Путешествие к Арктуру

– А ты хочешь?

– Одно время хотел, а теперь мне безразлично.

– Продолжай в том же духе, и все будет хорошо. Запомни раз и навсегда, на Тормансе нет ничего такого, что стоило бы увидеть.

Через несколько минут Маскалл сказал:

– Тогда зачем мы явились сюда?

– Чтобы следовать за Суртуром.

– Правильно. Но где он?

– Возможно, гораздо ближе, чем ты думаешь.

– Ты знаешь, Крэг, что здесь его считают богом?.. Есть также сверхъестественный огонь, и меня заставили верить, что этот огонь каким-то образом с ним связан… Почему ты хранишь тайну? Кто и что есть Суртур?

– Не тревожь себя этим. Ты никогда не узнаешь.

– А ТЫ знаешь?

– Я знаю, – огрызнулся Крэг.

– Дьявола здесь зовут Крэг, – продолжал Маскалл, пристально глядя ему в лицо.

– Пока поклоняются удовольствию, Крэг всегда будет дьяволом.

– Вот мы, вдвоем, говорим с глазу на глаз… Почему я должен тебе верить?

– Верь своим чувствам. Настоящий дьявол это Кристалмен.

Они продолжали спускаться по оползню. Лучи солнца стали невыносимо жаркими. Впереди, внизу, в отдалении Маскалл увидел вперемешку воду и сушу. Похоже, они направлялись в район озер.

– Что вы с Найтспором делали эти четыре дня, Крэг? Что случилось с торпедой?

– Ты находишься почти на таком же уровне развития, как человек, который видит новенький, с иголочки, дворец и спрашивает, что стало с лесами.

– Тогда что за дворец ты строил?

– Мы не теряли времени даром, – сказал Крэг. – Пока ты убивал и занимался любовью, мы делали свое дело.

– А как ты узнал, что я делал?

– О, ты открытая книга. Теперь ты смертельно ранен в сердце из-за женщины, которую знал шесть часов.

Маскалл побледнел.

– Прочь насмешки, Крэг! Даже если бы ты прожил с женщиной шестьсот лет, зрелище ее смерти не тронуло бы твоего заскорузлого сердца. У тебя меньше чувств, чем у насекомого.

– Берегись ребенка, защищающего свои игрушки! – сказал Крэг, слегка усмехаясь.

Маскалл резко остановился.

– Что ты от меня хочешь, и зачем ты привел меня сюда?

– Не стоит останавливаться – даже ради театрального эффекта, – сказал Крэг, вновь таща его вперед. – Как бы часто мы ни останавливались, а путь все равно придется пройти.

Едва Крэг коснулся Маскалла, тот почувствовал ужасную стреляющую боль, пронзившую сердце.

– Я не могу больше считать тебя человеком, Крэг. Ты нечто большее, чем человек – в хорошем или плохом смысле, не знаю.

Крэг казался грозным. Он не ответил на замечание Маскалла, но, помолчав, сказал:

– Значит, ты пытался найти Суртура сам, в промежутках между убийствами и ласками?

– Что это был за бой барабана? – спросил Маскалл.

– Не нужно напускать на себя такой важный вид. Мы знаем, что ты прикладывал ухо к замочной скважине. Но ты не сможешь присоединиться к собравшимся, эта музыка играла не для тебя, мой друг.

Маскалл довольно горько улыбнулся.

– Во всяком случае, я не буду больше прислушиваться к замочным скважинам. Я покончил с жизнью. Я больше не принадлежу никому и ничему, отныне и навек.

– Смелые слова, смелые слова! Посмотрим. Возможно, Кристалмен еще раз покусится на тебя. Еще для одной попытки время есть.

– Тут я тебя не понимаю.

– Ты считаешь, что ты абсолютно лишился иллюзий, не так ли? Что ж, это может оказаться последней иллюзией и самой сильной из всех.

Разговор прекратился. Спустя час они достигли подножия оползня. Бранчспелл неуклонно поднимался по безоблачному небу, приближаясь к Сарклэшу. Вопрос, очистится ли его пик, оставался открытым. Путники изнемогали от жары. Длинный массивный хребет позади них, с его ужасными обрывами, сиял яркими утренними красками. Возвышающийся над ним на много тысяч футов Эдидж, как одинокий колосс, охранял край хребта. Перед ними, начинаясь там, где они стояли, лежала прохладная очаровательная дикая местность, небольшие озера и леса. Вода в озерах была темно-зеленой; леса спали, ожидая восхода Альпейна.

– Мы уже в Бейри? – спросил Маскалл.

– Да. А вот один из местных жителей.

При этих словах его глаза угрожающе вспыхнули, но Маскалл этого не заметил.

В тени, прислонясь к одному из первых деревьев, стоял человек, явно ожидая, пока они приблизятся. Он был невысок, темноволос, без бороды и еще довольно молод. Одет он был в темно-синее свободно спадающее одеяние и широкополую шляпу со свисающими вниз полями. Его лицо, не обезображенное никакими особыми органами, бледное, серьезное и мрачное, казалось тем не менее очень приятным.

Не говоря ни слова, он тепло пожал руку Маскалла, при этом он бросил странный неодобрительный взгляд на Крэга. Последний ответил недовольной усмешкой.

Когда незнакомец заговорил, голос его оказался дрожащим баритоном, и в то же время странным образом походил на женский по своим модуляциям и разнообразию интонаций.

– Я жду тебя здесь с самого рассвета, – сказал он. – Добро пожаловать в Бейри, Маскалл! Будем надеяться, что здесь ты забудешь свои печали, тебя слишком долго проверяли.

Маскалл смотрел на него не без приязни.

– Почему ты ждал меня, и откуда ты знаешь мое имя?