– Иногда я просыпаюсь посреди ночи и вижу, что ты… борешься… Думаю, с Джеком Рэндоллом. Тебе снятся кошмары?
Он смотрел на меня пару мгновений с абсолютно непроницаемым выражением, только глаза выдавали волнение. Джейми оглянулся вокруг, мы были одни.
– Почему ты спрашиваешь? – тихо спросил он.
– Мне нужно знать.
Он сделал вдох, сглотнул и кивнул.
– Да. Иногда это сны. Тогда… все нормально. Я просыпаюсь, вспоминаю, где я, читаю молитву и… все проходит. Но иногда… – он на мгновение закрыл глаза и снова распахнул их. – Я не сплю. Но он там со мной, Джек Рэндолл.
– Ох, – выдохнула я, одновременно чувствуя сострадание к нему и облегчение. – Значит, я не схожу с ума.
– Думаешь? – отозвался он сухо. – Что ж, рад это слышать, саксоночка.
Он стоял очень близко, ткань его килта касалась моей руки – он мгновенно пришел бы на помощь, вздумай я снова отключиться. Джейми оглядел меня ищущим взглядом, пытаясь убедиться в том, что я не собираюсь падать в обморок, коснулся моего плеча и с коротким «Сиди тут» отошел.
Он не ушел далеко – только до столов, расставленных под деревьями на краю лужайки. Не обращая внимания на рабов, накрывающих все для барбекю, он потянулся через блюдо с вареными раками и вытащил что-то из крошечной миски. Потом он вернулся, взял мою руку и высыпал горстку соли в открытую ладонь.
– Вот, – прошептал он. – Держи это при себе, саксоночка. Кто бы это ни был, он тебя больше не потревожит.
Я сжала пальцы поверх влажных крупинок, ощущая себя странно успокоенной. Уж горцы знают наверняка, как поступать с призраками, которые преследуют жертву средь бела дня! Соль, говорят они, держит мертвецов в их могилах. Если Людовик и был еще жив, то тот, другой мужчина, кто бы он ни был, этот тяжелый сгусток плоти в темноте, – он точно мертв.
В толпе внезапно началось волнение – на реке показалась лодка. Все гости, как один, привстали на цыпочки и затаили дыхание в ожидании. Я улыбнулась, но их благоговение отчасти передалось и мне. Заиграли шотландские волынки, и мое горло сжалось от непролитых слез.
Джейми непроизвольно сжал мое плечо, я подняла к нему лицо и увидела, что он плотно прижал костяшки пальцев к верхней губе, глядя в сторону реки. Я посмотрела вниз, часто моргая, чтобы не потерять контроль над эмоциями. Когда зрение прояснилось, я увидела на земле крупинки соли, аккуратно рассыпанные перед входом в мавзолей.
Она оказалась гораздо меньше, чем я думала. Так всегда бывает с известными людьми. Вокруг нее сомкнулось плотное кольцо из нарядной шотландской клетки. Мне удалось увидеть только проблеск ее высокой прически – темные волосы были украшены белыми розами, – и она снова исчезла за спинами почитателей. Зато я могла рассмотреть ее мужа, Алана. Это был статный и красивый мужчина с затянутыми в хвост черными волосами с проседью. Кажется, он стоял позади нее, кланяясь и улыбаясь, принимая шквал гэльских приветствий и комплиментов.
Я невольно и сама ощутила желание кинуться вперед, чтобы разглядеть их. Однако я его сдержала. Я стояла на террасе вместе с Иокастой, миссис Макдональд сама к нам придет. Джейми и Дункан вместе с Улиссом – черным дворецким Иокасты – уже проталкивались сквозь толпу, образуя единый клин.
– Это правда она? – промурлыкала Брианна возле моего плеча, не отрывая глаз от волнующегося моря голов, из которого мужчины уже выловили почетного гостя и теперь сопровождали ее по лужайке к террасе. – Она меньше, чем я думала. Какая жалость, что Роджер не с нами, – ему было бы до смерти интересно на нее посмотреть!
Роджер на месяц уехал в пресвитерианскую академию в Шарлотте, чтобы получить сан священника.
– Он может увидеть ее в другой раз, – пробормотала я в ответ. – Я слышала, они купили плантацию возле Барбекю-Крик, недалеко от Маунт Плезант.
К тому же Макдональды останутся в колонии еще год или два, но я не сказала этого вслух – люди считали, что они переехали навсегда. Я видела высокий мемориальный камень на острове Скай, отмечающий место, где Флора Макдональд была рождена и где однажды умрет, разочарованная Америкой. Конечно, я уже не первый раз встречалась с человеком, чья судьба была мне известна, но ощущения всегда оказывались неприятными.
Люди расступились, и она вышла вперед, глядя на Джейми и смеясь, миниатюрная и привлекательная. Он держал ее под локоть, поднимаясь на террасу, и коротко кивнул в мою сторону, представляя нас друг другу. Она с готовностью подняла на меня взгляд и вдруг как будто оцепенела – миссис Макдональд моргнула, и ее улыбка померкла. Однако уже через секунду она взяла себя в руки и стала приветливо кланяться. Что такого она увидела в моем лице?
Гостья повернулась, чтобы поздороваться с Иокастой и представить своих взрослых дочерей, Анну и Фанни, сына, зятя и мужа. К тому времени, когда суета взаимных приветствий была позади, она отлично себя контролировала и вернулась ко мне с очаровательной приветливой улыбкой.
– Миссис Фрэзер! Как же я польщена, наконец, свести с вами знакомство! Я столько слышала о ваше доброте и умениях. Признаюсь, я испытываю благоговение в вашем присутствии.
