Орлы или вороны

– Хочу вас угостить, Виктор, это очень хороший виски, называется Balvenie, пробовали такой?

– Нет вроде. Ни разу перед сейчас, – улыбнувшись пошутил Виктор, взяв бутылку в руки.

На этикетке было написано «30 years», в ладонь легко ложилось пузатое горлышко.

– Я пробовал Ballantines, – сказал Виктор, – а такую ни разу.

Николас тут же замахал руками:

– Нет, нет, этот другой, этот виски лучше, если вы попробуйте, вам точно понравится. Только… – замешкался он, – нет этих… румок.

Виктор, улыбнувшись, встал:

– Минуточку, схожу к Марии за румками.

Через пару минут он вернулся с двумя пустыми гранёными стаканами и поставил их на стол:

– Вот, только такие румки.

– Это хорошо, – улыбнулся Николас. – Главное не то, что изнаружи, а то, что изнутри.

– Что внутри, – поправил Виктор.

– Да, так. Я раньше лучше?е говорил по-русски. Давно. Теперь забывать стал, нет практики. – Открыв бутылку, Николас налил себе и Виктору.

– Да-а, такой виски не из гранёных стаканов пить. – Виктор поднял свой: – Будем здоровы.

– Чин чин, – подтвердил Николас, и они выпили.

Виктор отпил немного. Виски, конечно, был отменный, настолько мягкий и ароматный, что он даже не стал закусывать, а просто сидел и смаковал послевкусье.

– Хорошо пошло, так у вас говорят? – засмеялся Николас.

– Класс, суперское вино, – Виктор поднял два больших пальца вверх.

– Виски, – поправил Николас и по-гусарски налил ещё по полстакана.

Николас так запросто разлил с абсолютно незнакомым человеком полбутылки виски стоимостью тысяч под сорок, не меньше. Виктору было даже немного неловко.

– Давайте, мой друг, за всё хорошее, что есть в вашей большой стране, – сказал Николас.

Он отпил немного виски, развернул шоколадку и, поломав её на треугольники, отправил один в рот. Виктор тоже отпил немного и взял шоколадку.

– Шикарно просто, – вслух сказал он свои мысли.

– Да, gorgeous, – подтвердил Николас.

Доели бутерброды. За окном в темноте появился мост через реку. «Шексна», – подумал Виктор. Лёгкий хмель поднял настроение, стало весело и легко. Проблемы стали казаться незначительными, а жизнь прекрасной. Вот такой алкогольный самообман.

– А вы долго жили с… Ну, в этой деревне? – спросил он у Николаса.

– Почти три года.

– Расскажете, как вам жизнь в российской глубинке?

– Чуть позже, – Николас вдруг стал серьезным. Он пристально посмотрел в глаза Виктору, как бы оценивая, говорить что-то важное или нет. Виктору вдруг стало не по себе от этого взгляда. Он увидел в этом человеке такую волю, такой характер, что холодок прошёл по телу, а на голове слегка зашевелились волосы, словно наэлектризованные. Да, это не кроткий, интеллигентный офисный работник, как ему показалось вначале, этот парень для достижения своих целей свернёт любую гору. Даже мелькнуло в голове: не гипнотизёр ли какой этот товарищ? Уж больно взгляд тяжёлый. Николас как будто прочитал мысли Виктора и улыбнулся самыми уголками губ.

– Вы верите в Бога? – внезапно спросил он.

Надо сказать, вопрос застал Виктора врасплох. – Как сказать. Что-то или кто-то там, может быть, и есть, – он невнятно указал рукой вверх. – Хотя как ты можешь верить в то, чего никто не видел? Нет, пожалуй, не верю.

Похоже, этот ответ вполне удовлетворил Николаса, и он продолжил:

– А десять заповедей знаете?

– Знаю. Наверное. Там не убей, не укради…

Николас отрицательно покачал головой:

– Первая заповедь: возлюби Бога твоего всем сердцем твоим.

«Ну, начинается», – пронеслось в голове у Виктора. Теперь он понимал, что сосед оказался каким-то церковным служителем, и сейчас последует долгая проповедь с отеческими нравоучениями, что такое хорошо, и что такое плохо. Но он ошибался, и никаких нравоучений не последовало. Наоборот, Николас, как будто снова прочитав мысли Виктора, не стал развивать религиозную тему, а открыл свой ноутбук и защелкал по клавиатуре. В дверь легонько постучали.

– Да-да, входите, – сказал Виктор.

Дверь немного приоткрылась, и Мария спросила тихонько:

– Ещё чаю? – Затем увидела на столе бутылку, погрозила пальцем и снисходительно добавила: – Смотрите, чтоб не шуметь!

Николас перевёл взгляд на проводницу и дружелюбно, с улыбкой предложил: – Может вам налить румку, дэвушка?

– Нет, спасибо, – уже более сурово ответила Мария. – Я стаканы пустые заберу, а вы смотрите, не шумите, – затем вышла, с лёгким щелчком прикрыв за собой дверь.

– Я вроде что-то не так ей сказал? – Николас вопросительно посмотрел на Виктора.

– Это у неё профессиональное. Русские люди если выпивают в поезде, то это нередко заканчивается шумной попойкой, и как результат – проблемами для окружающих, поэтому алкоголь в поездах не приветствуется, хотя есть вагон-ресторан, там хоть упейся, никто слова не скажет.

Николас кивнул, потом добавил:

– Россия – очень интересная страна, я бы хотел в следующей жизни здесь родиться.

– А что, думаете, бывают следующие жизни? – с ухмылкой спросил Виктор.

– Я полагаю, что да, – серьезно ответил Николас. – А иначе какой смысл во всём этом? – он провёл рукой вокруг купе.

– Ну, я не знаю, как-то не верится, хоть и отрицать смысла нет. – Виктор отпил ещё немного виски, откусил шоколадку. – Я думаю, что здорово было бы каждому человеку проявить свои таланты в этой жизни, порадовать себя и близких, а не ждать следующих жизней или рая какого-то там непонятного.

– В чём-то вы правы, – Николас явно оживился. – Но посмотрите, как мы живём. Вокруг обман, жажда наживы, зависть, борьба за власть. Сейчас в University учат, как правильно обманывать своих клиентов. Это теперь называется маркетинг. А мне кажется, должно называться «Как лучше обмануть ближнего». Мы производим товаров столько, что можно три раза одеть, обуть и накормить досыта всех людей, и тем не менее добрая треть людей в мире живёт в нищете. Почему? Я вам скажу – это жадность! А сколько мы производим мусора, это же уму непостижимо! И всем плевать, как будто мы живём так, что завтра уже не наступит, и если ничего не поменять, то рано или поздно это случится. Каждого волнует только то, чтобы у него было больше, чем у соседа. Вот вы, Виктор, чего хотите больше всего в жизни?