Событие. Приближение

… Группа осуществляет штурмовое проникновение в дом и тройками расходится по всем комнатам. Счет идёт уже на секунды и все это понимают. На записи видны покрытые лохмотьями плесени стены и сгнивший мягкий пол. С кухни доносится возглас: «Люк!»

Далее запись с камеры командира группы, который первым прополз в подвал через дыру под ржавой кухонной мойкой, которую вмиг оторвали и отбросили в сторону.

… В лучах мощного фонаря виден неожиданно просторный подвал. У дальней стены ржавый металлический стул, на нем мертвыми змеями клубятся изветшавшие фиксаторные ремни. Перед стулом лежит огромный синий баллон, рядом виднеется меньшего размера белый. Фонарь освещает их проржавевший насквозь металл. Луч перемещается к индикаторам. Ни стрелок, ни делений не разобрать – все покрыто сплошным слоем ржавчины. На полу крупными тяжелыми комьями лежит пыль. В подвале никого нет…

Самые совершенные применённые локаторы по поиску био-маркеров не помогли – в этом подвале не было никого как минимум уже лет 20.

* * *

В тот же день было получено решение местного суда на слом, дом снесли и разровняли все бульдозером. Но этот протокол ещё не закрыт. Дрожащими пальцами набираю я последнее дополнение к этому протоколу.

Вчера ночью пришло ещё одно сообщение. Это была она.

П: Пожалуйста выпустите меня.

    Конец протокола.

Протокол № 8

Гнетущее чувство неотвратимости все сильнее овладевает мной. Тревожные признаки грядущего явственнее выступают из тени. Давление нарастает, становится труднее дышать. Чем пристальнее я вглядываюсь в сгущающийся мрак, тем очевиднее понимаю ничтожность своих усилий. Ничего не изменить; ничего не спасти ни сейчас, ни потом…

Грозными предвестниками катящегося вала неизбежности являются учащающиеся исчезновения людей. Мы так к ним привыкли, что уже не удивляемся, очередной раз услышав или прочитав «ушел и не вернулся». Десятки людей. В месяц. В среднего размера городе. Однако размах явления поистине потрясает, если цифры осмысливать в глобальном масштабе. Подобно далеким раскатам грома, доносятся отголоски ослепительной истины. Но погрязшим в быту и суете этот набат не слышен…

* * *

… февраля в службу было передано досье высокопоставленного чиновника (далее – ВЧ), заведующего засекреченным предприятием оборонно-промышленного комплекса. Причиной послужило его таинственное исчезновение: вечером предыдущего дня он выехал из офиса предположительно в направлении служебной квартиры, однако там его прибытие зарегистрировано не было. Между 19:40 и 19:45 того же вечера алгоритмом распознавания лиц AI … (индекс засекречен) ВЧ был опознан на записях с камер в аэропорту и на вокзале с вероятностью 87 % и 83 % соответственно. То есть ВЧ гипотетически присутствовал в двух локациях практически одномоментно.

Экстренный обыск его рабочего кабинета ничего не дал. Стерильно чистый стол и пустые полки опровергли гипотезу о случайном событии: ВЧ подготовился заранее. На внутренней стороне двери его кабинета был прикреплен листочек липкой бумаги для заметок. Неровным крупным почерком ВЧ написал: «Иду смотреть посадку».

Прим.: практически достоверно установлено, что единственной посадкой, которая событийно и ситуационно могла быть упомянута в этом временном окне, являлась посадка Perseverance.

Группа оперативного анализа выдвинулась в квартиру ВЧ, я выехал в ее составе. Помещение встретило нас гулкой пустотой. Обыск не потребовался: на столе в кабинете лежали USB-флеш-накопитель и смартфон.

Мелкая дрожь пробрала меня с головы до пят: человека, имеющего допуск к закрытым материалам высшей категории и настолько тщательно подготовившегося, будет непросто разыскать. Как же я тогда ошибался…

Передислоцироваться в командный пункт для изучения обнаруженных артефактов группа не стала; тут же в кабинете развернули мобильную техническую станцию. Через 4 минуты мы уже изучали содержимое телефона и флеш-накопителя. Смартфон пуст, но в календаре найдена ссылка на онлайн конференцию, назначенную на 03:00 следующей ночи в Zoom. А на флеш-накопителе обнаружен видео-файл. Эта запись кошмарным пятном въелась мне в память…

«Начало записи.