Это было сказано с теплотой и искренностью, к тому же она так трогательно держала меня за руки, что, несмотря на мои довольно циничные спекуляции относительно того, с кем она могла меня обсуждать, я радостно отозвалась на ее слова. Моя репутация в Кросс-Крике и Кэмпбеллтоне была неоднозначной и уж точно не общепризнанной.
– Я имела честь свести знакомство с доктором Фентиманом на благотворительном балу, устроенном в нашу честь в Уилмингтоне. Как невероятно мило с их стороны! Все были так добры к нам с самого нашего приезда. А доктор был в совершенном восторге относительно вашего…
Мне было интересно услышать, о чем именно говорил Фентиман, – наши отношения по-прежнему оставались несколько настороженными, хотя мы и пришли к некоему компромиссу. Но в этом момент мистер Макдональд зашептал супруге на ухо, убеждая ее отойти и поговорить с Фаркуардом Кэмпбеллом и другими важными джентльменами. Изобразив глубокое сожаление, она сжала мои ладони и отправилась за мужем, снова лучезарно улыбаясь нетерпеливой публике.
– Хм, – протянула Бри негромко. – Ей повезло, что все ее зубы по-прежнему на месте.
Признаться, я и сама думала об этом и засмеялась в ответ, мгновенно маскируя смех под случайный кашель, когда Иокаста резко повернулась в нашу сторону.
– Значит, это она и есть. – Йен подошел ко мне с другой стороны, с любопытством глядя вслед именитой гостье. Он был одет в килт, жилет и сюртук по случаю, каштановые волосы убраны назад. Если не считать татуировок на скулах и переносице, он выглядел вполне цивилизованно.
– Это она, – согласился Джейми. – Фионагал – прекрасная.
В его голосе прозвучала неожиданная нотка ностальгии, и я удивленно посмотрела на него.
– Ну, это ее настоящее имя, – уточнил он мягко. – Фионагал. Только англичане зовут ее Флора.
– Ты на нее запал, когда был ребенком, па? – спросила Брианна со смехом.
– Я – что?
– Питал симпатию, – уточнила я, невинно хлопая ресницами за веером.
– Что за глупость? Ради бога, мне было семь лет! – Но кончики его ушей, несмотря на возмущение, порозовели.
– Я был влюблен, когда мне было семь, – заметил Йен немного мечтательно. – В повариху. Ты слышал, как Улисс сказал, что она привезла зеркало, дядя? Подаренное ей принцем, с его гербом сзади. Улисс установил его в гостиной и приставил двоих слуг для охраны.
Конечно же, те, кто не был в толпе, окружающей Макдональдов, стояли, оживленно переговариваясь, в очереди к гостиной, образуя линию, тянувшуюся через весь коридор и даже перед двойными дверями в дом.
– Джеймс?
Властный голос Иокасты положил конец нашим шуткам. Джейми бросил на Брианну грозный взгляд и присоединился к тетке. Дункан был увлечен разговором в компании серьезных джентльменов – я узнала Нила Форбса, адвоката, Корнелиуса Харнетта и Колонеля Мура, – Улисса тоже не было видно – скорее всего, он был занят организацией барбекю на две сотни человек, поэтому Иокаста временно осталась без сопровождения. Положив руку Джейми на локоть, она выплыла с террасы, направляясь в сторону Алана Макдональда, который оказался отрезанным от жены толпой поклонников и теперь стоял под деревом с видом несколько оскорбленным.
Я смотрела, как они шли через лужайку, наслаждаясь любовью Иокасты к театральности. Ее личная горничная, Федра, послушно шла следом и явно справилась бы с задачей поводыря, но этот выбор не имел бы такого эффекта. Эти двое заставляли людей оборачиваться – Иокаста, высокая и стройная, изящная, несмотря на возраст, с белыми волосами, убранными в высокую прическу, в голубом шелковом платье, и Джейми, высокий как викинг, в малиновом тартане Фрэзеров; обоим досталась конституция Маккензи и их кошачья грация.
– Колум и Дугал могли бы гордиться младшей сестрой, – сказала я, качая головой.
– О, ай? – отсутствующе проронил Йен, явно не слушая. Он наблюдал за Флорой Макдональд, которая принимала букет цветов от одного из внуков Фаркуарда Кэмпбелла под всеобщие аплодисменты.
– Ты ведь не ревнуешь, мама? – поддразнила меня Брианна, заметив, что я смотрю в ту сторону.
– Точно нет, – ответила я с некоторым самодовольством. – В конце концов, у меня тоже все зубы на месте.
* * *
Я не заметила его в суете приветствий, но майор Макдональд оказался среди гостей. Он выглядел очень нарядным в сияющем алом мундире и новой шляпе, украшенной золотой лентой. Майор снял с головы головной убор и низко поклонился мне, выглядел он очень довольным – несомненно, потому что со мной не было моих питомцев; к его счастью, Адсо и белая свинья остались на Ридже.
– Ваш покорный слуга, мэм, – сказал он. – Вижу, вы уже познакомились с мисс Флорой – она очаровательна, не правда ли? И такая красивая, жизнерадостная женщина.
– Так и есть, – согласилась я. – Значит, вы с ней знакомы?
– О, ай, – ответил он, и заметное довольство расплылось по его обветренному лицу. – Я не рискну утверждать, что располагаю ее дружбой, но смею думать, что могу претендовать на скромное место ее знакомого. Я сопровождал миссис Макдональд и ее семью из Уилмингтона и удостоился чести устроить их прибытие сюда.