резко затихли. Скорее меня просто контузило. Но вся эта боль кажется смешной на фоне тех чувств, что пронзили мое сердце при первой же мысли о ней.

Глава 4. Отвержение

– Боже мой, ааа! – кричу я, и сразу же чувствую некоторое подобие стыда. Надеюсь, это не было вслух, не хотелось бы будить маму посреди ночи в первый же день приезда домой. Опять этот сон. Вновь меня переполняют те же самые чувства. Только, постойте, нет, сейчас они словно обрели более яркие очертания. Я впервые ощутил на себе чувство страха потери самого близкого и одновременно любимого человека. Сам того не замечая всеми мыслями я с ней. Нет, нельзя думать о ней. Кто бы она ни была – нельзя. Возможно, что ее нет, и никогда не существовало. Но все же, как мне с этим быть? Ладно, черт с ним. Подумаешь, два дня подряд сон с одними и теми же персонажами. Ничего необычного в том, что я просыпаюсь с невероятно сильными чувствами, как описать которые никак не пойму. Я просто никогда не испытывал подобное. Это, конечно, похоже отдаленно на некоторое проявление любви, которое мне посчастливилось ощутить, но не более того. Вероятно, это нечто более сильное и до конца непонятое, точнее, вообще не понятое мной. В общем, надо дальше лечь спать.

Стоит ли говорить, что все попытки заснуть разбивались об образы и воспоминания не существовавших в реальности картин. Я всю ночь думал о ней, хоть и пытался запретить себе это. Ее стройное тело, короткие черные волосы, удивительным образом остававшиеся нежными, несмотря на сложную ситуацию, в которую мы попали. Я не являюсь романтиком, чтобы подобно поэтам описывать внешность девушек, но она была чертовски красива. Возможно, она и не обладала какой-то эталонной красотой, но для меня она была самым прекрасным, что мне доводилось видеть. Эти серые глаза, будто море в самую бурную погоду, скрывавшие в себе некую силу и покорность, одним своим взглядом пленившие мой разум. Пока я сидел, не в состоянии взять контроль над собственной головой, мама уже успела проснуться и звала завтракать.

– Доброе утро, мам.

– Привет, сынуля. Расскажешь, как твоя учеба?

– Да, но можно вечерком? Сейчас я бы хотел быстрее позавтракать и увидеться с друзьями.

Я ей соврал. Никакого желания видеться с кем-либо, кроме той загадочной дамы из сна, у меня не было. Удивительно, ведь я всегда ждал момента, чтобы скорее приехать и потусоваться с друзьями, с которыми я был близко знаком с самого раннего детства. Сейчас же данная перспектива не вызывала во мне никаких эмоций. Закончив с завтраком, я отправился в уединенное место, где меня наверняка никто бы не потревожил и стал листать в телефоне рандомных девушек, в надежде, что попадется хоть малость похожая на нее. Понимаю, что звучит это очень странно, но для меня, потерявшего рассудок от любви, это выглядело вполне нормально. Да и что греха таить, и сейчас выглядит. В своем запросе я попытался как можно точнее ее описать, чтобы увеличить шанс на успех. И каково же было мое удивление, когда, решив немного отдохнуть от данного занятия, я обнаружил, что вокруг уже начало темнеть. Мне показалось это каким-то сюрреалистичным, ведь прежде я не выпадал на столь долгое время из реальности. Никогда. Я поторопился домой, попутно борясь с накатившим голодом и желанием поскорее лечь спать. Второе было вызвано желанием продолжить ту новую жизнь, хоть никто никаких гарантий на продолжение мне и не давал. Придя домой, я сильно обрадовался, когда никого не обнаружил. Это избавило меня от лишних разговоров и позволило как можно скорее улечься. Что я и поторопился сделать.

Глава 5. Принятие

– Милый, очнись, нам нужно бежать отсюда. Скорее, ну же, приди в себя! – она трясла меня за плечи, хотя мне представлялось, что должно было быть все наоборот.

– Да, да, все в норме. Что произошло? – спросил я, скорее потому, что в таких ситуациях принято задавать подобные вопросы, нежели в надежде услышать ответ.

– Сейчас это не столь важно. Нам нужно как можно быстрее убираться отсюда.

Я смотрел ей в глаза все время, пока она пыталась привести меня в чувство, но ее взгляд только сильнее опьянял меня. Мне не хотелось прерывать этот момент даже несмотря на всю опасность сложившейся ситуации. И все же, не в силах противиться ее просьбам, я был вынужден встать на ноги.

– И куда мы пойдем? – спросил я, хотя для меня важнее было не «куда мы пойдем», а то, что пойдем мы вместе.

– Подальше отсюда. Ты какой-то разбитый, думаю, это все еще контузия. Старайся держаться рядом со мной.

Я послушался ее совета и спустя некоторое время мы выбрались из этого ада свистящих пуль и взрывов. Только теперь до меня потихоньку начало доходить, насколько близко к нам находилась смерть. И как сильно нам повезло, в отличие от тех бедолаг, которые остались лежать там навечно.

– Слушай, что это было? Кто все эти люди? – спросил я, когда мы уже перевели дух и не торопясь начали двигаться в неизвестном мне направлении.

