Манипулятор. Глава 055

Манипулятор. Глава 055
Дима Сандманн

"Манипулятор" – книга о стремлениях, мечтах, желаниях, поиске себя в жизни; книга о жизни, как она есть; книга о том, как жизнь, являясь лучшим учителем, преподносит нам трудности, уроки, а вместе с ними и подсказки; книга о том, как жизнь проверяет силу наших желаний, и убедившись в их истинности, начинает помогать нам идти путем своего истинного предназначения. Содержит нецензурную брань.

ГЛАВА 55

В телефоне заиграл будильник. Казалось, я только лег, а он уже играет. Я сел на ди-ване, в квартире стояла тишина, только отец в своей комнате спал на спине и оттого под-храпывал и сопел через приоткрытый рот. Вода на кухне редкими каплями гулко падала на дно мойки. Я разлепил один глаз и глянул в окно. Свет вишнево-темно-синей ранней зари резанул зрачок, я закрыл глаз. На часах было три ночи… или три утра субботы 2 ав-густа. Пора было идти на авторынок. В прошлый раз мы с Сергеем узнали, что машины на площадку запускают с четырех утра. И все самые ушлые, кто хотел занять лучшие места, съезжались туда к этому времени. Я принял душ, позавтракал бутербродом с чаем, натя-нул футболку, шорты, шлепанцы и вышел во двор. Тишина. Странное ощущение. Я вдруг понял, что отвык от бодрствования в столь раннее время – торчание в ночные клубах до утра осталось позади. Половина четвертого, до авторынка двадцать минут пешком. Летнее утро занималось быстро, но уже не так скоро, как месяц назад, в период самых коротких ночей, когда ночь едва-едва успевала загустеть на востоке, как небо там начинало стреми-тельно светлеть. Я пошел к авторынку. Улицы города спали, даже дворники еще не объя-вились, лишь осоловелые одиночные собаки, едва завидев меня, испуганно перебегали на другую сторону улицы. Я шел на запад, со спины нагонял рассвет. Едва я очутился на тер-ритории авторынка, в кармане заиграл телефон.

– Ну че, ты проснулся? – негромко буркнул еще сонный голос Сергея.

– Да, привет, Серый, я уже на рынке, ты где? – я оглянулся. Мимо меня в жерло главного въезда тихо вкатывались машины и уходили влево за павильон кафе.

– Я тоже уже тут, стою в очереди за кафе, метрах в пятидесяти…

– Ага, щас найду тебя… Иду…

Я прошел за движущимися машинами к въезду на площадку. От шлагбаума в про-тивоположную сторону тянулась длинная очередь машин в два параллельных ряда. Неко-торые машины стояли с включенными двигателями и габаритными огнями, их хозяева стояли тут же неподалеку, сбившись в группки по двое-трое, пили кофе, громко разгова-ривали. Большинство же машин стояли с водителями внутри в очереди будто уснувшие. Я нашел «ниссан». Сергей сидел за рулем, вышел мне навстречу, поздоровался, потянулся, закинув руки за голову и, разведя назад локти, обнажил густые волосы в подмышках. Вы-глядело смешно, я отвел взгляд в сторону, то ли от смущения, то ли чтоб не рассмеяться. Мы перекинулись несколькими фразами.

– Че, во сколько запускают то на площадку? – сказал я, зевнув.

– В пять, – едва успел ответить Сергей и зевнул следом.

– Пошли кофе попьем что ли? – предложил я.

– Да у меня термос с собой, – кивнул в сторону машины напарник и, наконец, опус-тил руки. Он был все в той же оранжевой майке, тех же шортах и шлепанцах. Я был в сво-ей повседневной одежде. Ни я, ни Сергей не отличались разнообразием в шмотках, про-шедшие три года мы проходили на работу в чем-то одном, изредка меняя вещи.

– Ладно, пойду куплю кофе, ща приду, – оглянулся я в сторону киоска, тот был закрыт. По близости шныряли бабки с ручными тележками, в их сумках был и кофе и чай и бутерброды и пирожки – бизнес.

– Хошь, у меня попей, че будешь покупать? – предложил Сергей.

– Да не, не надо… – отмахнулся я. – Термос маленький, щас его выпьем, все равно покупать… пусть будет, попьешь сам…

Я остановил бабку, купил стакан кофе, вернулся к «ниссану», посмотрел на часы – 04:28 – буркнул: «Полчаса еще… посижу в машине…»

Я сел непривычно слева. Сергей спустя минуту уселся рядом. От него пахнуло не-свежим телом. Чтобы как-то отвлечься от неприятного запаха, я кивнул в сторону площад-ки, произнес: «Че это за покрышки и баклажки стоят? Места? что ли заняли?»

– Ну да, похоже на то… – сказал Сергей и выпятил вперед губы, рассматривая пло-щадку, на асфальте которой в разных местах стояли пятилитровые бутыли с водой или лежали автомобильные покрышки. Я с любопытство разглядывал эти метки, следы жизни авторынка, давно выработавшей свои внутренние правила.