Очень тёмное помещение. С трудом можно разглядеть стол, чуть колышется пламя полусгоревшей свечи. Рядом угадывается силуэт мужчины, он медленно со скрипом раскачивается в кресле-качалке. Он заговаривает, голос хриплый и низкий.

– Давно ко мне никто не заходил. Никому не нужен стал. Знаю, знаю, и вы люди подневольные, тоже не в гости пришли. Но раз пришли – так сидите, внимайте. Пиво – напиток богов. Вы думаете, на Олимпе нектар пьют? Чушь собачья – пиво пьют. Но знаете ли вы, откуда пошло пиво? Это изначально кровь сущностей Оттуда. То, что мы все сегодня пьем – это суррогат крови мерзких дохликов Оттуда. Мы все на хрен мерзкие вампиры! Представляете?

Рывком мужчина оказывается прямо у экрана и всматривается в камеру пронзительным хищным взглядом. Это ВЧ. Мне становится жутко от его потустороннего взора, спина мгновенно леденеет, ноги будто прирастают к полу.

– Ха-ха (сипло и судорожно хохочет)! Нет, вас не пиво интересует… Так-то оно так, только не знаете вы правды всей. Раз в … открывается дверь синяя и через нее можно попасть куда угодно. Где дверь окажется – я понятия не имею. Почему открывается проход? А никто не знает, но во время эксперимента в восемьдесят шестом году…

ВЧ внезапно замолкает. Волосы шевелятся у меня на затылке: его лицевые мышцы противоестественно растягиваются, глаза постоянно подёргиваются, будто у него нистагм. Он резко крутит головой под немыслимым углом, от змеиной стремительности этого движения у меня перехватывает дыхание, сердце пропускает удар. ВЧ начинает говорить тихим голосом, постепенно переходя на шёпот.

– Пока решил не рассказывать что и как, потом попробую поведать. Вдруг передумаю ещё и пожить захочу. Да и тяжело с первого раза все вываливать. Вы не поймёте или не поверите, а у меня долг какой-никакой. Да и не хочется вещать на запись, хочу глаза видеть, когда рассказывать буду. Если на меня сейчас смотрите, значит, дома у меня уже побывали. Я там оставлю вам телефон, в его календаре поставлю онлайн встречу. Жив буду – выйду на связь. А вы в указанное время через мой телефон тоже подключайтесь – так я и рассказать смогу, и себя сцапать не дам.

Он опять умолк. Я было уже выдохнул, как он вдруг заревел звериным голосом, выкатив глаза.

– БЕГИТЕ!!! Слышу, как тянутся чьи-то руки… БЕГИТЕ!!!

Конец записи».

В наступившей тишине звенят отголоски последнего вопля ВЧ. Ошеломлённая этим животным вскриком, группа мгновенно сгрудилась спиной к спине в ощетинившийся штурмовыми винтовками клубок. Окинув быстрым взглядом плотную массу бойцов и аналитиков, я вижу лица, необычайно ярко выражающие непонимание, ужас, панику и ярость…

…Дико кручу головой, тщетно пытаясь отыскать источник опасности… Горячий и едкий пот заливает лицо, выжигает глаза, их так больно держать открытыми, но ещё страшнее закрыть даже на миг… Подмышки мгновенно становятся мокрыми и горячими, живот каменеет, колени превращаются в вату – в секунду переключившись в режим боя, тело по-звериному приготовилось к столкновению…

Прошло 2 минуты. Ничего не происходит, слышно мерное тиканье часов в соседней комнате. Я медленно выдыхаю. Плотная группа распадается; отбой так и не объявленной тревоги…

Прим.: последующее медицинское исследование установило, что группа подверглась воздействию мощного инфразвукового колебания – впервые против нас было использовано тактическое инфразвуковое оружие.

Вернувшись в командный пункт, группа подвела фактические итоги: ВЧ исчез после продуманной подготовки. Учитывая его доступ к секретной информации оборонного значения, он может быть интересен предприятиям военно-промышленного комплекса других стран.