– Видимо тебя действительно сильно задело. Ладно, постараюсь немного освежить твою память, может быть, дальше ты сам все вспомнишь. Мы представляем собой оппозиционное движение «Взмах». Его создание было неизбежно, когда все меньшее количество людей начали сосредотачивать в свои руки все большее количество власти. Пропасть между высшим классом и низшим достигла неимоверных масштабов, тем самым лишив возможности тот самый низший класс каким либо образом пробиться на верхушку. Они просто отрезали нас от себя. Это помогло им завладеть и управлять всеми ресурсами государства, создавать угодные лишь только им законы. Нам приходилось жить в трущобах, еле сводя концы с концами, голодая, трудясь рабским трудом, чтобы эти твари могли и дальше чувствовать себя царями. Вот и в результате всего этого появилось наше движение. И, ожидаемо, нам были не рады. Нам приходилось постоянно менять местоположение, чтобы и дальше оставаться в тени. Однако, как всегда бывает в такой момент, среди нас нашлись предатели. Надеюсь, что хотя бы немногим удалось уцелеть, подобно нам. Теперь тебе удалось вспомнить?

– Да, память немного начала проясняться, – вынужден был я соврать, все еще пребывая своим сознанием в чужом теле. Ведь намного тяжелее было бы объяснить ей мою сложившуюся ситуацию.

Пока мы шли, я начал обдумывать все это. Мне все равно было непонятно, как подобное могло произойти. Удивительно, как сильно этот парень любил ее, еще удивительней было присутствие этих чувств в моей реальности. Словно я забирал их с собой. Будто это было что-то вроде моста, соединяющего два параллельных мира. А может этот парень был я, только в другой реальности? И чувствовал ли он то же, что чувствовал я? Хотя, что ему чувствовать, кроме скуки и уныния от банальных походов в универ и рядовых просмотров сериалов. Он мог просто даже не заметить изменений, в отличие от меня, все сильнее отдалявшегося от реальности.

Глава 6. Любовь

Прошло около недели, как я вернулся обратно. Сейчас около трех ночи, а я сижу и пишу все это. Я не могу и дальше писать подробно, ибо я не в силах сдержать свои эмоции. Я полностью потерял контроль над собой. В общих чертах, на этом все не кончилось. Мы продолжали бродить, в поисках хоть каких-то зацепок о том, что выжили не только мы. Приходилось постоянно быть на чеку, ведь поисками были заняты не только мы. В самый ненужный момент я просыпался от проклятого будильника, который со временем перестал мне мешать. И конечно, универу тоже было суждено к нему присоединиться. Проснувшись, я обнаруживал десятки звонков, как от друзей и родных, так и с деканата. Само собой, мое заточение вызывало у них немало вопросов, но мне было все равно. Чувства, внезапно вспыхнувшие во мне, все сильнее и сильнее порабощали меня, занимали во мне все больше и больше места. И, конечно, ничего не оставалось, кроме как полностью отдаться им. У меня резко сменились приоритеты, и реальность стала для меня менее реальной, нежели та, где была она, чье имя я так и не спросил. Ведь тот, в чьей голове я находился, итак его знал. Мы пробивались с ней километр за километром, пока я вновь не проснусь, а проснувшись, я сразу же запивался тоннами снотворных, чтобы поскорее к ней вернуться. Секунда, проведенная без нее, была для меня вечностью в аду. Мы как-то захватили один из их лагерей, обзавелись оружием, с которым я, оказывается, очень даже мастерски умел обращаться. Это была первая ночь, которую мы провели счастливо, позволив себе на время забыться. В этот раз ей не пришлось просить меня обнять ее, я все сделал сам. А проснувшись, я даже несколько часов провел в своей реальности. Счастливый, прям как мальчишка. Я не испытывал ничего подобного тут. Так и где реальность? Там, где ты счастлив, или там, откуда ты стараешься как можно скорее убежать? Ответ на этот вопрос у каждого свой. А для меня она стала всем. О Господи, как же я люблю ее. Возможно, кому-то интересно, почему я сейчас не с ней, а пишу эти бессмысленные строки. В один момент, я увидел обычный сон. Самый обычный – глупый и нелепый, какие постоянно видел до этого. Я подумал, что, наверно, я еще не уснул, или просто не хочу еще спать и принял в себя побольше снотворных. В этот раз сон был другой, но не менее туповатый. И так последние три дня. За эти три дня я бодрствовал около десяти часов, если не меньше. Когда я виделся с ней в последний раз, мы сидели на склоне горы и любовались закатом, позволив себе на некоторое время отдохнуть от всего. Мы так и не смогли ни с кем выйти на связь, но признаюсь, мне кроме нее никто и не был нужен. Она рассказывала о своем детстве, о тяжелом детстве, не такое, что было у меня. Как убили ее мать, за пару нелестных слов в адрес власти. Просто взяли и застрелили на ее глазах, пока она сидела под столом. Отца своего она не помнила, которого, по ее словам, скорее всего, постигла та же участь. Это ее и мотивировало стать одной из главных основателей оппозиционного движения, наряду со мной. Точнее, с тем, в чьей голове я сидел. Мне стало на минуту очень грустно, что даже на глазах наступили слезы. Но не от ее истории. А от того, что я не был с ней с самого начала. Что мне приходилось ложиться спать, чтобы быть с ней рядом считанные часы, пока кто-то другой был с нею всегда. Я отвернулся, наполненный грустью, а она подумала, что это из-за ее рассказа о детстве и начала меня успокаивать, говоря, что не в первый раз мне рассказывает эту историю. Да хоть в тысячный, я бы с радостью ее слушал каждый раз, как в первый. Но видимо, слушал я ее в последний раз. Не знаю, почему все оборвалось, но, как бы эта мысль меня не уничтожала, думаю, что их нашли. Нашли и убили, как убили ее родителей. Убили все живое во мне. И я сижу вот здесь, не имеющий никакого смысла продолжать это бессмысленное существование. Я обрел счастье, любовь, пусть хоть и такое, но, даже не успев им насладиться, был лишен. Лишен несправедливо, не по своей вине. Не знаю, имело ли это какой-то смысл, какое-то значение – мне все равно, от ответов на эти вопросы боль не угаснет.

Глава 7. Только дождись