– Че, может, снизим цену? – произнес Сергей.

– А зачем? – удивленно посмотрел я на него.

– Ну, не знаю… – шмыгнул носом напарник. – Мне кажется, триста восемьдесят до-рого… Триста шестьдесят можно поставить…

– Да ну че мы только выставили машину на продажу и сразу снижаем цену? – уди-вился я. – Давай попробуем в эту цену продать… Ну, не пойдет, снизим в следующий раз…

– Ну давай так… – буркнул Сергей и открутил крышку термоса.

В пять очередь ожила, машины зафыркали двигателями, те, что в голове очереди, двинулись вперед. Шлагбаум поднялся, через минуту первая машина залетела на пустую площадку, сделала по ней круг и заняла ничем не примечательное место в одном из рядов. Следом вкатила вторая. Третья… Машины потекли на площадку, уверено занимая свои места. Рывками приближаясь к въезду, в начале шестого попали на площадку и мы.

– Че, куда станем!? – выпалил Сергей, и я понял, чтоб об этом мы и не подумали.

– Давай… в тоже место, только не под вышку, а напротив! – показал я пальцем. – Там вроде нормальное место… как раз там такие машины стоят тыщ по триста писят…

Мы подкатили в тот же угол площадки, выбрали место и заглушили двигатель. Очередь у въезда кончилась, а стоянка едва ли заполнилась наполовину. Все как-то враз угомонилось, наступила тишина. Бабки с тележками засновали уже внутри площадки, их стало больше. Я вышел из машины, побродил рядом, подышал свежим воздухом, отогнал вдруг накативший ранее в машине сон. Верхний ряд площадки пустовал весь. Машины по одной все пребывали и пребывали, но не занимали места верхнего ряда, даже если на тех не было меток в виде покрышек или бутылей. «Все давно поделено и схвачено», – подумал я и зевнул, потер лицо и купил у бабки стакан чаю. К шести рассвело полностью, словно приподнявшись на цыпочках, солнце выглядывало поверх крыш домов спящего города. По Окружной пошли маршрутки. Город медленно просыпался.

– Че они машины моют что ли? – произнес Сергей, выйдя наружу.

– Да, похоже на то… – кивнул я и глянул на «ниссан». – Ды наша, вроде, чистая…

– Откуда это они воду носят? – шмыгнул носом напарник, всматриваясь в верхний дальний угол площадки, где забор убирался в котлован. Мимо забора от площадки вверх шла тропинка и терялась в кустах, облепивших края котлована. Вот один владелец маши-ны пошел по тропинке, почти скрылся в кустах и нырнул вниз.

– А там труба же сливная! – кивнул я. – Из нее вода течет постоянно!

– Ааа… – протянул Сергей и зевнул. – Да у нас все равно ни ведра, ни тряпки нет… Надо будет в следующий раз положить в багажник… Напомнишь мне тогда, Ромыч, хоро-шо!? Чтоб я не забыл…

Машины принялись мыть не все, но многие. Асфальт площадки пошел водными потеками, все они устремились вниз по наклону. До девяти делать было совсем нечего. Мы убивали время, либо бесцельно слоняясь между машин, либо сидя в «ниссане» и бо-рясь со сном. Машины все пребывали и заполняли пустующие места. Объявился «дрюч-бан» Сергея – Витя, он припарковался на синем «пежо» напротив нас в ряду ниже. С пол-девятого до девяти, как по сговору, заполнился верхний ряд. Пошли первые покупатели, они входили на площадку неуверенно по двое-трое и будто жались друг к другу от неу-добства того, что явились рано, озирались и шли вдоль рядов с заспанными лицами.

– Ну че, триста восемьдесят пока оставляем!? – взбодрил меня голосом Сергей, кру-тя в руках лист бумаги с напечатанной на нем цифрой.

– Да, пока пусть так будет, – кивнул я, Сергей пихнул бумажку под лобовое стекло, произнес «пойду с Витей поздороваюсь» и вышел из машины.

Мы снова проторчали на площадке до двух. С полудня до часу покупатели шли особенно густо. «Ниссан» вызывал интерес, его осматривали, заглядывали в салон, охали при виде открывающейся электронной двери, но и только. Хоть машину мы и не продали, но у меня было стойкое ощущение, что в августе, в крайнем случае, в сентябре, хорошо, в октябре, мы продадим ее точно. Предложений «праворуких» машин было мало, не более десятка, а минивэнов вообще всего три, считая с нашим. Витя продал «пежо», какая-то де-вушка подошла с родителями, покрутилась у машины минут десять. Я наблюдал за проис-ходящим сквозь лобовое стекло «ниссана». Витя, сутулясь, суетливо обхаживал покупате-лей, наконец, усадил тех в машину и увез с рынка.

– Че, завтра выезжать будем? – произнес Сергей в полвторого, когда вслед за начав-шимся оттоком покупателей стали уезжать и машины.

– По-хорошему, надо… – сказал я. – Народ идет, интерес есть… чего день пропус-кать? Можем же в любой момент продать… Думаю, в августе надо точно выезжать в оба выходных!