Однако гипотеза перебежчика никак не объясняет предположительного присутствия ВЧ в двух локациях одновременно. Более того, состояние его ментального здоровья вызывает много вопросов. А использование инфразвукового оружия, которое по времени активации совпало с просмотром записи, невозможно объяснить никак.

Для подготовки к онлайн-встрече с ВЧ времени оставалось в обрез. К моменту этой встречи я не спал почти сутки. Анализ нескончаемого потока данных за последние часы, обыск в квартире ВЧ, сюрреалистичная видеозапись, инфразвуковая атака – ментально и физически я чувствовал, будто все дальше и дальше захожу в топкое болото…

Под ногами зыбкое и скользкое нечто, оно играет со мной, но готово в секунду поглотить тело, душу и сознание. Никогда ещё так остро я не чувствовал леденящую близость События…

В 02:37 мы выходим в режим онлайн по ссылке в календаре оставленного для нас телефона. Все технические мощности настроены для обнаружения ВЧ. Эта подготовка в итоге оказалось напрасной…

Ниже привожу хронику последовавших событий:

«03:13. Кто-то заходит в онлайн-конференцию. Мигнув пару раз, включается камера нашего собеседника. Вновь тёмное помещение. Смутное пятно в дальнем левом углу чуть шевелится, и слышится знакомый тихий и хрипловатый голос, который сразу вгоняет меня в неконтролируемую дрожь.

– Вижу вас, всех вижу. Хорошо, что пришли. Я долго думал, но все же решил рассказать правду. Не могу больше! Просто не могу это в себе дольше держать. Только не перебивайте меня. Времени очень мало, меня в любую секунду могут отключить.

ВЧ кашляет, буквально выворачиваясь наизнанку. Что бы с ним ни происходило, он явно болен. Отдышавшись, ВЧ продолжает почти шепотом.

– Смешно, что с земной стороны очевидные вещи никто не замечает. Все видят химиотрассы за самолётами над крупными городами, особенно их много весной. Так они пытаются забить проход, используя излучатели …, установленные на гражданских самолетах. Зачем? В период активизации прохода в него часто соскальзывают люди. Знающие о нем целенаправленно идут, но их немного. А случайных сколько! А детишек! Вот и глушат этими химиотрассами с весны по зиму. Вероятность появления прохода в обработанных локациях резко снижается.

Снова пауза, заполненная надрывным кашлем ВЧ.

– Это такие маленькие чёрные кубы, обычно в багажном отделении под какой-нибудь фальш-панелью, которой в самолете и быть то не должно. Так вот, когда такой излучатель … начинает работать, получается трасса серовато-белого цвета. Я понятия не имею, каким образом импульс вызывает такую реакцию в атмосферном воздухе. Я физик и для меня это звучит как бред. Хотя подозреваю, что при работе…

Резкий треск прерывает его на полуслове. Это стук кулаков по дереву. Он сразу сменяется гулкими отдельными ударами. Кто-то явно пытается выломать дверь у ВЧ.

03:18. Визуально картинка не меняется, однако отчётливо слышен треск ломающейся ДСП. В дальнем правом углу смутно угадывается движение, слышны приглушённые голоса. Яркий свет вспыхивает в помещении, и мы наконец можем его рассмотреть. Это больничная палата.

В ней находится лишь одна койка, ближе к распахнутой двери, у которой выломана верхняя панель. Около этой кушетки и лежит ВЧ в пижаме сероватого цвета. Он бьется в припадке, руки и ноги беспорядочно елозят по полу. Две фигуры в биозащитных костюмах склоняются над ним, в руке одной из них поблескивает шприц.

Внезапно вторая фигура поворачивается в нашу сторону. У меня перехватывает дыхание – она смотрит прямо на нас, а потом стремительно бросается к камере и взмахом руки отключает видеосвязь. Очевидно, что был закрыт ноутбук, с которого ВЧ выходил на связь. Ошеломлённые таким развитием событий, мы продолжаем таращится на тёмный экран центрального дисплея…

03:32. Местонахождение лечебного учреждения установлено: это областная клиническая психиатрическая больница в … Группа оперативного анализа, усиленная тактическим спецподразделением, тут же выдвигается.