– Да, давай, выедем завтра! – произнес Сергей задумчиво, будто помимо меня, со-глашаясь еще и со своими внутренними выводами.

Через несколько минут мы в который раз вышли из машины размяться, стали про-хаживаться поблизости. Позвонила Вера.

– Да, че ты? – буркнул в телефон Сергей, принявшись водить ладонью свободной руки по коротко стриженым волосам головы, мерно так, туда-сюда, вперед-назад.

– Вер, ну я не знаю… ну давай лагман сделай… не, уху не хочу, уху мы в прошлый раз варили… Давай, лагман! Да, все, делай лагман! – Сергей замолк, оторвал телефон от уха, глянул на его экран. – Ну… через полчаса где-то… да… да… через час буду на даче… Давай, пока!

Сергей схлопнул телефон, сунул его в шорты, шмыгнул носом, выпятил губы.

– Вера звонила? – полюбопытствовал я.

– Да, супруга звонила… Спрашивала, что приготовить на обед… – буркнул Сергей, разглядывая жизнь автомобильной площадки без очков сквозь прищур глаз.

Меня отчего-то всегда и смешило и коробило одновременно, когда напарник про-износил по отношению к Вере слово «супруга». Это так не лепилось к ним, к тому, каки-ми я их обоих знал. Слово «супруга» отдавало каким-то официозом. Мне всегда ощуща-лось, что супруги бывают у президентов, министров и вообще у всего этого народа пенси-онного возраста. «Супруга» – слово-то какое-то старое! Оно для женщины, как пиджак для мужчины. Вроде как была любимая женщина и вся такая живая, веселая, жизнера-достная и тут муж ее так раз, называет «супругой» и словно запись в паспорте сделал офи-циальную. И сразу уже в моем сознание живость той женщины пропадала, появлялся об-раз «супруги», такой важной тетки, знающей, что она «супруга». А к Вере это слово ну никак не шло. Я же ее знал, как веселую неунывающую молодую женщину. Так и с муж-чинами тоже – стоишь так со знакомым, он в простой одежде, ты в такой же, и трепетесь о жизни, и разговор идет. А потом раз, видишь его через время в костюме, пиджаке и брю-ках с рубашкой, да еще и, не дай Бог, в галстуке, и все – и сразу понимаешь, перед тобой какой-то официальный человек, определенно чей-то супруг! И уже не знаешь, как с этим манекеном общаться. Он-то при должности, а ты все в той же простой удобной одежде. Я, наверное, потому и не носил никогда всех этих костюмов, а уж тем более галстуков. Разве что только в армии, там деваться было некуда – форма одежды. Мне внутренне всегда хо-телось оставаться «живым» что ли… хотелось быть человеком, а не «супругом» в пиджа-ке… Все эти социальные роли… И люди их носят, и мало того, стремятся к ним… по-быст-рому так обвесить себя портфелями, галстуками и прочими атрибутами мнимой значи-мости… И жена должна быть не просто «это моя любимая Веруся», а «моя супруга Вера»! И я смотрел на Сергея и понимал, что как он не пытался на себя натягивать социальный статус, как не корячился, а для меня навсегда будет просто Серым, а его жена Верой. Гла-за напарника светились сильным желанием статуса, но… как он не лепил к себе его атри-буты, те отваливались в моих глазах от Сергея прочь, как плохо клеенные обои от стены.

И еще это «спрашивала, что приготовить на обед»… Блять! Мне вот так и хотелось в голос сказать – Блять, ну почему так!? Почему Сергею, который никогда не любил свою жену и не любит, и считает всех баб дурами, почему ему «эта дура» звонит и спрашивает, что приготовить на обед, а мне…

В голове тут же полетели вихрем все воспоминания обо всех моих отношениях. И во всех случаях я видел одно общее – ни одна из девушек по-настоящему меня не ценила. Чем я сильнее, как говорил Сергей «вкладывался в баб», тем хуже становились сами отно-шения. Я понимал, что Сергей по-своему прав. Он, нахлебавшись по молодости от таких же неудачных отношений, быстро сообразил в чем дело и изменил модель своего поведе-ния. Я же, нахлебавшись в отношениях досыта негатива лишь к тридцати, уяснил необхо-димость и своего нового понимания и видения женщин. Но видение их Сергеем мне кате-горически претило. Слишком циничным и расчетливым оно было. Мне было жаль Веру. Складывалось понимание, что Сергей, за все свои прежние терпения унижений и пораже-ний от женщин, с болезненным удовольствием отыгрывался на ней. «Неужели Вера не ви-дит этого!?» – удивлялся про себя я. Картина семейной жизни Сергея и Веры вставала в моих глазах каким-то сюрреалистическим горбом, дыбившимся вверх с каждым днем все сильнее и ломавшим все мои первые глянцевые впечатления о жизни этой пары.

– Нормально так у тебя в семье все построено… – произнес я, усилием прервав су-матошный бег мыслей.